СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

НИКОЛААС ВИТСЕН

СЕВЕРНАЯ И ВОСТОЧНАЯ ТАРТАРИЯ

NOORD EN OOST TARTARYE

АЛЬСОГД, ИЛИ СОГД

Долину Альсогд, или Согд, одно из самых известных мест Маваранахра и один из районов вблизи Самарканда в стране узбеков, арабы считали одним из самых известных увеселительных мест во всем мире.

Отрезок с востока на запад от пограничных вех Бухары до Альбомом, Бумум, или Бомом, равен восьми дням пути, включающим зеленые рощицы и целый ряд увеселительных дворов с полными воды потокам вокруг. Здесь и немного выше, на противоположном берегу реки Альсогд, находится полный дичи лесок. Нигде не найти более очаровательного местечка, чем это.

Река Альсогд, или Согд, на расстоянии двух дней пути от Самарканда делится на рукава. Одним из таких рукавов является поток Каи. Названный поток с помощью различных перегородок направлялся жителями Бухары на поля, а излишки воды снова сбрасывались в реку в месте, называемом Самхас, недалеко от города Бикенд, и еще одного маленького городка, называемого Феребир.

По сведениям Эбн Хаукаля, город Алькашаниях является одним из самых известных городов Альсогда, расположенных ниже региона Бухары. Самарканд является столицей всех городов той местности. К Альсогду причислялся еще район Хошафагу и — как один из крупных городов Альсогда — Рас Алькантарас, где было полно всяких товаров. Самарканд расположен в южной части долины Альсогд, это довольно величественный город с большим рвом вокруг стен.

Поток втекает по свинцовым трубам через ров в город, протекает через центр рыночной площади в месте, именуемом Расолмак. Этот поток Согд называется так же, как и весь регион Согд, или Согдиана (согласно Гоолу), что характерно и для других рек, например, в горных и прохладных районах Ферганы, или Ботома, в двенадцати днях пути от Бухары. Этот поток протекает мимо Самарканда, минует также Бухару, точнее пригород Бухары, в 37 милях от Самарканда, крутит городские мельницы и увлажняет все сады и поля. От потока Согд отделяется ещё целый ряд небольших потоков, как, например, поток Касиркан, обводняющий участок Гермет, и другие: Невкенд, Берзе, Бест и Ферва, обводняющие низинные районы (Варнер). На другом берегу потока Согд находится много обрабатываемых участков земли и огородов, плодородные поля, а также зелёные сады, и нет на всем Востоке более интересных и славных мест, достойных, чтобы полюбоваться ими.

Вадхара — город в долине Согда, украшением которого [43] являются дворец и прекрасный храм в четырех паразангах в районе Самарканда, ниже местности Осруснах, примерно в двух днях пути от Самарканда, к востоку от долины Согда, на пути из Ферганы в Альсогд. Здесь есть огороды, виноградники и поля, орошаемые потоком. Отсюда вывозились лимоны, по-арабски называемые «альторонябрин» (Эбн Хаукаль, Аллебаб, Верн).

Город Каминиях находится между Бухарой и Самаркандом, в пяти паразангах от Альдабусияха и в семи от Альтавависа. Он больше и многолюдней, чем Альтававис, и очень плодороден. Здесь ниже находится много деревень. (Один паразанг равен 3 750 шагам).

Альдабусиях — городок, находящийся на полпути между Бухарой и Самаркандом, на южной стороне долины Альсогда, на дороге, ведущей в Хорасан. У него нет пригородов и маленьких деревушек вокруг, и он меньше, чем Арбеньян, но примерно такой же, как Альтававис, и находится он в пяти паразангах от Кошанияха.

Арбеньян, или Рабеньян, — это городок в долине Согда, он был уже давно обезображен грудами развалин, однако был заново построен правителем Ховаресмии.

Кошаниях, или Рескани, который еще по другим сведениям называется Алькашаниях, находится в северных пределах долины Альсогда и является центром, или сердцем, городов Согда. Он более многолюден, чем многие другие города Альсогда, и примерно такой же по величине, как Астикан. Район Астикана простирается на расстояние в пять дневных переходов в длину и в пару дневных переходов в ширину, а район Кошаниях имеет размеры в два дневных перехода в длину и один день пути в ширину. Из Кошанияха происходят многие учёные люди.

Истихен, или Астикан, — городок в Альсогде в одном дне пути, а это, примерно, семь или восемь миль от Самарканда и пять от Рескани, или Кошанияха. Астикан, согласно Эбн Хаукалю, — это город, который когда-то отделился вместе со своим районом от Самарканда и является родиной многих ученых людей.

Одним из таких районов является Зар, где много увеселительных дворов, богатых полей и рощ, огородов и садов. В пригороде находится дворец, а также много потоков и ручьев.

Ходайзар находится по соседству с Самаркандом, ниже местности, называемой Осрухнах. Здесь есть прекрасный пригород.

Город Хавос расположен несколько выше Самарканда и относится к этому же региону. От Хавоса до Рамина, в пустыне, — семь, а от Хавоса до Хускала, тоже находящегося в пустыне, — девять миль. [44]

Эрбезен — это город, который находился в долине Альсогда, недалеко от Кошанияха, но уже очень давно опустел.

В одном дне пути на запад от Самарканда находится построенный Тамерланом город, очень похожий на город Дамаск в Сирии, окруженный стенами.

Незани, или Незам, должен был находиться недалеко от Самарканда.

Кабудханьячет — город в регионе Самарканда к северу от долины Альсогда. Здесь много садов и огородов, и город славится многими учеными людьми.

Вазар, или Вадхараде, — город, находящийся в четырёх милях от Самарканда. Здесь есть дворец и прекрасная мечеть, или магометанский храм.

Маймезег — это городок, расположенный вблизи Самарканда.

Хояндах находится в девяти днях пути от Самарканда и в шести — от Альшаша и причисляется некоторыми к городам Ферганы.

Нур — город в долине Согда, между Бухарой и Самаркандом, недалеко от горы. Там много святых мест, которые охотно посещаются с целью совершения религиозных обрядов.

Там, вблизи Самарканда, была найдена ртуть, также там делали бумагу и обрабатывали кожу. На расстоянии семи или восьми дней пути от Самарканда во все стороны царит изобилие фруктов.

Деревня Язер, находящаяся на границах Самарканда, простирается вместе со своими угодьями на расстояние в один день пути.

Книр — это огромное пространство, полное растительности.

Везон — это деревня недалеко от Кеша, вокруг которой пустынная гористая местность. Жители этой деревни ведут свою родословную от Бикер Силика и получили название аббасарионов. Это то, что можно сообщить о местностях в округе долины Согда.

Первый город в местности Узбек со стороны гористых районов Лиспендека на востоке — это город Цехинд. Следующим будет город Театис. Отсюда, перейдя через речку Ярримухль, на расстоянии двух дней пути можно попасть в город Феррата. В трех днях пути отсюда находится город Эрусма, а в двух днях пути от этого города — город Каммерхан, в котором, примерно в 1650 году, молодой принц, сын одного из султанов Узбека, устроил свой двор. Отсюда, используя такое средство передвижения, как хиемма, можно добраться до Самарканда.

Ювелирный камень лазурит, найденный в Персии в [45] местности Таврида, не имеет таких прекрасных качеств как лазурит страны узбеков, будучи более бледным по окраске, а также более слабым и хрупким. На горе Фирохку, находящейся на территории страны узбеков, были найдены россыпи бирюзы цвета морской волны. Её стали использовать, научились обрабатывать и даже подделывать, вводя в заблуждение людей, принимавших поддельные крашеные камни за настоящие.

Из уст одного купца, родом из калмаков, который в 1684 году находился в Испахане у одного посла узбеков, который был послан от Аюки, проживающего в Минкислак, я услышал такое сообщение о путешествии, которое тот совершил из Минкислака, острова в Каспийском море, до Китайской стены.

Это путешествие он проделал в течение шести месяцев и за все время не встретил ни одного города, повсюду были дикие места и, кроме редких шатров, вокруг незаселенные пространства: и можно только догадываться, откуда возникли вышеперечисленные названия, местности и роды. Место, где он подошел к воротам Стены, он называет Кокухутен. И он не знал другого входа, других ворот, кроме этих, через которые должны были проходить русские, направлявшиеся в Сину и которым нужно было попасть на территорию внутри Стены, как утверждал он. При этом нужно было оставить с левой руки Камчу, а по правую руку находился Камбалу. Вокруг Камчу было больше всего ревеня, где им торговали, и куда приводили много груженых верблюдов. Он называет этот корень «Тайхун», что значит «Великий Жёлтый», Мин-кисилах, или Минкислак, означает «тысяча привалов». Это самый известный и традиционный зимний престол Аюки, или калмакского князя тех мест, и находится он на острове того же названия у берега страны узбеков. Персы за три дня добираются от Астерабада до Килиана со своими товарами, но не могут вступить на землю. [46]

Мне сообщают из Персии от 8 декабря 1690 года, что несколько отрядов узбеков численностью пятьдесят тысяч человек вторглись в местность Хорасан и осадили также город Мерве, куда им навстречу был направлен храбрый военачальник Его Персидского Величества со значительным войском, чтобы противостоять нападавшим и принудить их к отступлению.

В крепости Рамадан в том же году посланник хана узбеков из Ургенча имел прием у Его Величества, преподнеся ему многие дары, состоявшие из тартарских лошадей, пуховых подушек, крученой овечьей шерсти и обработанных индийских бычьих шкур, в сопровождении ста сорока человек в красивом убранстве, из которых ни один не был врагом Его Персидского Величества и этого князя. Посланник пытался освободиться от обвинений в том, что узбеки из Самарканда, Балха и Бухары разрушили Хорасан. (Следует заметить, что страной узбеков правили различные князья, которые самостоятельно вели военные действия).

По поводу тартар из Узбека и некоторых их соседей мне было послано в 1697 году из Испахана одним римско-католическим священником следующее сообщение: «Узбекские тартары, которые объявили войну персам — это люди из Самарканда, называющие себя именем «загатай», потомки Тамерлана, трон которого находился в Самарканде, городе, который в стародавние времена был очень знаменит, однако в настоящее время заброшен, откуда узбекские правители перенесли свой престол в город Бокара, что на реке Окс, на широте приблизительно 39 градусов и на долготе 93 градуса. Несколько ниже находится Балх, также принадлежащий узбекам город, тоже знаменитый, лежащий на широте 37 градусов и на долготе 98 градусов, там, где река Окс, или Огус, расходится на два рукава, становится шире, поворачивая на север, впадает в Каспийское море недалеко от другого города, называемого Захаспа. Эта река на севере отделяет Персию от Тартарии узбеков, которые граничат на востоке с Туркестаном, а на юге-востоке с Индией, имея на западе Каспийское море, а ещё далее на север — калмаков. Эти калмаки ведут большую торговлю с Индией: они везут туда многие тысячи лошадей, а оттуда шёлк, потому живут в мире, так же, как и с узбеками Кашара. Калмаки — это народ, похожий на узбеков, но их земли очень бедны, и они имеют обычай грабить соседей, что узбеки очень охотно предпринимают против персов, так как питают к ним врожденную ненависть, что дополняется религиозными различиями, ибо, будучи магометанами, персы следуют учению Хали и называют себя «шиахитами», а [47] узбеки — «сонни», следующие учению Омара, которого персы проклинают как посягателя на царство и наследие Махумета. Персы подчиняются Хали, от которого, как они утверждают, берут свое начало нынешние персидские цари.

Узбеки многократно переходили реку Окс и часто нападали на Хорасан и другие близлежащие местности, против которых выступали местные ханы, однако в большинстве случаев уже после того, как они успевали уйти, так как они привыкли свои дела делать быстро.

Следует отметить, что было три известных правителя среди узбеков, которые правили в основном южными пределами на границе с Персией — это Балх и Бокара, а также они управляли Самаркандом, и на северо-востоке, включая Туркестан, столицей которого является Каскар, где правил также узбек, суннитский магометанин.

Со стороны Каспийского моря, немного северо-западней, граничит другой князь ⁵, который тоже является узбеком и последователем сунни. Он также выступал против, как раз в том месте, где Окс впадает в Каспийское море и делал это точно так же, как и узбеки Балха и Бокары.

Этих северо-западных узбеков называли «бехайрде» — тартарами. Они проживали вдоль северного берега Каспийского моря.

Это и есть сообщение в мой адрес, поступившее из Испахана.

Самой лучшей едой узбеков является конина, при этом самым вкусным считается мясо головы, и едят они голову лошади так же охотно, как другие народы голову дикого кабана. Великие правители предпочитали мясо диких ослов, соленое или жареное, едва доведенное до полуготовности, густо сдобренное луком и перцем, политое растопленным жиром.

Узбеки и бухарцы часто отправляются по торговым делам в Сину. Пьют узбеки обычно воду. Во время путешествий они, кроме того, делают надрезы на бедренной артерии лошади и ртом отсасывают из раны кровь, удовлетворяя свою потребность в жире и соли, и продолжают затем свой путь.

Некоторые узбекские послы, находившиеся в 1600-х годах при дворе Великого Могола в Дели, не ели ничего,кроме конины. Во время обеда можно было заметить необычный стиль, когда, не заботясь ни о чем, они молча брали еду руками и поглощали её. После того как конское мясо в животе немного подвергалось действию, к ним вновь возвращался дар речи.

Согласно Тешейре, узбеков отличает неприятная внешность, некрасивая бородка, грубые и сильные конечности. [48] Они более властолюбивы, чем другие тартары, большей частью проживают в городах и обнаруживают склонность к свободным искусствам и наукам (Ананий). Перуки в большей степени считает эти народы турками, а не тартарами, или парфянами, в то время как Тешейра настойчиво называет их узбекскими тартарами, как все другие писатели, включая Анания, который также утверждает, что знать обычно пользуется персидским языком.

Загатаи занимаются торговлей в Тартарии вплоть до Кампиуна, или Камписиона ⁶, и в Персии — до Тавриды. Они вывозят много шелка на север Тартарии, а оттуда в пограничные районы Персии. Там выпадает также манна, белая и на вкус как сахар. Персы называют это «ксеркест», можно сказать, молоко деревьев. Это ничто иное, как роса, которая по веткам деревьев капает вниз. Эту росу вывозят также в Индию и в другие страны, так утверждает Тешейра.

Узбеки — как мужчины, так и женщины — искусные всадники. Их лошади обычно худые, но очень быстрые. Их оружием являются необычно большие тугие луки, стрелы, копья, шпаги, щиты и кольчуги. Они — храбрые воины, сражаются всегда верхом на лошади, как это издавна распространено здесь. На удивление воинственны также и женщины: они очень искусно пользуются луком и стрелами. У узбеков есть много сказаний о событиях, правдивость которых я не могу подтвердить или подвергнуть сомнению, как, например, следующее: «Некогда Великий Могол Орангзеб напал на их страну и отряд из двадцати пяти или тридцати всадников прискакал в маленькую деревню. В то время пока они грабили, связав всех, кого они нашли, чтобы увести их в рабство, одна старая женщина сказала им: мужчины, не делайте таких зверств, моя дочь находится недалеко отсюда, она скоро вернется. Уходите или вы все погибнете, если встретите её. Моголы посмеялись над старой женщиной и, связав её, повели с собой. Однако не успели они отойти на полмили от деревни, как старая женщина, которая постоянно звала свою дочь, закричала от радости, потому что она увидела огромный столб пыли и услышала громкое ржание лошади. Издалека кричала эта воинственная тартарка, сидя верхом на мощном коне, с тугим луком и колчаном стрел на боку. Она сказала, что дарит им жизнь, если они вернут в деревню всё, что взяли, и тихо удалятся. К советам дочери они не прислушались, как ранее к словам старой женщины. В мгновение просвистели три или четыре тяжелых стрелы, а затем стрелы посыпались градом, поразив насмерть нескольких противников. Это заставило их взяться за луки. Но героиня стреляла издалека и ничьи стрелы не могли [49] достигнуть её. Так, своим обстрелом из лука она внесла полный беспорядок в ряды противника и, подскакав поближе, обнажила саблю и обрушила мощные удары на оставшихся в живых, и порубила их всех».

Что касается всех воинов страны узбеков, то город Самарканд мог самостоятельно выставить шесть тысяч воинов, а Телинхан, правитель Узбека, который правил в 1600-е годы, выставил против шаха Абаса, царя Персии, в местности Хорасан триста тысяч тартар.

Огнестрельное оружие ими использовалось редко из-за его тяжелого веса, который мешал им быстро передвигаться. А их основная сила заключалась в неожиданности и быстроте нападения.

Узбекские тартары называли своего правителя, или князя, хакон и канн, или хан (Делла Валле). Их страна когда-то подчинялась персам, но они всегда оставались большими и непримиримыми врагами. Так, Ананий, сообщая о Рамузиусе, свидетельствует о том, что в стране узбеков было два хана, из них один в Бухаре, а другой в Самарканде, или, по словам Бернье, один в городе Балх, а другой в Самарканде.

Великий Могол шах Джехан послал хану Самарканда в его борьбе против хана Балха помощь под командованием своего сына Орангзеба, которому сейчас более ста лет, и он является королем Индостана. Но как только он был готов напасть на столицу, город Балх, оба хана договорились между собой и принудили Орангзеба отступить, так как они боялись, и утверждали, что он хотел стать правителем всего их государства (о чем выше уже сообщалось), точно также, как когда-то Экбар поступил с королевством Касимир, или Кашемир.

По сведениям Шикардуса, Касхан и Назефан являются городами страны узбеков.

Савес — это город, находящийся на полпути между Кашаром и Самаркандом, на долготе 100 градусов и на широте 41,5 градуса. Отсюда до Хузенда десять дней пути.

Города Герат и Мерва, или Мерве, как утверждают, были основаны Александром Великим.

В трех днях пути от Яркенда находится город и местность Лахуф, где много рек, деревьев и садов.

Ещё десять дней пути далее и можно попасть в местность Хоти, как сообщает Шикардус. Пространство между этими двумя местностями представляет собой сплошную пустыню.

Когда в 1666 году посол Нидерландов при дворе в Персии находился под шатром в открытом поле, направляясь на прием, оказался там и узбекский посол, о чем в своем послании [50] нидерландский посол сообщает следующее: «Итак, мы подошли примерно на расстояние в пятьсот шагов к шатру приемов Его Величества. Тогда мы сошли с лошадей и прошли ещё сто шагов пешком в сторону открытого шатра, политого благовониями, когда нас пригласил на прием Мехмандарбаша. Здесь мы встретили узбекского посла в торжественном убранстве, украшенном серебром и золотом, который прибыл, чтобы попрощаться с Его Величеством перед отбытием на родину и, как и мы, испросить разрешения на это. Эти люди приходят обычно на год или два с большими подарками для Его Величества, чтобы продемонстрировать неразрывную связь своего короля с Его Величеством, а в действительности, чтобы под прикрытием посла заслать сюда большое множество купцов и привезти на рынки без обложения пошлиной ревень, бумагу, янтарь, лошадей и т. д., продать эти товары и в то же время вывезти из этой страны другие товары, также минуя пошлину, так что этот посол никто иной, как самый настоящий купец в обличии посла».

КРАТКИЕ ЗАМЕТКИ О РЕКЕ ОКС

Река Окс протекает по местности Узбек, или Загатай, и впадает в Каспийское море. То, что мне было написано о ней из персидской столицы Испахана, можно увидеть в следующем сообщении: «Реку Окс по-арабски называют «Джихун», а по-персидски «Амуй». Согласно географическим картам, изданным в Европе, эта река впадает в Каспийское море, однако арабский географ Абульфеда, который жил в тринадцатом столетии, утверждает в своих таблицах, что эта река впадает в большой водоем, который он называет Ховарезмийским озером и смешивает его с Каспийским морем, так как страна Ховарезмия, которая теперь называется по столице княжеством Ургенча и принадлежит узбекскому принцу по имени Анушех-хан, простирается до названного озера. Если бы араб взглянул на другие, меньшие по масштабу карты, то увидел бы, что река Окс также впадает в названный водоем. Однако некоторые обстоятельства не позволяют мне полностью положиться на эти сведения, чтобы быть точно уверенным, поскольку еще ранее были сведения о том, что названная река имеет свой выход в Каспийское море, принимая во внимание ранее полученные мною сведения о том, что от города Ургенча, который Абульфеда называл «Джорджаниях», а в старые времена персы называли «Гургаанч», и который находится в верхней части реки [51] Окс, если смотреть со стороны Персии, до Астракан можно добраться за десять или двенадцать дней. Это я могу утверждать.

Об истоках этой реки я знаю еще меньше, однако по тем сведениям, которые я имею, эта река должна начинаться в горах Тибета или в каких-то других горных районах Тартарии, но нельзя это утверждать с уверенностью.

О местностях, через которые или мимо которых протекает эта река, я тоже не могу сказать ничего иного, кроме того, что эта река омывает три княжества узбеков, такие, как Ургенчи, Бухару и Балх, и, кроме того, еще страну Бадахшан с известными граверами по рубину Балейса, при этом первые два княжества находятся на той стороне, а Балх на этой стороне реки Окс.

Эта река довольно широка и очень многоводна, особенно в период паводка, имеет очень крутые берега. Из Мерва, известного города в Персии, находящегося на границе Узбека, по реке ходят три больших парома, хотя в летнее время можно реку просто перейти вброд в некоторых местах, что узбеки, зная такие места, регулярно делают, чтобы нападать и грабить земли на этой стороне реки. Первый паром на западе ходит как раз против и чуть выше города Ургенча, второй — по правую руку, в месте, называемом Котна, а третий — еще далее на восток у города Джехаарджу, который является очень мощной крепостью, лежащей на верхней стороне реки Окс; два последних названных парома достигают территории Бухары, родины знаменитого врача Авиценны, где после принца Абдулазиз-хана, который умер во время паломничества в Мекку, правил его младший брат Субханкули-хан, который в то время самостоятельно правил страной Балх, и еще сегодня (1690) владеет обоими государствами. Назвать можно еще Ануилех-хана, принца Ургенчи, зятя Абдулазаз-хана, выходца из крымских тартар.

Среди городов и самых известных мест, которые находятся на реке Оке, Абульфеда называет следующие: как крупные, так и небольшие — Гургандж, Кас, Хезарэсб и Феребр.

Некий Дженкинсон, который путешествовал по Каспийскому морю в пятнадцатом веке и побывал также в Тартарии, занес в свою географическую карту России один остров в море, который он называет Мангуславе, и который, по всей видимости, является тем же самым, что и остров Манкишлак, что по-турецки означает «Тысяча зимних мест стоянки». Этот остров занят калмаками и, кроме того, я слышал, что те, кто направляются сюда из Астарабада, чтобы вести небольшую торговлю кое-какими мелкими товарами, используют [52] собственные транспортные средства, чтобы добраться до берега».

Таково это сообщение.

Воссий, который пишет о Меле, сообщает об этой реке следующее: Мела считает, что эта река берет свое начало где-то в скифских землях и, как подчеркивает Геродот, она якобы имеет сорок устьев, хотя другие считают, что она имеет один выход в Каспийское море, или же, что она, разделяясь на множество потоков, глохнет где-то в персидских полях, и нигде не становится такой значительной рекой, чтобы окружающие ее территории сделать плодородными. Однако говорят, что отсутствие выхода в Каспийское море объясняется тем, что летом, когда река значительно мелеет и разделяется на множество мелких потоков, она теряет выход в море, как это нередко происходит с Евфратом и другими реками. Вот что сообщает Вассий.

«Река Окс — грязная, заросшая камышом так, что по ней невозможно плыть, а то, что в ее верхнем течении находится много богатых мест, объясняется тем, что козаки приложили много усилий к тому, чтобы пробить рукава и плавать вверх по течению, но и это мало удавалось. Особенно, по мнению знаменитого козака Кондрова, который возглавлял многие разбойничьи отряды тридцать пять лет назад, трудно было использовать течение реки для совершения разбойничьих набегов. Все, кто был знаком с состоянием этой реки, утверждали, что она не была судоходной и, как уверяли русские, такая же большая, как сама Волга, но полностью пересыхала.

Дария так же, как и река Окс, в свое время была названа персами, и по-персидски это означает «шёлк», и так она была названа, по-видимому потому, что там вокруг занимались шелководством. По-турецки это слово значило «озеро», или «болото»; при исходе этой реки несколько находящихся там островков образовывали некое подобие озера.

Окс, согласно Птоломею, является самой крупной рекой местности Согдиана и отделяет Бактрию от Согдианы. Арабы называли ее Гихон, или Гихун; также и Ахмед в своей истории Тамерлана упоминает ее, называя Гханон, или Гихон, и Лихун вслед за Абульфедой называет ее Герехун. Она берет свое начало с гор Бадрахана и протекает вдоль границ Балха, орошает города Термид, Земин и Хорарисма. Ее также называли рекой Балха, она отделяла территорию Хорасана от Маваранахра, или верхнеоксского ландшафта и, разделяясь на границе Персии на два устья, впадала в Каспийское море.

Река, называемая древними учеными, такими, как Страбон, Плиний и Птоломей, — Яксарт, теперь, согласно Нигеру, называется Ох, а турки, по сведениям Бонсиния, называли ее [53] «Хиттим». По другим сведениям река, называемая Ох, впадает в реку Окс. По сведениям некоторых писателей, это крупная река согдийцев. Она также впадает в Каспийское море, будучи более широкой, чем река Окс, и ее устье находится на несколько градусов севернее, чем устье реки Окс.

Страбон сообщает, что Окс — это вполне судоходная река, поскольку по ней перевозились индийские товары вплоть до Гиркании и других мест, а через некоторые другие реки даже до Черного моря. Этот же писатель утверждает, что устье реки Окс находится на Каспийском море, также, как и реки Яксарт, или Ох, которое находится севернее, и расстояние между ними составляет 24 сотни стадий (Кн.11). Гиркания, согласно Страбону в его одиннадцатой книге, разделялась реками Ох и Окс, и впадали они в Гирканийское озеро, откуда далее Ох течет через Несрею. Аристобул пишет, что Окс является самой крупной из рек, которые он видел в Азии, за исключением индийских рек, и что оттуда много индийских товаров доставляется к Гирканийскому озеру, и через Кир перевозятся в нужные места на Pontus Euxinus, или Черном море. Ох же редко упоминается древними писателями. Некоторые называли также реку Яксарт рекой Танаис, которая отделяла Европу от Азии.

В реку Окс, как издревле утверждалось, впадала река Даргаман, так же, как и Синде. По сведениям Доминика Мариуса Нигера, река Зариасп также впадала в Окс. В бассейне этой реки находилось несколько замечательных городов, среди которых был и город Хоана, разрушенный Александром Великим, и еще много других, где побывали названные писатели. Шикард сообщает в своей книге «Тарех», что река Окс — это река Госан, хотя другие принимают Ганг за Госан. Хайтон называет Окс — «Фисон».

Солин, Плиний, Полибий, Страбон и Птолемей утверждают, что истоки реки Окснаходятся на индийской горе Каукасус на озере Окс на долготе 190 градусов 30 минут и на широте 39 градусов. По своему течению река значительно увеличивается благодаря впадению многих малых рек в Бактриане. Далее она несет свои полные прохлады воды по равнинам. Когда же она, миновав плоские пустынные места, врывается в узкие скальные крутые берега, она минует их с таким грохотом, шумом и напором, что ее может перейти только всадник верхом на лошади. Далее река продолжает свой путь до тех пор, пока она, разделившись на два устья, не впадает в Каспийское море на долготе 100 и на широте 43 градуса 6 минут, образуя между двумя устьями несколько островов. Эти устья находятся от реки Яксарт на расстоянии 2 400 стадий, или 80 паразанг (каждый [54] паразанг равен примерно тридцати стадиям или одной немецкой миле). Так считает Страбон, однако Птолемей считает, что это расстояние равно 636 географическим минутам.

Река — чистая и быстрая, а вода пригодна для питья и вкусная настолько, что еще воины Александра пили эту воду безмерно, чтобы обрести жизненную силу. Эта река всегда отличалась, кроме того, что она была широкой и глубокой, еще и таким быстрым течением, что легко могла унести любого, кто попытается пересечь ее. Не было здесь и строительных материалов для того, чтобы построить мост. Так, Александр велел собрать множество шкур, сшить из них водонепроницаемые мешки и, наполнив их очень сухим рисом и соломой, связав их, бросить в воду. По такому своеобразному понтонному мосту его воины в течение пяти дней перебрались на другой берег реки.

Наиболее известные реки, которые берут свое начало с горы Паропонис, или Парапомис, называемой теперь Обенгир и с согдийских гор — это Дархид, Даргаман, или Даргоман, Маргус и другие, являются притоками реки Окс.

В давние времена согдийцы селились по северному берегу реки Окс, а бактриане — у горы Тавр — по южному берегу.

Захаспа является одним из самых знаменитых городов местности, расположенной на восточном устье реки Окс, куда приезжали купцы из Индии и Сины.

Полибий в своей десятой книге следующим образом описывает реку Окс: «Племена аспатийских кочевников обитали в междуречьи Окса и Танаиса, из которых первая завершает свой бег в Гирканийском море, а другая, называемая Танаис, впадает в озеро Меотис. И обе они большие настолько, что по ним могут плавать суда.

Здесь можно отметить некоторые занимательные вещи: интересно знать, каким образом кочевники перебирались через реку Оке и пешком со своими лошадями добирались до Гаркании. На этот счет существует, по крайней мере, две точки зрения, из которых первая не содержит ничего удивительного, а вот вторая — довольно интересная, хотя и не настолько, чтобы быть нереальной. Река Окс имеет свои истоки на горе Каукасус и, протекая по Бактриане, увеличивается, вбирая в себя множество притоков, превращаясь в полноводную быструю реку. Когда она приходит в пустынные места и попадает в крутые скальные утесы, то прорывается через них с огромным напором и ужасным грохотом (поскольку это большая река, и она ниспадает со значительных высот). Говорили, что аспатианцы преодолевали бурные воды со своими лошадями [55] и переходили в Гирканию. Полибий считает, что способ переправы требует определенных разъяснений. Говорят, что после того, как река преодолевала скальные места, она выходила на равнинные просторы, становясь широкой. Бурные потоки местами вымывали дно, и оно становилось неровным: глубокие места чередовались с более мелкими. Зная хорошо особенности дна, кочевники перебирались с одного более мелкого места на другое, переплывая углубленные места, сидя на лошади. Так они постепенно преодолевали водное препятствие и попадали в Гирканию.

Один немецкий писатель приводит такие сведения о реке Окс: «скифы называли реку Окс «Силином». Арриан, Суидас, Квинтий Курциус и другие, кто описывал свершения Александра Великого, называли ее непонятным словом «Танаис»; а по-арабски — «Нахор Хогенде», что значит «река Хогенда», то есть по названию города Хогенда, который находился на западном берегу на расстоянии в одну милю от реки. Это настоящая разделительная веха земли, что известно с давних пор, и является вехой в победах отца Либера, или Бахуса, Геркулеса, Семирамиды, Кира и Александра. Это самая большая река из тех, что впадают в Каспийское море. И, как считают племена комедов и саков, она берет свое начало на горе Паропонис, другие называют индийский Кауказус на долготе 125 и на широте 43 градуса. И затем на расстоянии 1 500 минут она с грохотом впадает в Каспийское море на долготе 100 и на широте 47 градусов. В давние времена берега реки и прибрежные территории занимали скифы, известные под различными названиями их племенных объединений — саки, комеды, массагеты и яксарты. Номады ⁷ занимали северный берег, а согдийцы — южный. Многие были благочестивых нравов и в течение длительного времени селились вместо домов, в пещерах и других пригодных для жилья местах.

Некоторые насчитывают в Согдиане восемь городов, другие — меньше, из которых все были завоеваны Александром Великим. Самым знаменитым из всех был Кирополь, который Птолемей называл «Киреската» и который находился на реке Демус: на долготе 140 и на широте 43 градуса 40 минут.

После того как Кирополь был уничтожен и в различных сражениях было убито 120 тысяч согдийцев, Александр на пути между истоками Яксарта и Окса, на широте 41 градус, на том самом месте, на котором Лидер, Геркулес, Семирамид и Кир воздвигли свои алтари, заложил город, который стал третьим и последним, названным Александрия, чтобы отметить памятную веху своих завоеваний. Этот город был третим, названным Александрия, поскольку Александр Великий назвал этим же [56] именем два других города. Этот же, будучи последней Александрией, был самым восточным из всех.

На этих землях находилась скала Сизимитре — высотой 15 стадий и 80 в ширину Наверху она была плоской и круглой. Там могли разместиться до 500 человек. Говорят, что Александр устраивал на этой скале пышные обеды и, в том числе, свадебный обед, когда женился на Роксане, дочери Оксиартеа. Скала Согдиана была когда-то такой огромной».

Согласно сведениям Абульфеды и Гоола, Амол — это город, находившийся недалеко от западного берега реки Гихун, или Окса, на долготе 97 и на широте 38,5 градусов; в том же направлении, что и Бухара на расстоянии в одну итальянскую милю от названной реки. Одни называют его Амол, или Амоу, другие — с добавлением Амолзем, так как он располагался недалеко от города Зем (Зем — это небольшой городок восточного Хорасана) и Амолшат, а также Амол на Гихоне, или Гихуне; и все эти Амолы — один и тот же город, в отличие от города Амол в Таберстане.

Иран и Туран — так издревле назывались регионы на другой стороне реки Окс.

Сихрисебзи — это, как говорят, зеленый город, находящийся восточнее реки Окс, недалеко от Каспийкого моря.

Между Гератом и Багом находится городок, называемый Абимургас.

Путешествующие из Хасарсиадемана в Самарканд обязательно попадут в город Кеси и минуют реку Окс.

В пределах Самерханда, или Самарканда, можно найти местечки по названию Серипул и Танкент.

Место Джинахбуллах находится недалеко от реки Ходженд, являясь одним из регионов Тасикента.

Когда минуешь город Кеси, обязательно попадаешь в песчаную пустыню, перейдя которую можно выйти к реке Окс.

На внешних границах Персии в землях оргенджирского князя есть место, называемое Атрек. Те, кому отсюда нужно попасть в Оргенджир (или Ургенчи), должны перейти равнину, на которой к югу от дороги вырыты там и тут колодцы.

На территории предела Астерабад, в восточной его части, находится местечко под названием Фендереск, где некогда султаном был устроен трон. Это местечко с одной стороны соседствует с Калмаком, а с другой стороны — с Ургенджиром.

Мимо Асерабада протекает река, впадающая в Каспийское море. Она течет издалека, с востока, и называют ее Гургони Сефид. В устье этой реки есть деревня, называемая Хорашанех. [57]

Река Окс по причине того, что она протекает мимо города Амол, по-арабски одним арабским писателем была названа «Амолви», что значит «вода Амола», в другом месте эта же река в районе города Балх, получила название «Нагар» или «Нагор Балх», что означает «река Балха». На этой же стороне реки Окс восточнее города Амола, на границе Хорасана, на долготе 99 градусов и на широте 37,5 градусов находится город Зем. Тавернье располагает город Зем на долготе 89 градусов 14 минут и на широте 37 градусов 35 минут. В этом городе очень развито скотоводство.

Калеф — это небольшой городок на реке Окс, он известен обилием фруктов.

Зимой крупные реки Гихун и Сихун замерзают настолько, что целые караваны могут переходить их по льду.

Река Вашаб берет свое начало в Туркестане и течет до пределов Вахша между землями Хотелона и границами Рескера. Далее река направляется к Балху и выше города Термуда впадает в Окс. Первый изгиб называется изгибом Хотелона.

Как сообщает Ибн Хаукаль, местность Хотол, или Хотелон, находится между реками Вахшаб и Бадахшан, из которых последняя иначе еще называется Харрат.

Река Сихун, иначе Шаск, Заз, или Шас, Хузенд и Шерехкуба, или Шехрука, и Нахар, или река Хогенде, — все названия по имени городов, мимо которых протекает река, берет свое начало, по мнению Варнера, на территории Туркестана в горной местности Бензебин; в то время как другие, например, Гоол, считают, что истоки реки Сихун, а также реки Гихун находятся в горных районах Бадахана.

Эта река начинается на востоке и вначале направляется на север и, достигнув Сургенда, или Енгикента, и Шаса, продолжает свой бег до региона Фаргана и поворачивает с севера на юг, вбирая в себя по пути воду из множества других рек, как, например, Херсан и Рудавес. Здесь она протекает через города Хогенде, Ахсикет, Хузуд, Фарак и Бикуд, мимо города Хасабрани, становится мутной, проходя через болотистые и песчаные местности, и далее на расстоянии двух дней (как утверждает Гоол) впадает в море, преодолевая расстояние в 45 миль, находясь довольно далеко от реки Гихун, но будучи такой же широкой, если даже не шире, чем Гихун.

По вопросу, где эти две реки Сихун и Гихун, или Гихон, заканчивают свой бег, восточные писатели расходятся. Некоторые из них считают, что обе реки впадают в Ховаресмийское озеро. При этом, как утверждают они, на долготе 91 градус из реки Сихун [58] выделяется река, направляющаяся к городу Хузенд, или Хузид, и впадает в Зеленое море.

Хогенде — это известный город Маваранахра, или верхнеоксского ландшафта, к западу от которого протекает река Яксарт, иначе Сихун, по берегу которой он тянется на расстояние почти целой мили, и река Яксарт, или Сихун, обычно здесь называется Нахар (это значит «река» по-арабски) Хогенда.

Город Хогенда расположен на равнине и окружен садами и огородами; достаточно много их и в самом городе. Он славится своими фруктами и в таблицах Улугбейга, который когда-то правил здесь, значится на северной широте 41 градус и 55 минут: 49 градусов восточнее города Самарканда, который является столицей верхнеоксского края. Предел Хогенд некоторые, а можно даже говорить многие географы, приписывают к местности Ферганы, которая простирается по течению реки Яксарт, и река является естественной границей этого региона.

Оруксена — также один из самых знаменитых городов верхнеоксского региона, а кроме того, столица местности того же названия, и располагается он, по сведениям Улугбейга, ниже параллели 40 градусов 25 минут севернее Самарканда, и на 43 минуты восточнее. Местность Оруксена — это самый крупный горный предел, расположенный к западу от государства Самарканд, а на востоке — регион Ферганы, к северу — местность Хаши; он простирается по реке Яксарт рядом с государством Самарканд и имеет границу на юге в местности Саганшан и немного западнее городка, называемого Кеш. Местность Оруксена включает в себя множество деревень, из которых иные сравнимы с городами и потому большинством арабских писателей называются городами. Абульфеда насчитывает здесь четыреста замков.

Марк Варрон и Плиний сообщают, что при содействии Помпея было выяснено, что в семи днях пути от Индии, у бактриан, можно добраться до реки Икар, которая впадает в Окс, а оттуда по Каспийскому морю можно доставить индийские товары до реки Кир, до которой не более пяти дней пути, и что по реке Фас можно доставить их в Pontus Euxinus (Чёрное море).

Река Окс, по Плинию, пересекает территории, где проживает народ деркес, а свое начало берет от озера Окс.

Реки Ох и Окс несут в своих водах с прилежащих гор частички соли. Реки Яксарт и Окс текут из пределов согдийцев через пустыни Скифии в Скифское море. Скифским морем Мела называет левый залив Каспийского моря, так как он делит Каспийское море на три залива — Гирканийский, Скифский и Каспийский. [59]

Как считает тот же Мела, река Яксарт от своих истоков уже представляет собой крупную реку, однако Окс — еще крупнее благодаря впадению других рек, и течет она первоначально с востока на запад, а затем делает изгиб в местах проживания народа дахасон и поворачивает свой бег на север, а устье свое имеет в местах проживания амарденов и песиков.

По мнению Харсабрани, на другом берегу реки Сихун проживают сулиргизы, в большинстве своем магометане.

Река Бин, или Буи, течет из горных районов Сефед и Сонгамар, и образует небольшое озеро. Продолжая свой бег, она вбирает в себя много небольших речушек и ручьев и орошает окружающие территории. Другая река несет свои воды в Сефед, Самарканд и Бухару. Кроме рек Яксарт и Окс, в Каспийское море, согласно Птолемею и Курциусу, впадают и реки Яст и Поликимет.

Поликимет, по заметкам Курциуса, это ручей, который превращает противоположный берег в узкую полоску зыби, а затем он проваливается в пустоту и пробивает себе путь под землей. Скрываясь под землей, он напоминает о своем существовании шумом бегущей воды, и сама почва, под которой течет значительный поток, также становится немного влажноватой. Поликимет, как уверяет Птолемей, протекает по значительному пространству пределов согдийцев. Большей частью это необжитые дикие просторы. Он описывает эту реку как текущую по зыбким болотистым местам и ему представляется, что с Гихуном она образует одну и ту же реку.

Некий эфиопский писатель, как следует из перевода на латинский язык, выполненным известным ученым Йобом Людольфи, точно так описывает реку Гихун, или Гийон: “Sicut Flumen Gijon in diebus Hiemis” (Nilum intellexit). Что в переводе означает: «Как и река Гийон в зимнее время» (понимай Нил) настолько известна, что издавна этим именем назвали и другие крупные реки. Об этой реке у Петра Паиса, который, по нашему мнению, был первым, кто побывал у истоков Нила в Африке, говорится, что она называется Гехон и является одной из рек рая.

Марта Дибагос, армянский купец, который много раз переплывал Каспийское море, в личной беседе сообщил мне, что до впадения в Каспийское море река Окс проходит через небольшое озеро. [60]

МЕСТНОСТЬ БУХАРА

Местность Бухар, или Бухара, названа так по имени ее столицы, и расположена она на широте 39 градусов. Она граничит на юге с персами, а на севере с калмакскими тартарами, на западе с Самаркандом и выходит к Каспийскому морю, а на востоке она граничит с Каскаром и Туркестаном и ведет свое начало от Узбекской Тартарии.

Абульфеда, называя Бухару первым городом в Маваранахре, определяет его местоположение на долготе 87 градусов 20 минут, а Саганию, или город Шумон, в пределах Сагании, последнего предела на востоке, на координате 92 градуса 40 минут с протяженностью запад-восток в 90 миль. Некоторые делят эту местность на Большую и Малую Бухару.

Город Бухара расположен в низине и окружен высоким земляным валом.

Он разделен на три части. В центральной части проживают сам правитель со своим двором и придворные. Вторую часть населяют купцы, а в третьей части проживают служивые люди и чужестранцы, имеющие какую-либо службу или мелкую торговлю. Храмы в пределах города выглядят великолепно, построены они из камня, а внутри украшены позолотой. В центральной части города протекает поток, который дает достаточно воды, но тех, кто эту воду пьет, мучают черви в костях, точно как в Гвинее.

Местность Бухары принадлежала ранее короне Персии, а теперь является самостоятельным княжеством. Хан, или князь, Бухары сам взимает и распоряжается всеми налогами с города. Сюда наведываются как индийцы, персы, так и московиты с целью ведения торговли.

Этот город был издревле знаменит своими искусствами, учеными людьми и ученостью. Это был один из самых знаменитых городов, находящихся в бассейне реки Окс, прекрасный образец возвышенного стиля столярного искусства и резьбы по дереву. Вокруг города насчитывали пятнадцать деревень и множество пригородов, и все они были обнесены большой стеной с длиной окружности в двенадцать паразанг, как и сам город, для защиты от нападений древних скифов. Кроме того, в городе была еще внутренняя стена. А во внутреннем городе еще был отделен стеной район, в котором находился дворец, называемый Кохундуз. Река Согд проносит свои воды через пригороды и орошает все поля вокруг, делая их плодородными.

Как арабы, так и скифы еще в древние времена не единожды разоряли город Бухару. [61]

Дома в Бухаре строились из серого камня — фундамент; верхняя часть — из кирпича или же из глины, но с кирпичным покрытием. Карнизы домов расписывались красивыми прочными красками. На воротах многих городов этого региона были часы, что в целом не соответствовало обычаям магометан.

Считалось, что бухарцы происходят из иудеев, а ныне они перешли в магометанство. До сих пор у них сохранилось достаточно много религиозных обычаев (так уверяют), восходящих к иудаизму. Они имеют обычай вводить в заблуждение, как это принято у иудеев в Германии. Они много передвигаются по тартарским государствам, очень услужливы, но не так мужественны в сражениях как другие узбеки. Многие из-за внутренних раздоров отправились к калмакам и мугалам, и даже в Сибирь. Они, конечно, тартары, но более добродетельны, чем многие иные, в общении скромны и учтивы.

Бухарцы часто направляются по торговым делам в Астракан, везут туда шелковые ткани, а также другие индийские и персидские товары, используя для плавания по Каспийскому морю парусные суда, из чего можно сделать вывод, что их страна имеет выход к берегу Каспийского моря или же там есть крупные реки, впадающие в Каспийское море. У них нет своей национальной одежды, и они одеваются как персы.

Они являются соседями Самарканда и, как уверяют некоторые писатели, некогда регион Бухары и регион Самарканда составляли одну общую территорию. Самый главный бухарский князь назывался Абдесес.

В 1675 году в Москву прибыл некий посол из пределов Бухары. Те, кто с ним беседовали, уверяют, что он сообщил, что страна, из которой он прибыл, это тартарская страна, но более цивилизованная в сравнении с другими тартарами, что они были самыми знатными среди других тартарских народов. Города у них большие, и все обнесены стенами, есть и множество малых городов, а деревень у них не счесть. Он сказал, что их народ называется буссерманов, что значит «верующие», так как они признают настоящего бога, а большинство других тартар — язычники и идолопоклонники. Еще он сказал, что калмаки ведут неподобающий, неугомонный образ жизни, у них нет ни городов, ни деревень, а, словно скот, они перебираются с места на место и останавливаются там, где есть хорошие пастбища, и живут они в хижинах, которые перевозят на повозках. В летнее время они порой, как пчелы, преодолевают расстояния в добрую сотню миль, прежде чем остановятся.

Кроме того, этот тартар сообщил, что тартары, которых он неверно назвал калмаками и которые ныне подчинили себе [62] Сину, делятся на три народа: джунгарский, монгольский и юрзинский, и что в стране калмаков была река, пользующаяся дурной славой, по названию Аур, или Ахур (возможно, Амур), которая разделяла территорию московитов и китайских тартар, что пространства между Тартарией и Сибирью мало заселены и что там одни пустынные места, что из Сибири через Самарканд путь на юг Сины гораздо короче, чем через пустыню Тартарии.

Государство Бухара, сказал он, было довольно большим, сюда входили и некоторые козаки, а также город Киаркия и другие столичные города такие же большие, как Москва. Денег в обращении было не так уж много, во всем был недостаток. Основу торговли составлял скот, который они у китайцев меняли на шелковые ткани.

Из города Бухары и его окрестностей происходят многие святые, почитаемые магометанами, и многие ученые люди. В одно время их было около четырех тысяч.

Бухара славится обработкой и сверлением драгоценных камней, которые нанизываются на шнуры, и в таком виде они поступают в другие страны.

Слово «бохар», как объясняют, имеет персидское происхождение со значением «место сбора наук», что объясняет тот факт, что многие ученые издавна стремились попасть в этот город.

О месте под названием «Солитайя орда» [Золотая орда], расположенном недалеко от Астрахани в бассейне реки Волги, говорят, что там не осталось людей, только одни каменные развалины домов и дворцов. Люди переселились в Крым в те времена, когда Казань попала под русское господство, а русские были с бухарцами в союзе, так во всяком случае говорят.

Бухарский народ говорит на том же языке, что и народ Согда и Самарканда, приятном по звучанию, полным изящных оборотов для выражения пожеланий и предзнаменований.

Ни один из правителей не похоронен за пределами города, в то время как простые люди имеют места погребения в поле.

Кроме рынка, имеется еще несколько мест, где в определенное время собирается народ.

Как утверждает Гоол, города Бухара, Самарканд и Балх составляют своеобразный треугольник, находясь на расстоянии 25 миль друг от друга: а Самарканд — на северо-восток от Бухары.

Некоторые относят Бухару к городам региона Хорасан, в то время как другие, например Абульфеда, к Маваранахру; он же причисляет Бухару к главным городам Маваранахра.

Воды реки Согд доходят до Бухары и бегут через город, вращая там мельницы и орошая поля. Далее эта река следует до [63] города Бейкенда. Кроме этой реки, есть еще целый ряд других как, например, Рудбезук, Руднеукенд, Наган, Чубьяруд, Неубахар и т. д.

От реки Согд отделяются многие другие потоки, орошающие землю вокруг Бухары. Один из них называется Касиркам и орошает, кроме того, еще территорию Гермет. Можно еще назвать реки Неукуд, Берзе, Бесте и Ферван, обводняющие низменные места.

Недалеко от Бухары находится гора, называемая Варкал.

За пределами города много садов и увеселительных мест.

Строительный лес доставлялся в Бухару из садов или небольших рощиц, так, например, древесина из Альгада и Тамариса.

Бейкенд, Биканд, или Бикенд, — это названия одного и того же города в районе Бухары, находящегося примерно на расстоянии одного дня пути. Говорят, что там была некогда тысяча сторожевых башен. Город был обнесен крепкими стенами, а внутри находился прекрасный храм, имевший славу образца архитектуры и росписи. Его портал, или галерея, не имели себе равных по красоте во всем Маваранахре. Его стены были разрушены вражескими соперничающими тартарами.

Выше границ города Бейкенд, недалеко от города Фарнер, заканчивается река Согд.

Тававис — это город в регионе Бухары, находящийся на расстоянии семи миль от Бухары. Здесь находится рынок, на который один раз в год собирается народ из окрестностей. В древние времена это был большой город, но уже много веков назад он был разорен и разрушен. Многие ученые люди были выходцами из этого города. Территория здесь кругом наполнена садами и дворцами. В период цветения садов собирается здесь народ из всего Маваранахра для развлечений.

Дабусиях — маленький городок, находящийся между Бухарой и Самаркандом, в двенадцати милях от Тавависа и в пяти милях от Хашанияха и Кереме, на юг от долины Согда, вместе с городом Арбеньян, на дороге из Хорасана. Здесь нет ни пригородов, ни дворцов, и он меньше, чем город Арбеньян, но примерно равный по величине городу Тавасису.

Кермина — это город, находящийся между Бухарой и Самаркандом, а также между Тавависом и Дабусияхом, на расстоянии пяти миль от Дабусияха и семи миль от Тавависа. Этот город больше и многолюдней, чем Тававис. Окружающие земли также очень плодородны. Вокруг города Кермины находится много деревень.

Маймарг причислялся к городам Маваранахра. По [64] утверждению Аллебаба, это была большая деревня на дороге, ведущей в Бухару. Маймарг — еще одно место в устье реки Гихун.

Делла Валле сообщает, что Балх и Бухара — очень известные города этих мест, более известные, чем многие другие на северо-западной стороне Каспийского моря; их упоминали уже в стародавние времена. Известно, что Бухара — это древняя Бактра, которая омывалась рекой Бактр, и которую Феррари называет Бухарой. Однако Бактра — это, скорее, Балх.

Шебуркан — это город в регионе Балха, находящийся от него на расстоянии девятнадцати миль. Этот район имеет и другое название — Зюрзана.

Шуде — город, находящийся здесь же по соседству.

Андихуд — это один из участков территории Балха, является родиной Сеид Земаля Эльдина — учителя Великого Тамерлана, который испытывал к своему ученику такие теплые чувства, что его последним пожеланием на смертном одре было, чтобы Тамерлан похоронил его. Когда Тамерлан впервые прибыл в пределы Гихуна, то получил от Сеида знамя, которое он считал счастливым предзнаменованием и всегда имел его при себе.

Между Балхом и Гератом лежат огромные, широко простирающиеся территории как, например, Санзарарик, Зейхекту, Мемене, Кейсан, Мургаб и Мерузак. Здесь же вокруг много обустроенных деревень, куда переезжают многие жители Герата.

Кабазьян, иначе Куадьян, — один из пределов территории Балха, знаменит своми садами (Варнер).

Фараб, или Бараб, — городок вблизи Балха, а точнее, в пяти немецких милях от него. Издавна это место считалось святыней, или Атеш, что означает «место, где всегда проезжал пылающий», в старину — Бахар, так говорили об этом. Это место было почитаемо магами и древними персидскими жрецами. Там также находили остатки былых соляных разработок.

Через пригород Балха протекает река, называемая Дехаш, которая орошает многочисленные сады и поля и в двенадцати милях от города Балх впадает в Окс, или Гихун.

Река Бактр, которую Курциус, Плиний и Страбон называют «Сариасп», или «Сариаспа», ныне называется «Бухиан», или «Бохара». Она берет свое начало на горе Тавр, орошает местность Бактрианы и самого Бактра, ныне это Балх, и впадает в Окс. (В этой местности не нашли никаких признаков или свидетельств древнего названия Бактрия, или Бактра, хотя у древних греков и латинян очень употребительно именно это наименование). Балхская ива, в изобилии растущая в пределах Балха, — это дерево величиной с гранатовое дерево и цветет душистыми цветами разного цвета. [65]

На границах территории Тохарестан, находящейся к востоку по соседству с территорией Балха, в пятнадцати днях пути от него, есть город, который называется по имени предела Бадахан, другое название — Балахшан. Эта территория простирается до границ Индии и вся покрыта горами. Жителей этой территории Птолемей называл именем «комедеры». Тохарестан также находится на территории Балха и в описаниях Бактрианы он (Птолемей) утверждает, что под «сариаспами», которые являются бактрианцами, следует понимать «тохарцев».

На территории Тохарестана, согласно сведениям некоторых арабских писателей, находятся истоки рек Яксарт, иначе Сихун, и Окс, иначе Гихун. Это была богатая местность, здесь много добывали драгоценных камней, в частности один из видов гиацинтов, или рубинов, ювелиры называли его «балаис». При этом в горах Балахша этот камень, как и у арабов, назывался «балахш».

В Тохарестане находится город Талакан, на долготе 102 градуса 50 минут и на широте 37 градусов 25 минут. По вероисповеданию бухарцы являются магометанами. По своему образу это деловые люди, не воинственные, высокого роста, приятной внешности. У них отсутствует склонность к разбою, а, скорее, есть к торговле и обработке земли. Они проживают в городах, обнесенных стенами, у них свой правитель и, говорят, для того, чтобы пребывать в мире, они платят дань калмакам.

В качестве транспортных средств бухарцы используют одногорбых и двугорбых верблюдов, а также лошадей и добираются вплоть до Сины и Индии, и даже до Сибири, Калмакии и Мугалии, и везут туда самые разные товары, включая шелк, а также корицу, но грубую и невысокого качества, кроме того, бадиан, или анис, который добавляют в водку для придания ей особого вкуса, делая ее более приятной в качестве напитка, вызывающего радостные чувства. Они также везут с собой очень тонко нарезанный китайский табак. Этот табак бывает разного цвета — коричневый, желтый и зеленый. Коричневый табак имеет приятный запах и он, пожалуй, самый крепкий, чтобы сделать иного пьяным. Так что слабым на голову лучше воздержаться от него. Этот табак китайцы использовали во время эпидемий. Китайцы, от которых калмаки, по всей видимости, научились курить табак, умеют, вдыхая дым от этого табака, опьянять себя в такой степени, что они начинают дрожать и падают в беспамятстве. Однако, чтобы не испытывать неудобств от этого, они делают котелки трубок настолько маленькими, что это уже перестает быть опасным.

Бухарцы доставляют на рынок также [66] фальсифицированные драгоценности, изготовленные из хрусталя. Они научились придавать различную окраску и настолько точно имитировать драгоценные камни, что их почти невозможно отличить от настоящих.

На юго-запад от озера Алтин, или Оби, как сообщают мне тартарские путешественники, находится некоторое число бухарских семей, которые были выселены или же добровольно покинули свою страну, и теперь построили себе крепкие жилища и занимаются земледелием и торговлей.

Краткие сообщения о городах, местностях и пределах южной Сибири, находящихся к востоку от Каспийского моря, о пространствах между ними, известных в большинстве своем под общим именем казаки Тартары, относящихся к бухарской и хивинской территориям, сделал для меня один русский купец из Тобола: «Описание путешествия из Тобольска до пределов так называемых тартарских казаков, известных путей через Адбашчой и Капкани до реки Ишим, и о бухарских и хивинских местах.

До известной местности Шамши-Карагаю двенадцать дней пути. Здесь река Ишим течет с юго-запада и впадает в реку Иртис. От Ишимские Карагаю до истоков реки Ишим, где за рекой Иртис каменистые дороги, и еще одиннадцать дней пути до истока с восточного левого склона скальных гор между двумя вышеназванными Шамши-Карагаю и истоком реки Ишим. Здесь много небольших озер, богатых рыбой — сазан, окунь, щука. От истоков вышеназванной реки Ишим до реки Нор-Ишим один день пути; она впадает в озеро, изобилующее рыбой.

От реки Нор-Ишим до истоков реки Кинирбаски шесть дней пути.

От истоков реки Кинирбаски до реки Сарысу четыре дня пути.

Между реками Нор-Ишим, Кинирбаски и Сарысу есть еще несколько небольших речушек, одна из них называется Торга, другие остаются неизвестными. Кинирбаски впадает в реку Сарысу, которая в свою очередь впадает в реку Сырдарью. В некоторых местах река Сарысу уходит под землю: от реки Сарысу до Тургустана мало травы, большинство дорог песочные, вода в некоторых местах соленая. В окрестностях реки Сарысу водится много дичи, например, кагали, или зайцы, каракорюки и кабаны, или дикие свиньи. От реки Сарысу до города Тургустан, местопребывания правителя козакских регионов Тевки-хана, девять дней пути, хотя дорога очень неудобная по причине недостатка воды и высоких скальных гор.

Второй путь — вдоль реки Сарысу, через речку Саускан — [67] каменистый: по калмакской дороге в сторону козакских территорий нужно пройти через один пост на реке Чуй. От города Савран до города Тургустан тринадцать дней пути, воды здесь в достатке, кругом равнина. Ехать можно на повозках, кое-где встречаются горы, но невысокие.

От речки Саускан, выходящей из Сырдарьи, до правой стороны названного выше города Савран, в козакских пределах, где находится правитель по имени Каз-султан, и до левой стороны города Савран каменистая местность, относящаяся к козакским территориям.

В городе Сусак находится князь Абла-султан: от Саврана до Сусака один день пути, более того, по правую руку от Саврана за Сырдарьей находится город Аккорган — на юго-запад от Саврана. Имя здешнего правителя неизвестно. С правой стороны от реки Сырдарьи, на границе с Каракалпакскою , находится город Сырнак, место престола князя по имени Ишим-султан.

Кроме того, в одном дне пути от города Савран находится город Карачук, имя правителя этого города также неизвестно, а находится этот город на реке Сай, которая берет свое начало на востоке со скалистых гор и впадает в реку Сырдар.

От Каразхукуса до города Тургустана полторы немецких мили и правит там, как уже сказано, Тевки-хан.

На север от Тургустана находится город Карнак, где правит Хаип-султан. Вокруг города рассыпано много камней со скалистых утесов. На восток от Тургустана находятся города Бавлук, Урайха, Тасианикак, на юге находится город Ихан, где правит князь Булат-султан, сын Тевки-хана. От Тургустана до Ихана пятнадцать верст или три немецких мили, здесь растет виноград. Южнее Ихана находится город Отров, до него всего полдня пути. Там правит Турсон-хан. Далее на юг от Отрова до города Сосиран, или Сайран, полтора дня пути, а правит в этом городе Карабас-султан. Кроме того в этой местности есть еще целый ряд маленьких городков, в то время как на козакских территориях в целом можно насчитать тридцать два маленьких городка, из которых самым знаменитым является город Тургустан. Он окружен водой, земляные валы засыпаны песком, с плоскими ротондами. Ротонда у дома Тевки-хана сооружена из обожженного кирпича. Всего до ворот города находится шесть ротонд, они сооружены из необожженного кирпича. Стены города достаточно прочные, во всяком случае, по сравнению с другими городами. Длина стены по периметру составляет более одной версты, а это, примерно, одна пятая часть немецкой мили. В это городе есть здание, и называется это строение «астана», длиной двадцати семь, а шириной двадцать пять [68] саженей, стены раскрашены разными красками, отдельные места с позолотой, наверху — две башенки. Внутри этой астаны более ста помещений. В одном из помещений стоит котел высотой с человеческий рост. К котлу присоединены вокруг девять ручек с нанесенной на них гравировкой. К этому котлу прибывают из других регионов бухарцы, которые придерживаются бусурманской, или магометанской, веры. Они забивают скот, сто голов, а то и более, кладут мясо в котел для пожертвования и варят его, а затем религиозная община города достает мясо из котла и распределяет его, кому сколько положено. В астане находится могила святого человека Азрет-кожа, а на крыше астаны гнездится птица по названию «леестек», похожая на аиста: белая грудь, черные крылья, длинные ноги, высотой в половину человеческого роста. Вблизи астаны находится мавзолей, построенный из жженного кирпича, расписанный, как и стены астаны, самыми различными красками. В мавзолее покоится Кучук-кан, маленький принц, который когда-то воевал вместе с баскирами против сибирцев; он лежит под камнем из яшмы.

Вышеназванную астану построил Темир-Асак ⁸. Он привез сюда мастеров из Китайского ⁹ государства. А сам Темир-Асак похоронен в Самарканде или вблизи от него, правда, некоторые утверждают, что в городе Тургустан: здесь он якобы выпил отравленной воды из выкопанного колодца. По вере повсюду здесь бусурманы, ходят в тюрбанах; торговля здесь идет хлопчатобумажными тканями, красными и белыми, самого низкого качества, которые здесь в козакских регионах вырабатывают бухарцы. Торговля в козакских пределах не имеет большой ценности. У них нет вовсе или очень мало артиллерийских орудий, очень мало ружей и нет хороших мастеров. Воюют они луками и стрелами. Ружья они получают из Бухарского государства, их военным одеянием являются кольчуги ¹⁰, называемые «тигилайов». Они имеют в изобилии овец и лошадей, коров у них нет. Тевки-хан, который правит в Тургустане, — безногий, они были ему отрублены своими же соплеменниками. Теперь его носят на руках. Там бывает ярмарка. Сам Тевки-хан едет верхом на коне, лук и колчан стрел через плечо, чтобы открыть торговлю. Люди, проживающие на козакских территориях, — это свободные люди, они могут идти, куда захотят, и не признают власти над собой. Каракалпаки проживают недалеко отсюда, ниже, близ Сырдара. Это благочестивые люди, их насчитывается примерно восемь тысяч человек, у них также нет больших орудий, а только кольчуги, называемые тигилайов, и еще в козакских и каракалпакских землях очень много метательных орудий. [69] Здесь выращивают рис, ячмень, просо, горох, пшеницу, а также рожь и овес. На юго-восток от Тургустана находится река Талас, это примерно в шести днях пути. Вокруг этой реки также селятся козакские народы, всего, по некоторым сведениям, около сорока тысяч человек. На юг от Тургустана, примерно в шести днях пути, расположены крепкие города, одним из которых является город Ташкент, или Таскейт, вокруг которого селятся люди, которых называют «катама-курума», а здешнего правителя зовут Ураз-султан. У них тоже бусурманская вера и они много лет воюют против козаков.

Еще на юге от Тургустана, но в двадцати пяти днях пути находится город Каскар, вокруг которого селятся племена, называемые «белыми киргизами», которые тоже придерживаются бусурманской веры, общая их численность составляет двадцать тысяч человек.

На запад от Тургустана до Бухарского государства семнадцать или восемнадцать дней пути. От Тургустана до реки Сырдар всего один день пути. Она берет свое начало на юге и впадает в Хивинское море. В этой реке много рыбы: сомы и сазаны, или карпы. (Сом — это жирная рыба, у которой большая голова, шесть футов или более длиной; как я полагаю, осетр или лосось). От Сырдара до колодца, называемого Дерти-кудук, по сухой погоде пять или шесть дней пути, а еще через три дня пути — снова колодец недалеко от Бухар, или Бухары.

Город Бухар имеет окружность семь верст, это, примерно, полторы немецких мили. В нем имеется двенадцать ворот, плоские ротонды, южнее — поля с рощицами, а севернее — озеро, в котором не так уж много рыбы, есть сазаны и сомы, вокруг все засажено деревьями и имеется много деревень. Здесь князья, правители и другие важные лица имели свои сады и рощи, где росли вишни, яблоки и груши, а также виноград и гранаты, то есть прежде всего самые разные фрукты. Однако здесь же выращивают рожь и овес. Там имеется четыре рынка — серебряный рынок, Джиартс, большая площадь и малая площадь.

На большой площади торговали российскими и бухарскими товарами, на малой площади — кремнем и индийскими товарами, на площади Чиарчиах — изделиями из меди, одеждой, луками, саблями, ружьями и еще множеством других товаров. К вечеру каждый из торговцев выносил один из своих товаров с малых рынков на большую площадь, которую называли «иристан». В городе развиваются многочисленные ремесла, здесь делают порох и ружья, сорокадюймовые орудия, которые используются при выезде бухарского хана из города для воздания [70] молитвы. Это происходит дважды в год, и каждый выезд сопровождается двумя выстрелами из орудий, звучанием труб и барабанным боем. Затем хан следует на верблюде и снова раздаются выстрелы, но уже из ружей. Хана сопровождают сто верблюдов, покрытые коврами и покрывалами, отделанными различными украшениями. Далее следуют два слона, на каждом из них сидят по два человека и погоняют слонов железными шестами. Для обратного пути хану снова подают верблюда. Хан берет в руки копье и пронзает верблюда собственноручно, а затем отдает его окружающим в жертву. С ним следует человек, который перед ним несет железную булаву высотой в одну сажень. Имя хана Саман-гуль-хан, у него много жен, внешними охранниками являются русские славяне. На площадь было согнано множество пришельцев. Говорят, что в Бухаре и других городах вокруг множество русских мужчин и женщин. Русских здесь уважают, как и собственный народ.

Торговые площади вымощены камнем, их всего пять, на всех улицах продают продовольственные товары. Люди в этом государстве очень благонравные. По турецкому обычаю они носят на голове тюрбан. Здесь в городе имеется около двадцати медресе, это монастыри, в них живут моллье, или моллы (муллы), то есть священники. Эти монастыри построены из камня, стены украшены разноцветными росписями.

В этом государстве много садов, каналы, полные воды, проходят через весь город, здесь мало выкопанных колодцев, которые должны давать питьевую воду. Здесь враждебно относятся к пьяным людям на улицах, их ловят и затем ведут через весь город и бичуют.

Тех, кто нарушает закон об установленных ценах на хлеб и другие продовольственные товары, также ведут через весь город и бичуют.

Для саботажников и предателей приговор может быть: повесить, отрубить голову, проколоть, бросить слонам на растоптание, забить до смерти палками, с живого содрать кожу; фальшивомонетчикам заливают в горло расплавленный металл фальшивых монет и отрубают руки, а также сажают на кол.

Бухарский правитель Саман-гуль-хан имел при своем дворе более двухсот праведников, которые были доставлены сюда из восточных стран. Один раз в неделю он по пятницам устраивал прием для знати, возраст его был около восьмидесяти лет, свою бороду он красил в черный цвет, в своем дворе держал обезьян, льва, двух слонов и черную корову ¹¹ из восточных стран, которую здесь называют «карк». Она выше лошади, грубая и толстая в середине, на голове маленькие уши, ее кожа [71] отдает голубизной, на ней мало шерсти. Слоны имеют рост до полутора саженей, а то и выше, у них толстые ноги, как колонны, глаза маленькие, как у коровы, большие уши, глаза близко друг от друга, он идет и достает носом до самой земли, с его помощью он берет еду и питье и направляет это в рот, который находится под носом. Лошадей и овец ранее они в изобилии получали из козакских земель.

В Бухаре всегда много потребительских товаров, обычно их доставляют для продажи из Персии. Верблюды в Бухаре очень большие, у них изогнутая спина и на нее не кладут седло. Всего известны три вида верблюдов:, первый — кари, второй — леки, третий — лиули, или люли. В центре города стоит башня, которую называют «Монаркак», высотой тридцать саженей.

В Балхе, Самарканде, Каракуле, Чиарсиаве и в других крупных городах Бухарского государства много воинов. От Бухары до Каракуля три дня пути, до Самарканда пять дней пути, до Балха двенадцать дней пути. Кроме того, в Бухарском государстве есть еще много других небольших городов.

От Бухары до большой реки Ари три дня пути. Река Ари берет свое начало где-то на юго-востоке и течет на север, а затем впадает в Хивинское море вместе с рекой Сыр, там они друг с другом объединяются.

На реке Ари стоит город Сарсев, отсюда до приграничных городов Персии пять дней пути. По дороге из Бухары в Персию первый город, немного северней, это город Мавер, ниже по течению великой реки Ари.

От Бухары до города Хивы пятнадцать дней пути. По дороге, прежде чем прийти в город Хиву, через четыре дня пути на левом берегу реки Ари находится город Даяхатун, очень красивый, выстроенный из жженного кирпича. На другом берегу реки еще один город, тоже красиво сложенный из жженного кирпича, и называется он Кишкалачи, и по преданию он был построен дочерью бусурманского короля, имя которого осталось неизвестным. В полутора днях пути в сторону Хивы находится город Азарист. Между Азаристом и Хивой находятся еще два города, первый из них Ханки, а второй — Ургенс. Там есть еще много других городов, но ни один из хивинских городов по архитектуре не сравнится с бухарскими городами; здесь много садов, но урожай фруктов небогатый. Только в Хиве занимаются шелкоткачеством. Там новый правитель по имени Килмамет-хан. Прошлые правители в Хиве постоянно враждовали между собой, и все вымерли.

В Хивинском государстве много воинов, имеется достаточно много ружей, но нет артиллерийских орудий. Ружья делают [72] там русские, которых зовут Данила, яицкий казак, и Петрушка Ушинской, казак со своими людьми; они и живут там.

Кольчуг и различного другого военного снаряжения, и метательного оружия ¹² у них в избытке. Воины живут сообща в пригородных лесках и рощицах, в городах проживают только жители-бухарцы. В городе Хиве есть здание, где покоится некий Медрека, своего рода святой. Перед зданием лежит каменное изваяние фигуры мужчины, преклонившего колени, его имя Балуан, и он был героем в этих местах. Он пришел в Хиву, чтобы сразиться со своим братом и считал, что победит своего брата, а когда не смог этого сделать, то с притворным сердцем и коварством на душе он пришел к святым, чтобы помолиться им. Когда он преклонил свои колени, то тотчас превратился в камень и лежит там до сегодняшнего дня в камне, над ним выросло дерево высотой в двенадцать саженей.

В городе Хиве имеется лишь один рынок, но это крытый рынок и торгуют на нем самыми разными товарами. Хлеб и другие продовольственные товары продаются за пределами города. В Хиве и Бухаре помол зерна производится с помощью верблюдов, ослов, быков и лошадей. Бухар, Хива и другие небольшие города хорошо обустроены, окружены рвами и стенами, земляными или из необожженного кирпича, достаточно крепкими и высокими, по внешнему виду они напоминают город Тургустан.

В пятнадцати верстах, а это примерно три мили от Бухары похоронен мужчина, без головы. Голова его похоронена отдельно. Его имя Хосиа-Авал, следует добавить, что похоронен здесь Святой Авал вместе со своим слугой.

Недалеко от этого места находится озеро, куда съезжаются и сходятся странники и паломники, больные и страждующие. Они купаются в озере и, таким образом, получают благословение и избавление от страданий. Говорят, что ранее того человека выкопали из могилы и согласно бусурманскому закону положили головой на юг, а когда они пришли к нему на следующий день, то нашли, что он лежит головой на запад. Что это был за человек, кто ему отрубил голову, откуда он происходит, — все это остается неизвестным.

От Хивы до Испахана, где правит персидский Сиах, два месяца пути, от Хивы до границ Персии — двенадцать дней пути.

До Хивинского моря, где проживают трумены, или трусмены ¹³, у скалистых гор Ернак, одиннадцать дней пути из Хивы.

От Хивинского моря по калмакской дороге до Хивы десять дней пути. Далее еще есть одна дорога к Хивинскому морю протяженностью в пять верст — это одна немецкая миля [73] — и там много рыбы. Вокруг моря живут народы, называемые «арал» и «горленче». От Хивы до скалистых гор Ернак шесть дней пути.

Недалеко от Хивы находится город Анбар. На участке от этого города до гор Ернак находятся четыре сторожевых поста для защиты от вражеских нападений. Они находятся на расстоянии полутора дней пути друг от друга. Первые два сторожевых поста со стороны города Анбар сложены из необожженного кирпича, третий — из обожженного кирпича, а четвертый — это башня у гор Ернак на реке Комдарцу, или Кандари; это самый дальний сторожевой пост.

Чтобы подать сигнал и передать его другим сторожевым постам, на каждом посту имелся запас дров и как только на самом дальнем сторожевом посту, который находился в башне на реке Комдари, обнаруживали приближение чужого войска, то сразу поджигали дрова, и дым от костра сигнализировал следующему посту о приближении неприятельского войска. Увидев дым, на следующем сторожевом посту также поджигали костер. И, таким образом, последовательно сигнал об опасности доходил до города Анбар. А уже оттуда известие доставлялось в город Хиву. Все это происходило в течение одного дня, хотя расстояние это равно шести дням пути по безводным пространствам.

От Ернака до Сенгела на протяжении пути в семь дней имеется лишь один колодец, в остальном вокруг недостаток воды. До второго колодца Джагил три дня пути. От Джагила до окончания скалистых гор три дня пути по безводному пространству. Здесь не растут деревья и очень мало травы, а вода в колодцах солоноватая. От скалистых гор до реки Ельбы три дня пути. Она течет со скалистых гор и впадает в Хивинское море.

От реки Ельбы до реки Сасикли два дня пути, она также берет свое начало от скалистых гор и впадает в Хивинское море. Обе эти peки текут с востока; от реки Сасихи до реки Гейку, где находится город Гурьев, и до Астрахани девять или десять дней пути.

Бухарцы и хивинцы часто воюют против персов.

Козаки и каракалпаки постоянно воюют против калмаков, против циаган, или заган, и арептин, и юку».

Рассказ другого тартара, купца из Бухары, со слов одного из его земляков, который был в Катае.

«От Астракана до Серачика по морю пятнадцать дней пути.

От Серачика до Ургензе — еще пятнадцать дней пути.

От Ургензе до Бухары — еще пятнадцать: и на всем этом пути никаких признаков жизни, лишь несколько колодцев на расстоянии одного дня пути друг от друга. [74]

От Бухары до Таскента уже хорошая дорога и четырнадцать дней пути.

От Таскента до Окчиента — семь дней пути.

От Окчиента до Каскара — двадцать дней.

Кашкар является столицей государства, расположенного между Бухарой и Катаем, и правителем там является Решид-хан.

От Кашкара до Совхика тридцать дней пути. Совхик — это известный пограничный город Катая ¹⁴.

От Совхика до Камхика пять дней пути, а от Камхика до Катая два месяца пути по многолюдной и хорошо обустроенной территории, где изобилие всевозможных фруктов. Столицей этой территории является город Камбалу, находящийся в десяти днях пути от Катая.

Люди уверяли нас, что выше Катая (который, по их словам, был очень добропорядочной и более богатой страной, чем это можно было предположить) находится еще другая страна, на тартарском языке называемая «Каракалмак», или «Черный Калмак», населенная людьми с коричневатым оттенком кожи, в то время как в Катае, на всем его протяжении на восток, люди с белой кожей и приятной наружности. Они придерживаются, по словам того же тартара, христианского вероисповедания или чего-то очень близкого к этому ¹⁵. Их язык очень отличается от тартарского.

На всем этом пути не встречаются медведи, только белые и черные волки, причиной чего, возможно, является то, что леса здесь не столь густые, как в Московии, где водится много медведей. Здесь, по его словам, встречаются такие животные, которые у московитов называются «барсы». Как они рассказывают, по внешнему виду эти животные очень похожи на львов. Шкура — пятнистая, и я думаю, что это тигр или леопард.

Еще в двадцати днях пути от Катая, как утверждают, находится местность, которую называют Ангрим, где водятся звери, которые производят самый лучший мускус. Его добывают из колен ¹⁶ самцов. Люди здесь с оливковым оттенком кожи. Мужчины в этой стране не носят бороду, а одеваются почти так же, как и женщины. Так, мужчины, чтобы чем-то по одежде отличаться от женщин, носят вокруг плеч круглую металлическую пластину, а женщины носят такую же на поясе. Они там едят сырое мясо, как и люди в другой стране, которая называется Титай. Эти последние поклоняются огню и проживают в тридцати днях пути от Великого Катая.

Между Титаем и Катаем был найден народ, вполне добропорядочный. Они пользуются ножами из золота. Как говорят, [75] этих людей называют коморомами и относят их, скорее, к Московии, чем к Катаю.

Далее следуют путевые заметки Дженкинсона и сообщение Джонсона.

Рассказ о войнах и сражениях, которые случились у узбеков в период с 1670 по 1680 год, в результате которых Абдулазиз-хан, или Адулярис-кан, о котором сообщалось ранее, властитель Бухары, передал свои владения младшему брату, а сам отправился в паломничество в Меху. Об этом в Испахане составлена запись и оттуда прислана мне.

Задолго до этого страна узбеков была поделена между тремя властителями, каждому из которых досталось собственное княжество. Из них самым важным и могущественным был Абдулазиз-хан, трон которого находился в городе Бухаре, где родился знаменитый врач Абу-Али Сина, известный в Европе под именем Авиценна. Этому властителю принадлежала не только его собственная страна, но также и значительная часть Туркестана, то есть, собственно говоря, страна тюрков, которая подчинялась его младшему брату Субхан-Кули-хану, и управлял он этой территорией из столицы, города Балха, где находился его престол. Оба эти властителя были выходцами из чисто узбекских родов. Третий князь был выходцем из чисто тартарского рода, потомков Цингис-хаана, известного в нашей историографии под именем Чингисхана, который, примерно, в 1200 году христианского летоисчисления завоевал Сину. И имя этого князя было Анушех-хан, сокращенно от Ануширван-хан. У этого князя была дочь, которая вышла замуж за Абдулазиз-хана, расширив его владения за счет территории со столицей в городе Ургенч, где и держал он свой двор. Он унаследовал престол от своего отца Абдул-Гази-хана приблизительно в 1665 году.

Властитель Абдулазиз-хан был довольно преклонного возраста в 1670 году, оценочно от семидесяти до восьмидесяти лет, и не было у него сыновей, которые бы могли унаследовать от него престол. Таким образом, в случае его кончины вся власть должна была перейти к его брату — властителю Балха. Но он хотел иметь этот регион еще при жизни своего брата, не дожидаясь его смерти, поскольку его огромным желанием было подчинить себе все узбекские территории. Для этого он намеревался совершить целый ряд злонамеренных действий, прежде всего добиться заверений от Субхан-Кули-хана, что княжество Бухара, ввиду преклонного возраста его брата и связанной с этим слабостью, а также ввиду отсутствия у него сыновей, в ближайшее время перейдет к нему, которого все должны почитать как восходящее солнце и молиться на него. [76]

Субхан-Кули-хан для достижения своих собственных намерений, касающихся господства и власти, приблизительно в 1670 году направил посланника к своему брату в Бухару, чтобы тот предпринял всевозможные усилия убедить его, ввиду преклонного возраста, слабости и огромной тяжести правления, оставить трон и посвятить свою жизнь благочестию, и проявить свою набожность, предприняв паломничество в Меху. Однако Абдулазиз-хан не прислушался и очень резко ответил на эти предложения, выражая свое неудовольствие, и высказался в том смысле, что никоим образом не помышляет о том, чтобы, пока он еще дышит, передавать кому-либо свою территорию даже в том случае, если его брат пожелает отлучить его от власти с помощью оружия.

И тогда, убедившись в том, что никакое красноречие не поможет ему стать властителем княжества, Субхан-Кули-хан утончает свои подходы и намерения. Теперь он предпринимает усилия оживить, во всяком случае, чисто внешне, дружбу со своим братом, проявляя при этом изрядное мастерство и искусство в подкупе аталыка — главного чиновника Абдулазиз-хана, и заррабибуши — главного казначея, а это были во все времена очень значимые должности. Они знали все о своем властителе, и о его желаниях в том числе, и через свое коварство и выполнение преступных и вредительских приказов они могли поставить своего властителя в затруднительное положение, и тогда он вынужден будет передать власть в руки своего брата.

Когда всё было подготовлено и Субхан-Кули-хан привлек на свою сторону лиц, готовых ему услужить, и теперь обо всем был информирован, а Абдулазиз-хан не подозревал о готовящемся предательстве, он предпринял усилия к тому, чтобы заставить Абдулазиз-хана с небольшим войском выйти в поле и отделить его от своего народа и, заняв выгодное положение, учитывая его слабость, с огромным войском, о чем никто не должен знать, обрушиться на него и, убив его, стать властителем.

Он известил своего брата Абдулазиз-хана о том, что им якобы получены сведения, что тюрки каракалпак в стране Мавараэннахр, которая у нас называется Маваранахр, собрав войско численностью в шестьдесят тысяч человек, готовы напасть и отобрать у него вначале город Самарканд, а затем двинуться на Бухару. Эти сведения были подтверждены конными нарочными.

Тем временем некоторые отряды Субхан-Кули-хана под именем тюрков выступили с тем, чтобы его брат получил достоверное подтверждение. А пока он дал задание Искендер-беку, который был правителем Самарканда, подготовиться к нападению со стороны тюрков и послал в эти края некоторое [77] количество войска во главе с командующим и с хорошим материальным снабжением.

Между тем показался Субхан-Кули-хан с огромным конным войском в районе Джера — это глубокая долина на территории Самарканда — разместив там несколько тысяч человек, а еще десять тысяч, а также он сам с сердаром, а это был главнокомандующий, остались в тылу, где он стал ждать своего брата, который тем временем совершал свой джисменду, что на персидском языке называется «накли мекаан», то есть «приношение жертвы». И когда Абдулазиз-хан еще сидел в своем шатре, ему сообщили, что огромные отряды вражеского войска были замечены в разных местах. В это время ходжа Джубури, который был его духовником и который пользовался большим доверием и уважением властителя, посоветовал Его Высочеству совершить свою молитву, и после этого тронуться в путь. О предательстве он, казалось, подозревал, а, может быть, и сам в нем участвовал. Абдулазиз-хан же возразил ходже с усмешкой, что у него не осталось времени для молитвы и спешно направился в названную выше долину, где Субхан-Кули-хан расположился со своим войском, и аталык доложил ему, что там не более пятисот человек, а на краю долины, в пустыне, в направлении Кипчака, расположились тысяча, а у Теппеха — это плоскогорье Вакхандж — еще тысяча всадников, всего не более двух-трех тысяч человек. И, войдя тогда на пост, он захватил охранников врасплох и неожиданно сзади напал на своего брата, повалив его. Смелым и неожиданным нападением он обратил его войска в бегство, нанеся ему жестокое поражение. И Субхан-Кули-хан вместе со своим полководцем и десятью тысячами воинов едва смог уйти, остальные же в основном погибли или же были рассеяны.

После такого благословения Абдулазиз-хан направился в Джехар-багги-Бакихан, очень известный сад с великолепными сооружениями, откуда он послал триста тридцать голов скота в Самарканд с заданием: там и в Бухаре в течение семи дней ударами в нагарахи, это специальные барабаны, и на других музыкальных инструментах, а также украшениями, разноцветными фонарями, фейерверками и другим знаками выражения радости отпраздновать победу. Он послал сто голов скота также царю Персии, с которым он в те времена поддерживал весьма дружеские отношения, обмениваясь письмами и посольскими делегациями, в то время как сам направился в Бухару, где провел двадцать пять дней, чтобы расследовать мятеж и привлечь к ответственности организаторов и участников этого предательства, а также организовать погоню за аталыком и главным [78] казначеем, которые, спасая свои жизни, обратились в бегство. Оба были пойманы и возвращены, хотя последнему удалось далеко уйти в огромную пустыню Кипчака. Их ожидала страшная казнь, а тела, набитые соломой, были вывешены на воротах на всеобщее обозрение и для устрашения. И лишь несколько позже властитель, уступив просьбам важных персон, разрешил снять трупы и предать их земле. Властитель был доволен, однако он не собирался ограничиться лишь наказанием немногих, а преследовать виновных до конца, выражая при этом свои претензии к своему окружению и важным персонам в связи с их невниманием и безмятежностью, а также из-за расположения к его брату, которое проявилось в первые три или четыре дня и выразилось в том, что они не появились при дворе, полагая, что Его Высочество пребывает не в лучшем настроении.

Далее, при содействии некоего Шахбека Дадеха в Самарканд были впущены триста калмаков, чтобы в случае неуспеха Абдулазиз-хана устроить в городе беспорядки, однако все они уже названным ранее Искендер-беком, который был правителем города, были схвачены.

Когда Абдулазиз-хан получил оттуда известие, то он приказал всех их привязать к верблюдам и провести внутри города по всем улицам, и чтобы все по сигналу, включая и детей, забрасывали их камнями или умерщвляли любым другим способом, что и было сделано. После этого им были отрезаны головы и развешаны в разных местах.

Этим властитель удовлетворился, за исключением чувства мести по отношению к своему брату, которого он и дальше хотел преследовать с помощью войн, так как считал сотворенное им великим постыдством. Тот же еще в течение более шести лет обижался, время от времени размышляя над тем, как при удобных обстоятельствах подчинить себе бухарское княжество и склонить после всего случившегося очень недружественно к нему настроенного Абдулазиз-хана намеками к мысли, что он проживает уже последние дни своей жизни и осталось ему совсем немного, и, таким образом, подготовить все к тому, чтобы спустя короткое время вся бухарская область перешла бы под его правление. Однако он не хотел торопить события.

Между тем, замок Чехарджу на реке Окс, там, где был известный паром, был очень сильно укреплен, имея двойные стены и окружающий его ров, однажды ночью был захвачен врасплох неожиданным нападением одного из предводителей Субхан-Кули-хана и Абдулазиз-хану стоило больших усилий, чтобы лишь спустя несколько лет вновь овладеть им, применив военную хитрость. [79]

В это время, используя подходящий момент, правитель Ургенча по имени Анушех-хан вместе с названным ранее ходжой Джубури, духовником Абулазиз-хана из Самарканда, который с властителем Абдулазиз-ханом находился в очень доверительных отношениях, решили осуществить хитрый замысел с тем, чтобы выманить Абулазиз-хана со всем его войском за пределы Самарканда и Бухары и, воспользовавшись его отсутствием, одним неожиданным ударом захватить город Бухару, никоим образом не посвятив Субхан-Кули-хана в план действий.

Как только все было подготовлено, ходжа известил из Самарканда властителя Абдулазиз-хана, что калмаки вторглись недалеко от Мианкалы, что находится на полпути между этим городом и Бухарой, с целью завладеть этими городами. Властитель, полностью доверявший ему, выступил со всем своим войском в этом направлении. Однако, прибыв на место и не обнаружив там никого, он понял, что сообщение было ложным. Тут же он вернулся в Бухару, в то время как Анушех-хан приехал на пост, находящийся в пяти днях пути от Ургенча, с небольшим отрядом конников, занял дом-укрепление в упоминавшемся ранее саду Чехар-багибаки-хан и затем вступил в город, не встретив серьезного сопротивления, взял под контроль все городские ворота, оставив везде по пятьсот воинов, и началось ограбление города.

Абдулазиз-хан, который прекрасно понимал, что произошло, и уже после этого получил достаточно достоверных сведений, в течение одних суток преодолел рысью расстояние, на которое обычно необходимо не менее трех дней и неожиданно среди ночи появился в Чахи-Накшбенде, застав врасплох внешнюю охрану врага, и под покровом темноты в сопровождении пятисот воинов тайно подошел к воротам Немазгах, неожиданным ударом захватил вход в город и двинулся к своему дворцу.

Как только Анушех-хан услышал об этом, то ему уже ничего не оставалось делать, как той же ночью со своими людьми обратиться в бегство в Ургенч. Вслед ему Абдулазиз-хан послал две тысячи всадников, которые побили большое количество врагов.

Абдулазиз-хан преодолел и эту трудность, которая так хитро была подстроена. Однако было заметно, что в последнее время ему было все труднее управлять своим княжеством, встречая такое противодействие, и он бы охотно отдохнул, поскольку он уже не мог рассчитывать на верность и честность своих чиновников, и поэтому он решил завершить свое правление княжеством и предпринять паломничество в Меху, сообщив через [80] своих приближенных о принятии решении своему брату Субхан-Кули-хану. Об этом же он сообщил царю Персии с попыткой узнать, может ли он на пути своего паломничества в Меху проследовать через территорию его государства и попросил его прислать ему тысячу томанов для покрытия расходов на дорогу от Бухары до границ Персии. Одновременно он попросил согласия царя Персии на почетное и смиренное пребывание в его стране.

Абдулазиз-хан подготовился к путешествию и перед тем как покинуть свое княжество, огласил надлежащий и соответствующий такому случаю указ. Он был почитаемым и любимым правителем, отличался добродетельностью, что для узбеков не было обычным явлением. Ему свойственны были большое понимание, осторожность, рассудительность и смелость. При его отъезде из Бухары в народе прошла волна печали, слез и сочувствия. До преклонного возраста он управлял таким значительным государством, и выполнял он свой долг подобающим образом и с блеском в течение многих лет, а теперь, не будучи в состоянии продолжить это, вынужден удалиться с тем, чтобы удовлетворить честолюбие своего брата. И теперь ему, лишенному всех городов и территорий, предстоит искать приюта в чужих странах.

Этот князь переправился через реку Окс на пароме в Чехарджу, в то время как его брат Субхан-Кули-хан, через два дня после его отъезда из Бухары, прибыл в столицу и вступил во владение всей территорией. Абдулазиз-хан тем временем в сопровождении свиты в составе приблизительно двухсот человек продолжил свой путь в Мерв-Шахиджан, где он задержался более чем на месяц в ожидании указаний персидского двора относительно его пребывания в Персии и дальнейшего следования. Тогда же он получил письмо от Анушех-хана, правителя Ургенча, где тот приносил ему свои извинения за действия, предпринятые против него, в чем он теперь искренне раскаивался и очень искренне и дружески приглашал князя приехать к нему, обещая всеми силами способствовать его возвращению в княжество. Кроме того, он очень советовал князю воздержаться от скитаний по чужим странам. Его Величество, однако, не мог понять этого и, отвечая, сообщил ему, что его княжество занял не кто-либо чужой, а его брат Субхан-Кули-хан, который по очередности является наследником, и что эта территория не достойна такого большого внимания, так как до этого там было пролито так много крови мусульман и нанесено так много ущерба жителям. И еще есть ряд причин, связанных с этими событиями, которые привели к принятому им решению, чтобы [81] в дальнейшем его брат в мире и спокойствии восседал на троне и далее исполнял свой долг. А остаток своей жизни он хотел бы посвятить служению Богу исполнению своих небесных и духовных предназначений.

По приказу Его Персидского Величества этому князю был оказан великолепный прием в шатрах со всеми государственными почестями. Для этого был задействован специально приглашенный из Месихеда в Хорасан устроитель торжеств и при этом все люди, сопровождавшие правителя, которые были узбеками и очень неважно одеты, получили прекрасную одежду отделанную шелком, и другие атрибуты, как, например, конская сбруя, и многое другое, так что всё выглядело прекрасно.

Когда Его Величество приблизился на расстояние в три мили к Испахану и оттуда верхом на коне направился в столицу, царь Персии выслал ему навстречу своего первого чиновника со всеми другими важными персонами, в то время как сам с избранными развлекался на охоте. Когда Абдулазиз-хан среди великих не обнаружил Его Величества, которого он, без сомнения, ожидал увидеть, то он от этого расстроился, и посчитал это выражением неуважения к собственной персоне и отступлением от принятого этикета в обращении со столь могущественным правителем, каким был он, и проявлением неуважения к огромной стране узбеков и Туркестану, и дал это понять своим отказом следовать дальше. Когда же, в конце концов, вперед выступил царь Персии, то наступило некоторое замешательство, так как он должен был выразить по отношению к гостю свое искреннее радушие. Однако его государственный секретарь, или ваканувис, человек, обладавший даром самым лучшим образом находить выход из неприятных ситуаций и, кроме того, великолепный поэт, тут же прочитал князю, который сам был большим почитателем поэзии и даже автором нескольких приличных поэтических творений, приветственное стихотворение, обставив его выражением знаков самого искреннего радушия, пригласив его проследовать в город Испахан, и сделал это с таким мастерством, что Его Высочество, которому стихи очень понравились, был полностью умиротворен и со всеми государственными почестями они проследовали в царский сад через ворота Токчи, откуда путь вел ко дворцу. Спустя два или три дня, царь Персии лично прибыл к правителю, чтобы искрение приветствовать его и в окружении всех своих придворных сопроводил, восседая на коне, своего гостя по выложенной на расстояние в полмили и украшенной шелком, золотом и серебром дорожке к выделенным на время его пребывания апартаментам. [82]

Через несколько дней царь вновь объявился во дворце своего гостя и пригласил его ко двору, где ему был устроен пышный прием.

Время от времени в течение всего периода пребывания Его Высочества в царской столице Его Величество царь Персии еще несколько раз устраивал обеды и приемы, а также передал князю на расходы во время его пребывания несколько местечек и деревень на окраине Хамедана. А когда подошло время богоугодного путешествия в Меху, то князь отправился туда через Багдад, испытав в Аравийской пустыне несколько нападений со стороны местных правителей, которые требовали больших выкупов за право проезда по их территориям, а потому иногда приходилось вступать с ними в бой, порой успешно, а иногда, по обстоятельствам, приходилось уступать их требованиям. Таким образом, в конце концов, ему удалось добраться до Мехи, где он совершил все принятые обряды и направился далее в Медину, где ему предстояло посетить могилу пророка Магомета. Возвращаясь оттуда, он вновь подвергся нападениям со стороны полевых арабов. Тем временем, примерно в 1682 году, он завершил свой жизненный путь в глубокой старости, будучи больным и слабым.

Вскоре после того как властитель Абдулазиз-хан покинул свое княжество, передав его своему брату Субхан-Кули-хану, который теперь во все большей мере был одержим властолюбием, правитель Ургенча с большой долей подозрительности и недоверия стал относиться к столь значительному увеличению территорий своего дяди. И тогда он решил это предотвратить и собрал большое войско, состоящее из калмаков, а также других тартар и тюрков, которые проживали по соседству с его государством и в значительной мере зависели от него. Объединившись с ними, в 1685 году он вступил в пределы Маваранахра, отобрав у своего дяди ¹⁷ город Самарканд и поставив его в трудное положение. По всей видимости, ситуация осложнилась еще и тем, что оба княжества, Бухара и Балх, и часть территории Туркестана с трудом могли сдерживать подобные нападения без соответствующей хотя бы минимальной поддержки со стороны Персии, для которой также было небезразлично, что такая огромная страна, представляющая собой при всей ее протяженности одно государство, которое было в состоянии выставить значительное по численности войско, управлялась одним лицом. А было бы лучше, если бы эти все территории, будучи поделенными, управлялись бы разными князьями, чтобы, поддерживая то одного, то другого, сохранять раздор между ними и ощущение опасности вторжения со стороны Персии, [83] в то время как сама Персия могла находиться в безопасности от подобных нападений с их стороны. А для этого необходимо было вдоль границ постоянно содержать значительные силы и в разных местах размещать контингенты войск.

Возвращаясь к нашему рассказу, следует сказать, что после долгих странствий Анушех-хан с хорошей добычей вернулся назад, в то время как Субхан-Кули-хан собрал сколько было возможно войска, и правитель Ургенча тоже не мог оставаться в стороне и снова собрал огромное войско, с которым вновь вторгся в пределы Бухары с тем, чтобы продолжить свои завоевания. Тогда его дядя выступил ему навстречу. Между обоими произошло большое сражение, сведения о котором, хоть и не вполне точные, а, скорее, в форме слухов, дошли до Испахана. Успех в этом сражении оказался на стороне Субхан-Кули-хана, а князь Анушех-хан пропал без вести.

Комментарии

5. Ургенчи.

6. Где находится это место, мне неизвестно, скорее всего, оно подверглось разрушению.

7. Или кочевники.

8. Тамерлан.

9. Сина.

10. Эти кольчуги сделаны из железных колечек, которые крепятся к металлическому шлему, который надевается на голову; кольчуга доходит до плеч, а спереди закрывает часть лица, оставляя возможность видеть.

11. Представляется, что речь идет о носороге.

12. Как стрелы и пращи.

13. Кто это такие, мне неизвестно.

14. Подразумевается южный Катай, или Сина.

15. Это сказано ошибочно, речь идет о вероисповедании в Тангуте, где на окружающей территории, как говорят, исповедуется христианство.

16. Это неверное утверждение, его получают из кожицы на пуповине.

17. Для сведения: из-за его супруги.