48. ЮЛИАН ЛИБАНИЮ (97)
Ты воздал Аристофану 1 плату за благочестие к богам и за благоволение к тебе, отплатив ему и превратив то, что раньше было постыдно, в предмет славы, и не только сейчас, но и в будущем. Ведь по сравнению с написанными тобой речами ничто и лживые доносы Павла, и страшный приговор того судьи. Едва появившись, они стали ненавистны и исчезли вместе с теми, кто был их виновниками, а твои речи и сейчас высоко ценятся всеми истинными эллинами, и в будущем, если только я не ошибаюсь в своем суждении, будут ценимы. А из дальнейшего ты у знаешь, убедил ли меня, а вернее, переубедил ли относительно Аристофана. Я не могу допустить мысль, чтобы он был падок на удовольствия и богатства – но в чем же тогда мне нужно уступить истинному философу и правдолюбивейшему из риторов? А с твоей стороны, естественно, последовал вопрос, почему мы не изменяем его несчастных обстоятельств на лучшие и не снимаем с него причиненного несчастьем позора? «Сойдясь вдвоем» 2, [240] как говорится, мы с тобой посовещаемся. Ведь будет справедливо, если ты дашь совет не только о том, что нужно помочь мужу, искренне почитавшему богов, но и о том, каким образом сделать это. Ты, правда, намекнул на этот способ. Но, наверное, лучше об этом не писать, но поговорить лично. Будь здоров, брат мой, желаннейший и любимейший!
Я прочел вчера твою речь, успев почти окончить ее до завтрака. Позавтракав же, не отрываясь, прочел и то, что оставалось. Счастлив ты, что можешь так говорить, а еще более счастлив, что можешь так думать! Какая речь! Каков ум! Какое понимание! Каков разбор вопроса! Каковы умозаключения! Каково расположение материала! Каковы зачины! Каков язык! Какая гармония! Какая композиция!
Комментарии
1. Речь идет об Аристофане, незначительном чиновнике, история которою хорошо известна из 14-й речи Либания («В защиту Аристофана»). Он, будучи agens in rebus при египетском префекте Парнасии, был вместе с ним обвинен в гадании. Дело это расследовалось с большой жестокостью в Скифополе приближенным Констанция Павлом, прозванным «Катена» – «цепь» (Amm. Marс., XIX, 12, 10). Либаний просил Юлиана дать Аристофану какую-нибудь должность и оправдать его в глазах его соотечественников-коринфян, причем подчеркивал преданность Аристофана язычеству. Сохранился ответ Либания на это письмо:
Либаний Юлиану императору
Я воздал плату Аристофану, а ты – мне за мою любовь к тебе, горячую и сильную, в не сокрытую ни от богов, ни от людей. Так что сейчас я чуть не воспаряю ввысь, воодушевленный твоим письмом, которое внушило мне надежду и украсило мою речь а. Мне кажется малым и богатство Мидаса, и красота Нерея, и быстрота Крисона, и сила Полидаманта, и меч Пелея. Мне кажется, что и вкусив нектара, я не почувствовал бы большего наслаждения, чем то, которое испытываю сейчас, – когда царь, которого, наконец-то, после долгих поисков нашел Платон, похвалил мои мысли, был восхищен моей речью и, оказав честь обещанием дара, еще большую честь оказал тем, что пожелал рассмотреть вместе со мной, что должно быть даровано. Значит, хотя и тот, кто наблюдает восход небесной козы, не может получить всего б, мне и безо всякого с моей стороны старания выпадает самый крупный успех! Если я попрошу чего-либо подобающего, царь охотно окажет милость, подражая небесной милости богов.
Твое письмо будет издано вместе с моей речью, чтобы показать всем эллинам, что не напрасно было сказано слово; и Аристофан будет гордиться моим писанием, а я – твоим посланием, а вернее, оба мы – и посланием, и тем, что будет даровано: ведь и то, и другое драгоценно для нас обоих.
Но нужно, чтобы ты узнал о страхе Аристофана и посмеялся. Один из тех, кто обычно приходит к тебе вечером, пришел к дверям, но его не пустили, сказав, что ты составляешь какую-то речь. Он известил нас и тотчас возник страх, что, решив опровергнуть речь, ты посрамишь учителя, а Аристофана подвергнешь каре Нила в. Потому мы сразу побежали к прекрасному Элпидию, а он, узнав, что мы боимся, посмеялся. После этого мы несколько успокоились, а спустя немного времени получили это прекрасное письмо.
а. Как видно из дальнейшего текста, Либаний издал свою речь вместе с письмом Юлиана.
б. Было поверье, что тот, кто наблюдает восход этого созвездия, увидит свои желания сбывшимися.
в. См. письмо 36.
2. Iliad. X, 224.