Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

ДУДОН СЕНТ-КВЕНТИНСКИЙ

ОБ ОБЫЧАЯХ И ДЕЯНИЯХ ПЕРВЫХ ГЕРЦОГОВ НОРМАНДИИ

DE MORIBUS ET ACTIS PRIMORUM NORMANNIAE DUCUM

Фрагмент: [История Роллона]

В эти дни в стране даков [зд. Норвегия. – М. Н.] жил некий старец 1, к которому со всех сторон стекались изобилие всех богатейших имений и множество бесчисленных воинов. Он никогда не склонял головы перед каким-нибудь королем, ни вкладывал в чьи-либо руки свои, вверяя их кому-либо ради служения. Обладая почти всем королевством Дакии, он поработил себе соседние с Дакией и Аланией земли и при помощи силы и власти подчинил себе в битвах многочисленные народы. Он был наиболее могущественен из всех мужей, живущих на востоке, ибо всех превосходил храбростью, и более всех славен, ибо превосходил всех высшей степенью добродетелей. Когда же сей муж умер, после него остались два сына, умелые в обращении с оружием, наученные военному искусству, прекраснейшие телом, весьма сильные отвагой. Старшего из них звали Роллон 2, а другой, младший, прозывался Гурим. Юноши, отобранные королевским приказом для изгнания 3, подойдя к ним, преклонив колени и опустив голову, [236] единодушно и усердно просили смиренными голосами: «Подайте нам помощь, придите нам на помощь, мы пребудем под охраной вашей защиты и будем непрерывно служить вам. Ибо наш король желает изгнать нас из Дакии и навсегда лишить нас наших земель и пожалований. Будьте милостивы, просим, будьте милостивы к нам, лишенным всякой надежды и благополучия». Тогда оба брата смиренно ответили умоляющим, говоря: «Мы поможем вам наилучшим образом и сделаем так, что вы, не терпя опасности от угроз короля, останетесь в Дакии и будете удерживать в мире имущество, которым владеете». А юноши, услышав это, поцеловали ноги Роллона и Гурима и тотчас удалились, радуясь словам вождей. Тем временем в народе распространилась правдивая весть и достигла слуха короля, а именно: могущественнейший вождь, то есть отец Роллона и Гурима, подчинился последнему жребию. Тогда король 4, помнивший о прежних бедах, которые причинил ему этот вождь, созвав всех знатных людей своего государства, говорит: «От нас не утаилось, что отец Роллона и Гурима умер. Потому я вступлю в его пределы, захвачу города и крепости, и самые укрепленные места, и столицу, отомщу сыновьям за дела отца и, сокрушив их, удовлетворюсь их несчасть-ями. Вы же приготовьтесь сами и приготовьте своих воинов, чтобы исполнить таковое дело». Когда был назван срок выступления в поход, знатные мужи возвратились со своими воинами туда, откуда пришли. Тотчас же свирепое юношество Дакии, [237] возбужденное и весьма желающее военных тревог, готовит для этого похода все надлежащее. Одни сносят в одно место легкие щиты и блестящие наконечники стрел, закаленные искусством кузнеца. Другие изостряют точильным камнем 5 копья и мечи. Иные делают защитные покровы для голов, то есть шлемы, иные изготовляют кольчуги из тройной золотой и железной проволоки, то есть панцири. Какие только отцовские оружия они не переплавляют в горнилах и не обновляют ковкой! Неожиданный слух об этом деле достиг Роллона и Гурима, и они были взволнованы словами такого сообщения. Созвав многочисленную толпу юношей, в цвете подходящего возраста, собрав множество людей средних лет и старцев, отмеченных для изгнания, Роллон поднял десницу и призвал всех к молчанию. Когда ропот взволнованного народа совершенно стих, и Роллон был возведен на высокое почетное место, он заговорил медоточивыми устами: «Я обращаюсь к вам, кого воспламеняет юношеский пыл, кто есть цвет выдающейся отваги. Хитроумным замыслом подражайте почтенным отцам, дедам и прадедам. Будьте сильными и мужественными и ободритесь, и не отказывайтесь, вы можете подобающим образом встретиться с этими людьми на равных. Ибо король этого королевства замышляет одолеть нас, вторгнуться в принадлежащую нам монархию и погубить нас и всех вас, но прежде чем он присвоит себе землю, где мы правим по наследству, предварим его, захватим землю, которая находится под его управлением, воинственно сопротивляясь его приходу». Тотчас же все, ликуя от его слов, собравшись в дружины, вторглись в королевские владения и все их опустошили при помощи свирепствующего Вулкана. Услышав об этом, король вышел на битву с Роллоном и его братом, после долгого сражения обратился в бегство, скрывшись под защиту городов. Затем Роллон похоронил своих убитых воинов, но дружинников короля оставил непогребенными. Война между королем и Роллоном продолжалась в течение одного люстра 6, и король, замыслив коварство, послал к нему миролюбивые слова [238] такого рода: «Между тобою и мною не будет ничего, кроме дружеского согласия соседства. Чтобы государство пребывало в мире, прошу, позволь мне держать в мире то, что мое по праву и что принадлежало моему отцу, а ты держи то, что твое по праву и что принадлежало твоему. Пусть между мною и тобою будут мир и согласие, скрепленные ненарушимым договором». Тогда Роллон и Гурим и их воины и те, кто был назначен к изгнанию, одобрили заключение мира. Когда был определен срок дружбы, о которой они взаимно присягнули, они пришли на встречу друг с другом и, обогатившись взаимными дарами, заключили договор. И вот вероломный король, обдумывая в неприязненном сердце коварство замышленного обмана, созвал свое войско, ночью отправился против них, вторгнувшись в их пределы, устроил засаду у стен города и начал войну. Тогда Роллон и Гурим и те, кто были с ними, выскочили из города и стали преследовать короля, отступившего и притворившегося, что он бежит c поля боя. Когда же Роллан миновал место засады, некоторая часть вражеских воинов, выйдя из укрытий, устремилась в город. Обнаружив, что в городе нет вооруженных защитников, они подожгли город и все, что можно было взять, унесли как добычу. А некие из них преследовали Роллона, с воинственной свирепостью устремившегося за королем. Король же, увидев, что город горит и засада принесла ему удачу, повернул назад и вступил в бой с Роллоном. И потому было весьма много убитых на стороне Роллона, и его брат Гурим пал в битве. Роллон увидел, что он находится между двумя войсками, одно из которых пустилось в притворное бегство, а другое выходило из засады, а брат его убит, и, мучимый многими ранами, едва ушел от них с немногими воинами. Тогда король осадил и захватил город и подчинил себе народ, воевавший с ним. Рол-лон же, не желая медлить в Дакии, не надеясь из-за короля удержать свое имение, отправился с шестью кораблями на остров Сканца 7. Тогда Дакия, лишившись благочестивого вождя, [239] патриция и сильнейшего защитника, сотрясаясь от многих рыданий, начала весьма горько плакать.

В то время как опечаленный Роллон в течение долгого времени пребывал на острове Сканцском, пылая помышлениями, порожденными взволнованной и не находящей покоя ненавистью, и раздумывал, как отомстить своим врагам, к нему приходили многие, которых королевская жестокость изгнала из Дакии. Однажды, когда, истомив трудами члены, он был угнетен сном, Божественный глас обратился к нему, говоря: «Роллон, быстро поднимись и, поспешно пересекши море на кораблях, приди к англам. Там ты услышишь, как тебе благополучно вернуться на родину и наслаждаться без ущерба непрерывным миром в своей стране». Когда Роллон рассказал об этом некому мудрому мужу-христианину 8, тот объяснил сие сновидение такого рода словами: «Когда истечет положенное время, ты будешь очищен священным Крещением и сделаешься весьма достойным христианином, и, оставив блуждания сего неверного мира, к англам, то есть ангелам, однажды придешь и будешь иметь с ними мир вечной славы». Тотчас же, приготовив корабли и украсив их веслами, и нагрузив их хлебом, вином и свининой, Роллон под парусами быстро перелетел море, пришел к англам, предполагая, что там он будет долго жить в мире. А жители этого края, услышав, что к ним идет Роллон Дак, собрали против него весьма большое войско и попытались отогнать его от своих пределов. Роллон, по своему обычаю, без сомнений вступил с ними в битву, убил многих из них, а спинам [240] прочих, обратившихся в бегство, не давал покоя копьем. Наконец множество жителей присоединилось к тем, кто прежде воевал с Роллоном, они направили против него весьма могущественное войско и попытались либо убить его, либо обратить в бегство. Он же, наученный искусству войны и, если было необходимо, весьма свирепый в бою, облаченный в шлем, удивительно украшенный золотом, и кольчугу тройного плетения, проворно и без колебаний вышел против сражающихся с ним и приближающихся к нему отрядов вооруженных воинов. Тысячи он грозно поверг на землю, преследуя победной десницей и быстрым ходом бегущих и захватив многих из их знатных мужей; вернувшись на место битвы, он предал земле тела убитых, а прочих, страждущих от ран, увез, и поместил как пленников на корабли. Тогда Роллона стало сильно мучить тройное недоумение: вернуться ли в Дакию, пойти во Франкию, или сокрушить в битвах и завоевать для себя землю англов; и он встревожился и весьма опечалился.

В то время как Роллон пребывал в тревоге по причине такого рода смятенных мыслей, а люди этого края ради верности и защиты подчинили себя его власти, однажды ночью покой сна, подобного Летейскому, медленно охватил его члены, и Роллону приснилось, что он стоит на вершине самой высокой из высоких гор во франкских пределах. На вершине той горы тек благоуханный источник, Роллон омылся в нем, и благодаря этому очистился от болезни проказы и чесотки, которыми он был осквернен. Наконец, все еще стоя на вершине этой горы, он увидел у ее подножия повсюду, здесь и там, много тысяч разноцветных птиц различных пород, левые крылья которых были красными. Повсюду их распространилось неисчислимое множество; и он, напрягая глаза, не мог всех охватить взором. Птицы прилетали одна за другой, как им подобало, и устремлялись к источнику на горе. Омывшись, птицы сошлись там, как они обыкновенно делают, когда должен пойти дождь, и когда все они были омыты чудесным погружением, они все ели в подобающем месте, не различая родов и видов, без какого-либо спора или борьбы, вкушая пищу друг за другом по очереди, словно дружески. Затем они принесли веточки и торопливо трудились, строя гнезда. И еще он узрел, что в видении они добровольно починились его власти. Внезапно [241] пробудившись и запомнив сон, который он видел, Роллон призвал знатных старейшин; вместе с ними присутствовали там и захваченные в битве знатные мужи. Он немедленно изложил всю череду образов своего видения, и спросил их, какие тайны они понимают из этого видения. В то время как старейшины даков молчали, один из пленников, наученный верой христианского исповедания и получивший предзнаменование, которое было открыто ему Божественным вдохновением, объяснил таинственное понимание этого видения, говоря: «Гора Франкии, на которой, тебе казалось, ты стоял, обозначает их церковь; источник, который был на вершине горы, толкуется как Крещение возрождения. Под проказой и чесоткой, которыми ты заражен, понимай совершенные тобой преступления и грехи; то, что ты в нем омылся и от этого очистился от болезни проказы и чесотки, понимай как то, что ты возродился чрез омовение Святого Крещения и очистился от грехов. Под птицами различных родов, левые крылья которых были алыми, бесконечное число которых ты не мог охватить взглядом, ты можешь понимать людей различных провинций со щитами на руках, ставших твоими слугами; восприми душой, что их бесчисленное множество присоединится к тебе. Знай, что птицы, погруженные в источник, в нем по очереди омывшиеся и едящие сообща пищу, суть народ, оскверненный заразой древнего обмана, омытый символическим крещением и насыщающийся пищей св. Тела и Крови Христовой. Постигни, что гнезда, которые они вили вокруг гор, суть вновь отстроенные стены ранее опустошенных городов. Тебе подчинялись птицы разных родов; тебе будут послушны люди разных государств, служа тебе в преклонении колен».

Обрадованный словами этих чудесных толкований, Роллон освободил от оков толкователя своего видения и прочих, которых захватил в бою, и отпустил их, радостных, домой, обогатив их разными наградами и дарами. А в это время христианнейший король англов по имени Альстем 9, украшенный славой всех [242] добродетелей, и весьма достойный и благочестивый защитник священной Церкви, держал в руках бразды королевства англов. Роллон безотлагательно послал к нему своих послов, и прежде открыл их слуху то, что им нужно сказать. Они, придя к Альстему, с душевным волнением в голосе склонили головы и сказали: «Самый могущественный патриций и превосходнейший вождь даков, Роллон, наш господин и защитник, передает тебе свое желание верно тебе служить, а твоим людям дар нерушимой дружбы. Мы, господин король, претерпели великое несчастье в королевстве Дакийском и — увы, скорбь! — обманом были изгнаны оттуда; враждебный Эвр нас, совершенно измученных вздымающимися волнами бури, пригнал к Вашим берегам, лишенных всякой надежды и защиты нашего благополучия. Когда же мы попытались вернуться в Дакию и отомстить нашим врагам, леденящая зима помешала нам и заградила путь, и в то время как лед коркой покрыл землю и поразил извивающиеся власы роняющих листья дерев и трав; реки, обузданные грузом ледяных покровов, воздвигли против нас ледяные стены, и вода не предоставила нам благоприятного пути. Воины, которые проживали поблизости, услышав о нашем приходе, собрали против нас величайшее войско и первыми напали на нас. Мы же ни подо льдом, ни по льду не могли плыть на кораблях и противостояли их дерзости и многих из них, обезоруженных в бою, взяли в плен. Но мы не опустошили твое королевство, и добычу, отовсюду захваченную, мы [243] не поведем на корабли. Мы просим защиты мира для продажи и купли, а когда приблизится весеннее время, направимся во Франкию». Король же склонил к ним веселое лицо, выслушал эти слова и сказал: «Никакая земля, кроме Дакии, не производит на свет мужей, деятельно приспособленных носить оружие. Многие рассказывали мне о весьма благородном происхождении вашего господина, о ваших несчастьях и страданиях и даже о коварном вероломстве короля Дакии. Нет никого справедливее в деяниях, чем ваш господин, нет никого, превосходящего его в сражении. Отложите попечение об этом деле, не опасаясь войны и не вступая в битвы, и освободитесь от всех несчастий. Пусть разрешено вам будет по всем землям, нам подвластным, покупать и продавать. Прошу, побудите вашего господина, чтобы он изволил к нам прийти, поскольку наша взаимная верность нерушима; ибо я желаю увидеть его и затем утешить его в его несчастиях». Удалившись, посланцы передали Роллону все услышанное. Роллон тотчас же смело, не мешкая, устремился к королю, идущему ему навстречу. Когда они обнялись и давши друг другу целование, войска того и другого отошли и стали в отдалении. <...>

Итак, в восемьсот семьдесят шестом году от Воплощения Господня, благородный Роллон, по решению своих верных сподвижников, подняв паруса для попутных ветров и, оставив русло реки Скальды 10, пересек море, в которое Секвана течет голубыми водами и прозрачными потоками, омывая благовонные травы высоких берегов; она часто отбрасывается назад течением моря, поднимающимся согласно различению фаз Луны, и впадает в воды вторгающегося в нее моря. Роллон пришел на кораблях в Гимегии 11. Увидев монастырь св. Петра, украшенный жилищами для проживания монахов, и известный, как святое место, он не стал там задерживаться, но направил корабли через реку к [244] часовне св. Ведаста 12. И мощи некой девы, по имени Хамельтруды 13, которые Роллон вез с собой, он положил на алтаре св. Ведаста. И за этой часовней навечно закрепилось название по имени девы, так что это место жители называют «У святой Хамельтруды». Жители этого края, бедняки и нуждающиеся купцы, проживавшие в Ротомском граде 14, услышав, что в Гимегии пришло бесчисленное множество норманнов, пришли единогласно к Франкону 15, епископу Ротомскому, чтобы посоветоваться, что им делать. Франкон же немедленно послал к Роллону, чтобы тот даровал ему и пребывающим в этом крае безопасность. Роллон, узнав, что в городе и в пределах их проживает только невооруженный народ, даровал епископу безопасность, основанную на постоянстве своей верности. Продолжая оттуда полезное для себя плавание, он прибыл в Ротом и поставил в гавани, рядом с которой находится церковь св. Мартина, весьма многие корабли, полные воинов. Сойдя с кораблей, быстрым шагом он обошел город, видит его великие здания разрушенными, камни, вырванные из храмов, церкви, потрясенные до основания, стены, там и сям разбитые, немногочисленное и безоружное войско; и начал замирать духом и устремлять взор в одну точку, вспоминая видение, которое видел за морем.

Вернувшись оттуда к кораблям, он созвал знатных людей и попросил проницательным умом их совета, что должно ему делать. Тогда его люди, словно бы предузнав будущее, напитанные Божественным вдохновением, предвозвещением, пылко сказали, обращаясь к Роллону с предсказанием: «Эта земля плодородна изобилием всех плодов, покрыта тенистыми деревьями, разделена реками, полными рыбы, довольно полна дичью и различными зверями, но лишена вооруженных воинов. Подчиним же ее своей [245] власти и присвоим ее своему уделу, завоюем в битвах городки, деревни, крепости и большие города сопредельных народов, чтобы после дружины, которые мы ведем, могли жить в мире. Может быть, толкование твоего видения связано с этими пределами». Роллон же, обрадованный ответом своих последователей, отведя корабли от Ротомского града, плывет на них до местности, которая называется Асданс. Немедленно молва, которая знает все, что где-либо делается, отправилась на перекрестки Франции и объявила, что пришли норманны, в несчетном множестве собравшиеся на берегах Секваны. Франки, приведенные в оцепенение их приходом, словно внезапным ударом грома, призвали Анстигна, некогда вторгшегося во Франкию. Собрав войско огромной величины, они пошли к истокам Отуры. Тогда Рагнольд 16, вождь всей Франкии, сказал Анстигну 17, поджигателю всяческого несчастия: «Ты произошел из этого вот народа, дай нам совет в этих делах». Анстигн, отвечая графу Рагнольду, тотчас же сказал так: «Если бы ты спросил у меня совета три дня назад, я дал бы тебе совет, подкрепленный размышлением. Хотя бы пошли послов к этим людям, чтобы узнать, что они скажут». Тогда Рагнольд говорит: «Просим, иди скорей, чтобы спросить у них, чего [246] они хотят». Анстигн отвечает: «Один я не пойду». И они послали с ним двух воинов, знающих дакский язык. Они, придя на берег реки, встали, говоря: «Комиты королевской власти приказывают вам, чтобы вы сказали, кто вы и откуда, и чего хотите». Пришельцы же ответили: «Мы даки, и приплыли сюда из Дакии. Мы пришли, чтобы завоевать Франкию». Посланные же спросили: "Чьим именем ваш вождь несет службу?» Те отвечают: «Ничьим, ибо у нас всех равная власть». Тогда Анстигн, желая знать, что они говорят о нем самом, сказал: «Чья слава привела вас, приплывших сюда? Не слышали ли вы чего о неком Анстигне, рожденном в вашей земле и приплывшем сюда с весьма большим войском?» Те отвечают: «Слышали, ибо он был отмечен жребием как хороший человек и положил хорошее начало, но ему суждено было умереть злой смертью». Снова Анстигн спрашивает: «Желаете ли вы подчиниться Карлу 18, королю Франкии, пойти к нему на службу и получить от него весьма многие пожалования?» Те отвечают: «Мы никогда никому не подчиняемся, никогда не будем преданы какому-нибудь служению, не примем ни от кого пожалования. Больше всего нам всем понравится то земельное пожалование, которое мы себе присвоим оружием и военными трудами». Тогда франки говорят: «Что вы собираетесь делать?» Затем даны отвечают: «Уходите как можно скорее и не стойте здесь больше, ибо мы оставляем без внимания ваши уловки и не скажем вам, что мы собираемся делать». Они же, уйдя, быстро возвестили войску услышанное. А Рагнольд, обернувшись к Анстигну, сказал: «Как Вам кажется, не начать ли битву? Вы из их народа, вы знаете военное искусство по обычаю даков. Скажите, что нам делать?» Тогда Ангстигн, поддерживаемый свирепой волчьей ловкостью, несущей гибель, обратился к войску: «Этот народ крепок по причине расцвета юношеского возраста, научен владению оружием и испытан весьма во многих битвах, если напасть на него, то произойдет для нас великая опасность». Тогда, говорят, некий знаменосец франкского войска, по имени Ротланд, сказал: «Что вы с ним советуетесь? Никогда волк не ловит волка, [247] а лис — лиса». Раздраженный этими словами, Анстигн сказал: «Впредь я не буду хулить войну». Тем временем Роллон и те, кто был с ним, сделали себе укрепление и препятствие, подобно крепости, защищая себя при помощи круглого вала из вырытой земли 19, и вместо ворот оставили пространство большой ширины; каковое укрепление видно и до сего дня. А франки на рассвете пришли к церкви св. Германа и там, выслушав миссу, причастились Тела и Крови Христовой. Оттуда они уехали верхом, на берегу реки увидели корабли и даков в укреплении из вырытой земли и вторглись в их укрытие через единственный широкий проход. А даки лежали там и сям на ровном месте внутри крепости и прикрывались щитами. Знаменосец Рагнольда Ротланд с войском, перед которым он шел, неистово ворвался через широкий вход удивительной величины, напал на них и начал с ними битву. А даки, поднявшись в мгновение ока, убили Ротланда и тех, кто за ним следовал. Рагнольд и Анстигн и прочие их последователи, увидев там столько погибших, показали врагу спину и рады были спастись бегством. Тотчас же Роллон, созвав вернувшихся воинов, преследовавших врага, сказал: «Какое зло мы причинили франком? Почему они на нас напали? По какой причине они предпочли бы убить нас? Они положили начало злу; их вина в нападении, а не обороне; они упорствовали, желая убить нас, а не защищаться. Какое бы мы зло против них отныне не сделали, совершим это, будучи оскорблены их деяниями. Смелей, захватим их города и крепости. Воздадим им возмездием за нанесенные ими оскорбления, весьма увеличив их несчастия». Так вождь Роллон побуждал даков; оставив укрепление из вырытой земли, они быстрым ходом поплыли на кораблях и захватили жителей Меллендского города 20 и, убив там знатных людей, опустошили всю провинцию и быстро разрушили город. Граф же [248] Рагнольд, собрав войско больше прежнего, снова попытался напасть на них. А норманны собрались небольшой кучкой и залегли, так что казалось, что их совсем немного. Тогда Рагнольд начал бой, который был не благоприятен для его судьбы. Даки же не были сокрушены войском Рагнольда и, продвинувшись дальше, весьма многих повергли жестокими ударами. Рагнольд же, видя, что его войско терпит поражение, бросился быстрее бежать. А навстречу ему на реке Секване вышел некий рыбак, подчиненный Роллону, и убил его, пронзив копьем. Приспешники Рагнольда, видя, что их господин мертв, обратились в великое бегство, повернув коней назад. Тогда Роллон, преследуя их, многих убил и весьма многих, взяв в плен, отвел на корабли. Созвав своих верных воинов, Роллон сказал: «Ну, теперь поплывем в Паризий и отыщем тех людей, кто бежал от битвы». И вот норманны отошли на кораблях от Мелленского берега, окружив Паризий 21, осадили его, и добычу, взятую в этой провинции, использовали для осады. После того как Роллон долгое время пребывал около Паризия, стало не хватать добычи, взятой в отдаленных краях. Тотчас норманны устремились в область Байогаценскую 22 и, захватывая всю добычу, пошли приступом на город. Жители же, чтобы не погибнуть, оказали им сопротивление и захватили Ботона, выдающегося военачальника норманнов. Норманны, скорбя о Ботоне, послали гонцов к жителям Байогаценским: «Если вы возвратите нам Ботона, дадим вам безопасность в течение одного года». Байогаценцы, собравшись на совет, сказали друг другу: «Лучше нам в течение одного года пребывать в покое, чем за одного военачальника вести столько битв». И когда им была дана безопасность, они возвратили Ботона, весьма сурового воина. А когда прошел год, в течение которого Паризий находился в осаде, Роллон отправился ко граду Байогаценскому и захватил его стремительным натиском, разрушил до основания и завоевал себе пленников и добычу со всей области. Роллон, радостный, увел с собой еще и некую деву Поппу 23, весьма красивую, происходящую из знатного рода, дочь могучего и знатного мужа Беренгария, и, взяв ее в жены, [249] родил от нее сына, имя которому было Вильгельм. Наконец, в то время как он пребывал вокруг Паризия, послал войско в Эброики 24, чтобы были захвачены город и епископ. Войско, придя, вторглось в город и захватило весьма многих из людей и добычу. Но епископ по имени Себар 25, по воле Божией, спасся. И тотчас же те, кто захватил добычу, опустошили всю землю и вернулись к Паризию. Устрашенные таковыми деяниями, весьма многие народы Франкии платили дань Роллону, но многие противостояли ему.

Англы же, услышав, что Роллон осаждает город Паризий-ский, полагая, что франкские дела воспрепятствуют ему придти на помощь своему другу королю Альстему, презрели клятву верности и начали надменно превозноситься и, свирепствуя, вести против короля тяжкие битвы. Земля же англская была разорена войсками короля и его противников. Итак, когда христианнейший король Альстем не имел больше сил сопротивляться дерзости англов, он послал некого военачальника к Роллону, сражающемуся под стенами Паризия. Когда тот пришел к Роллону, то, склонив голову, передал следующее, говоря: «Король англов Альстем шлет тебе любезный дар ненарушимой дружбы. Некогда, господин мой, ты и миролюбивый король англов Альстем заключили договор о взаимной помощи, чтобы тот, кто из вас будет нуждаться в помощи, будет укреплен поддержкой другого. И тому, кого из вас весьма будет угнетать враждебная судьба, другой ему придет на помощь. По таковой причине он, угнетенный неожиданными тяготами со стороны вероломных англов, просит Твою превосходную Власть надо всем, чтобы ты скорее пришел ему на помощь, ибо англы, зная, что ты занят трудами войны с франками, не думают, что ты быстро поможешь моему господину». Роллон же уделил посланцу короля, что было необходимо, и велел ему ждать три дня. Затем, призвав своих знатных людей, он начал спрашивать их, как ему поступить относительно этого дела, и тут же послал к знатным людям Паризия, чтобы они или сдали ему город, или дали заложников, или готовились к защите города. Горожане же не желали ни сдавать ему город, ни выслать ему заложников, но поспешили на следующий день [250] приготовиться к битве. На рассвете Роллон, поднявшись во время, удобное для продолжения столкновения, начал битву, продолжавшуюся целый день, и вплоть до темноты угнетал сражениями горожан. Видя же, что он не захватит город, в ночном сумраке Роллон украсил корабли парусами, оставил Паризий и как можно быстрее достиг вместе с посланником короля Альстема земли англов. Тогда король Альстем, обрадованный словами посланника, созвал войско из огромного множества людей и поспешно устремился навстречу военачальнику Роллону. Встретившись, они весьма дружески обнялись и поцеловались. Тотчас же Роллон начал убеждать короля чистосердечной речью: «Господин король, я приношу тебе заслуженную благодарность, ибо двенадцать кораблей, полных благородных воинов, и столько же кораблей, груженых хлебом, вином и соленым свиным салом, ты послал мне в Увальгры» 26. Тогда король ответил ему вещим голосом: «Это тебе я должен принести величайшую благодарность, ибо ради меня ты оставил королевство, данное тебе Богом, и поспешно пришел мне на помощь. Ты знаешь, по причине какого дела я попросил тебя помочь мне. Королевство, во главе которого я должен стоять и которому должен быть полезен, опустошается, и слава правления моего уничтожается, ибо англы, надменные по причине дерзкого безрассудства и злые, не желают повиноваться моим приказаниям. Они отложились от меня и составили между собой договор и, оставив меня и мою службу, ни во что меня не ставят и даже дань с моих городов захватывают для себя. Потому я прошу тебя помочь мне их разбить и рассеять, и сокрушить и попрать их упрямую воинственность, пока они не возвратятся ко мне на службу, пусть и против своей воли, и с горячностью не загладят вину заслуженным наказанием. Я дам тебе половину моего королевства и по своей воле дарую половину моего имущества и утвари. И так, связанные нерушимым договором дружественной дружбы, мы будем вместе владеть королевством и пользоваться его благами». Итак, король Альстем дал половину [251] своего королевства и половину своего имущества Роллону. Вождь Роллон тотчас же ответил королю: «Тебе, господин король, должно повелевать, мне же подчиняться. Я сокрушу, кого хочешь, рассею, кого пожелаешь. Я разрушу их большие города, предам огню их поместья и селения, уничтожу и рассею их. Я подчиню их тебе и убью их, я возьму в плен их жен и потомство, и я погублю их стада». Исполнив это по отношению друг к другу, они единодушно двинулись против англов, противостоявших королю. Роллон против англов провел многие битвы и осадил их города, из которых многие опустошил, пожегши огнем. Англы же, видя, что они не одолевают короля, но терпят поражение, пали духом, пошли к Роллону и, преклонив колени, сказали: «О самый могущественный из даков, помири нас с королем Альстемом и приведи нас с ним в согласие, ибо мы необдуманно совершили вероломство против короля, разорвав узы верности, которую ему пообещали. Мы дадим заложников, чтобы показать, что мы сохраним ему верность». Выслушав это, Роллон пошел к королю Альстему и открыл ему сообщенное англами. Тогда король, тронутый возвратившейся преданностью некогда ему верных людей, сказал: «Чтобы государство не несло более наказания, если ты советуешь, о друг, я приму их к себе на службу, после того как они дадут заложников». Тогда Роллон сказал: «Ты, господин, прими заложников, чтобы в будущем они были постоянны в своей верности тебе. Я же пришелец, не знающий обычаев англов, и приму заложников, чтобы они оставались верными мне». Тотчас же каждый провинившийся вождь англов, неся бремя совершенного греха и покаяния, дал одного заложника королю и другого Роллону. И так, прежде наказанные и примиренные при помощи Роллона, они успокоились. Король же, полагая, что Роллон останется в земле англов во все время своей жизни, назвал принадлежащую ему половину королевства, а именно: большие города и крепости, поместья и селения, палаты и дворцы и утварь из своего имущества, и еще попросил, чтобы Роллон позволил искупить себя Святым Крещением и очистился от совершенных грехов. Роллон же, всегда помня о явленном ему видении, не согласился на просьбы короля. Приведя к королю заложников, которые полагались ему по жребию, он со спокойным лицом сказал: «Я [252] воздал тебе, мой господин король, за то добро, которое ты мне сделал в Вальграх. Я возвращаю тебе королевство, которое ты дал мне по своей воле, этим мечом, имеющим рукоятку в двенадцать либр 27 золота, да еще прикажи принять заложников, полагающихся мне по праву и находящихся здесь, предостерегая их, чтобы они снова не совершили по отношению к тебе вероломство своих отцов и дедов. Я же быстро вернусь во Франкию и ниспровергну и сокрушу моих недругов, рассею их и одолею. Только о том попрошу тебя: не запрещай тем, кто больше захотел бы последовать за мной, сделать это». Удивившись и поблагодарив за такие речи, король сказал: «Могущественнейший вождь, часть души моей, я с тобой пойду. Королей, герцогов и графов я смирю под твою власть». Роллон отвечал: «Господин, никоим образом не оставляй королевства, во главе которого ты должен стоять и которому непрестанно должен быть полезен». Тотчас же Роллон, дружественно расставшись с королем, собрал несказанное множество юношей и, пересекши море, прибыл во франкское королевство.


Комментарии

1. Отцом Роллона считается Рагнвальд Мудрый (830 – ок. 890 г.), ярл Мора и Ромсдаля в Норвегии, родоначальник Оркнейских ярлов.

2. Роллон (ок. 860 – ок. 932), основатель и первый правитель области, сейчас называющейся Нормандией. Его имя, приведенное Дудоном, является франко-латинской версией скандинавского имени Хрольф. Согласно норвежским и исландским источникам, Роллон вызвал неудовольствие конунга Харальда Прекрасноволосого (ок. 850 – ок. 933), подчинившего себе более мелких хевдингов и впервые объединившего всю страну под своей властью. В крещении Роллона звали Роберт.

3. Ранее Дудон описывает этот обычай: «Когда дети вырастают, они начинают распри со своими отцами или дедами, а чаще между собой ради владения имуществом. Так как их весьма много, а земли, на кото-рой они живут, им не достает, по старинному обычаю своей страны, множество юношей, достигших совершеннолетия, изгоняется по жребию в другие страны, чтобы они в битвах добыли себе королевства, где они могли бы жить в непрестанном мире. Таковым образом поступали геты, они же и готы, опустошившие почти всю Европу до тех мест, где они ныне живут. <…> Они уходят в изгнание от отцов, чтобы отважно сражаться с королями. Их собственный народ отсылает их прочь нищими, чтобы они обогатились от чужого имущества. Они лишаются своих земель, чтобы спокойно жить на чужбине. Они прогоняются как изгои, чтобы, сражаясь, получить награду. Они вытесняются своим народом, чтобы иметь долю с другими. Они отделяются от своего народа, чтобы возрадоваться имуществом чужеземцев. Они оставлены отцами и, может быть, больше не увидят своих матерей. Суровость юношей возрастает на уничтожении других народов. Отчизна их освобождается, извергнув своих жителей. Прочие провинции скорбят вместе, нечестиво отравленные многочисленным врагом. Так превращается в пустыню все, что встречается им на пути». PL, v.141, col. 620–621.

4. Харальд Прекрасноволосый (ок. 850 – ок. 933).

5. Часть обычного снаряжения викинга. Так, во время раскопок в окрестностях датского города Ольборга, расположенного на Лимфьорде (Северная Ютландия) было найдено множество небольших точильных камней.

6. То есть пять лет.

7. Согласно античным авторам, а также Иордану, автору книги «О происхождении и деяниях гетов», о Скандзе говорится следующее: «… на просторах северного океана расположен большой остров по имени Скандза, подобный лимонному листу с изогнутыми краями, вытянутый в длину и закругляющийся». Еще Птолемей писал о четырех островах к востоку от Ютландского полуострова, называвшихся Скандиями, из которых самый большой находился против устья Вислы (Цит. по: Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 1997. С. 64, 183). Этот остров сейчас называется Шетландией.

8. Первые даны, а именно: конунг Харальд Клак с семьей и спутниками, крестились в 826 г. Крестившись и, таким образом, став союзником Людовика Благочестивого, он получил в пожизненное пользование местность Рюстринген около устья реки Весер, на границе между Фрисландией и Саксонией. Он был одним из трех датских конунгов того времени и долго служил франкам, в частности, сыну Людовига, Лотарю. Далее христианство в Скандинавии, в частности, в Дании, проповедовал св. Ансгарий (801–865), поэтому общение Роллона с «неким мудрым мужем-христианином» не удивительно.

9. Альстем, или Ательстан, было христианское имя конунга Гутрума, правившего Восточной Англией (ум. ок. 890 г.), крестным отцом которого был король Альфред Великий. Альфред дал крестнику имя, тесно встречавшееся в его собственной семье (так, это имя носили старший [242] брат Альфреда и его внук), связав Гутрума узами духовного родства и приняв его в свой род. До 874 г., когда он смог начать войну против Вессекса, объединив под своей властью данов, о нем ничего не известно. В 876–878 гг. Гутрум смог присоединить к управлявшейся им области части Мерсии и Нортумбрии, воевал с Вессексом и в битве при Эдингтоне (878 г.) потерпел поражение. Одним из условий договора, заключенного в Ведморе, было принятие Гутрумом христианства. К 879 г. Гутрум со своим войском вернулся в Восточную Англию и правил этой областью до своей смерти. Не удивительно, что, во-первых, Гутрум-Ательстан с такой радостью принял Роллона и обещал ему полкоролевства за службу, во-вторых, что он сам хотел бы отправиться с Роллоном в поход на Северную Францию. Незадолго до этого, в конце 70-х гг. IX в., он и племянник Людовика Заики Изамбард, живший при его дворе в Восточной Англии, ходили в такой же поход.

10. Река Шельда.

11. Жюмьеж – монастырь, основанный в 654 г. св. Филибертом, одним из известных подвижников эпохи Меровингов. В IX в. разграблен и сожжен норманнами, но отстроен Вильгельмом по прозвищу Длинный Меч (900/910–942 г.), герцогом Нормандским с 927 по 942 г., сыном Роллона и его жены Поппы. Монастырь находился под покровительством герцогов Нормандских и быстро стал одним из центров учености в Северной Франкии.

12. Св. Ведаст, или Вааст (ум. ок 540 г.), первый епископ Арраса и Камбрэ, наставник короля Хлодвига (ок. 466–511 г.) после принятия им христианства. С X в. почитался в Бельгии и Англии.

13. Св. Хамельтруда, или Амельтруда дева (VII–VIII вв.), возможно, настоятельница монастыря св. Глодезинды в Меце, почитающаяся в Жюмьеже. Память 30 августа.

14. Руан, с 912 г. столица герцогства Нормандского.

15. Франкон, архиепископ Руанский с 911 по 919 гг., крестивший в 911 г. Роллона.

16. Под этим именем могут скрываться: 1) Рагнольд, или Рейнольд (Рейнье) (ок. 850 – 915/916 гг.), маркграф Лотарингский, самый могущественный феодал Северной Франции. Когда в 911 г. Людовик Дитя, последний король Восточной Франкии из династии Каролингов, умер, не оставив наследников, Рейнольд во главе представителей знати просил Карла Простоватого принять под свою власть и восточную часть бывшей империи Карла Великого. 2) Некто Рагнольд, граф Мэнский. Современные исследователи указывают на первого из них.

17. Анстинн-Хастейн (ум. после 896 г.), известный предводитель викингов. Впервые появление Хастейна во Франкии отмечено в 843 г. (захват острова Нуармутье), затем в 859 г. на Луаре. Участвовал в так называемом Средиземноморском походе 859–862 гг., во время которого викинги с ним во главе разрушили город Луну, древний этрусский город, располагавшийся на берегу р. Макра (теперь Магра), в древности естественной границы между областями Этрурия и Лигурия. В 866 г. он вернулся во Франкию и обосновался в Бретани, а в 892 г. перебрался в Англию (в Кент, затем в Восточную Англию). Отождествляется с ярлом Хастейном, владевшим Нормандскими островами в проливе Ла-Манш, с 933 г. принадлежавшими герцогству Нормандскому.

18. Карл Простоватый (879–929 гг.), король Западно-Франкского королевства из династии Каролингов с 898 по 923 гг. В 911 г. Роллон и другие викинги присягнули ему на верность, став его вассалами.

19. В эпоху викингов в Скандинавии (в Дании и Сконе (Южная Швеция)) строили крепости, или форты, имевшие форму правильного кольца. Крепостная стена представляла собой земляной вал, укрепленный деревянными стойками. Самой известной круглой крепостью этого периода является Треллеборг недалеко от Слагельсе на острове Шетландия (Дания). Следы таких же круглых крепостей обнаружены при раскопках в Бретани, Зеландии и Фрисландии.

20. Мёлан (департамент Сен-эт-Уаз).

21. В 885–886 гг.

22. Бессэн, область в Нормандии.

23. Поппа (872–931), дочь Беренгара, графа Байо (ум. в 896 г.).

24. Эврё.

25. Себарий (Себар), епископ Эврё в 870–893 гг.

26. Возможно, Валонь, в департаменте Манш, Нормандия, на северо-западе Франции, большая крепость во времена норманнских герцогов, один из портов, через которые осуществлялись связи Англии и континентальной Европы; располагается на юго-запад от Кале.

27. Либра равна 327,45 г.

(пер. Н. Р. Ненароковой)
Текст воспроизведен по изданию: Дудон Сент-Квентинский, «сказитель» герцогов Нормандских // CURSOR MUNDI: Человек Античности, Средневековья и Возрождения, Вып. 2. Иваново. ИвГУ. 2009.

© текст - Ненарокова Н. Р. 2009
© сетевая версия - Strori. 2018
© OCR - Рогожин А. 2018
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Cursor mundi. 2009