-

II. Италианско-африканская хроника с 1869 г. по май месяц 1887 года.

География. Абиссиния, в древности Эфиопия, занимает ту часть Африки, которая простирается между 6° 15' сев. широты и 32° 41' восточн. долготы Парижа. Страна представляет собою три возвышенные плоскости, лежащие одна над другою и покрытые горными цепями с глубокими долинами. Общее превышение страны над уровнем моря колеблется между 1,200-3,000 метр.

Абиссиния может быть разделена на три части, совершенно отличные друг от друга:

1. Амхара, — сюда относится пространство, орошаемое системою верхнего течения Синего Нила, по арабски Бар-эль-Аззака.

2. Тигре, — сюда относится все пространство, орошаемое верхними системами рек Таккаце, Анграб и Мареб, которые, имея северо-западное направление, впадают к Атбару, приток Нила.

3. Шоа, — сюда относится вся местность, лежащая по обеим сторонам горного хребта, служащего водоразделом между Синим Нилом и реками, впадающими в Аравийский залив и в Баб-эль-Мандебский пролив. Шоа составляет юговосточную часть Абиссинии.

С запада страна ограничена высокими и крутыми горами, а от Аравийского залива она отделена частью песчаною, частью луговою полосою. Эта местность обитаема различными номадами, [175] известными под именем данкали; они управляются предводителями, носящими громкий титул «султана». На западе лежит крайне скалистая долина Синего Шла; на севере лежит Нумидия, в которой оканчиваются долины, берущие начало в Тигре и Амхаре; особенно замечательны провинции Богос и Менза, население которых и по настоящее время отстаивает свою независимость. На южной границе живет дикое племя галла, по большей части язычники.

Крайне плохи и неудобны для движения все дороги, выходящие из Абиссинии, особенно на востоке; последние проходят по длинным. весьма узким долинам.

Население, религия и торговля. Первые жители Эфиопии были известны под именем Агао. В древнее время Эфиопия была покорена некоторыми азиатскими народами семитского племени и в продолжение нескольких столетии смешались победители с покоренными; первые, однако, превосходили численностью, вот почему в настоящей Абиссинии сохранился древний эфиопский тип.

По определению известных географов, население Абиссинии состоит по крайней мере из 3.000,000 душ.

Общеразговорный язык — амхарский, происходящий от древнеэфиопского языка, но, смешавшись с арабским и языком галла, он значительно изменился.

В Абиссинии рядом с христианской религией встречается ислам, а у галласких народов, лишь недавно покоренных, господствует идолопоклонство. Но большая часть населения — христиане и признают власть первосвященника Абуна, коптийского епископа, живущего в Гондаре, главном городе Амхары.

Земледелие находится в весьма плохом состоянии, причем страна покрыта большими густыми лесами; но почва, вообще, довольно плодородна. Всего считается около 500,000 земледельцев; они, почти все, принадлежат к семитскому племени, происходить от первых завоевателей и занимаются уже несколько сот лет земледелием. О производительной промышленности не стоит и говорить, так она плоха. Что касается до торговли, то она, главным образом, заключается в продаже слоновой кости, кофе, топленого масла, меда, воска, а также небольшого количества золота. Все эти товары промениваются местными жителями на огнестрельное и холодное оружие и порох. Для западной части Тигре и Амхары главным торговым путем служит долина Нила: для восточной части Тигре, для Менза и Богоса главным торговым [176] центром могла бы служить г. Массова, а для Шоа — приморские города: Ассаб, Белуль, Обок и Цейла.

Вследствие весьма важного значения помянутых приморских городов для абиссинской торговли становится вполне понятным, почему потомки древних эфиопов относятся так враждебно и с таким недоверием ко всякой нации, стремящейся к овладению этих городов.

Исторические данные. В древние времена Эфиопия представляла собою весьма обширное и сильное государство. Но с появлением в стране христианства и ислама, однако не успевших окончательно уничтожить идолопоклонство, возникли внутренние беспорядки, которые со временем повели к упадку древнего государства. Таким образом в 1850 г. Абиссиния является опять разделенною и разоряемою несколькими предводителями различного происхождения и религии. В 1855 г. одному из числа многих тиранов удалось взять верх над прочими и провозгласить себя негусом, т. е. королем королей, причем он принял христианское имя Федора.

Турки, господствовавшие уже в XVI и XVII столетиях в Египте, овладели всем побережьем Аравийского залива до гавани Цейлы.

В настоящем столетии вице-король Египта (хедив) приобрел по отношению к султану Константинополя почти независимое положение, а в последнее время он, при содействии предприимчивых христиан, — преимущественно англичан, американцев и италианцев, — распространяет свое господство до истоков Нила, замкнув таким образом Абиссинию с севера и запада.

В 1866 году Турция уступила хедиву приморский город Массову, а в следующем году и г. Зулу. Тот же хедив покорил вслед затем и страну Данакиль и обхватил таким образом Абиссинию и с востока; подобно туркам, он продолжал заявлять свои права и на Мензу и Богос, но без всяких последствий, оставаясь в постоянной вражде с абиссинским королем.

Негус Федор мог бы, по усмирении своих соперников, восстановить в Абиссинии полнейшее спокойствие, но он отнесся без всякого внимания к своим подданным и особенно недоброжелательно ко всем иностранцам, посещавшим страну с научной или торговой целями, причем в 1862 году он приказал посадить в тюрьму несколько французов и англичан, в том числе консула Камерона. Англия решила освободить своих [177] подданных и отомстить за их арестование, для чего она, израсходовав большие суммы, снарядила большую экспедицию против негуса Федора. 3-го января 1808 года высадилась у Зули 16,000-ная англоиндийская армия, над начальством генерала сэр Намира, снабженная всем необходимым. Экспедиционный корпус двинулся через Сенаву, Андижеро и Антоло, сделал 590 кил. и прибыл через три месяца, 9-го апреля, к Магдале, куда бежал негус Федор.

Генерал сэр Напир сосредоточил все свои силы впереди весьма сильной по природе позиции противника, занятой всею армией негуса, и перешел 13-го апреля в общее наступление, которое, после кровопролитного боя, увенчалось победою. Негус Федор, видя себя побежденным и униженным, застрелился в тот же день.

Отомстив, таким образом, за оскорбление, нанесенное Англии, и освободив пленных, генерал сэр Напир выступил из Абиссинии, быть может, по той причине, что считал удержание завоеванного делом слишком трудным и предоставил страну междуусобной войне, возникшей тотчас же после смерти Федора между предводителями различных племен. Трем абиссинским предводителям, а именно: Кассе — королю Тигре, Голезику — королю Амхары, и Менелику — королю Шоа, удалось, после поражения негуса, подчинить себе остальных предводителей. Но вскоре между Кассою и Голезиком возникли недоразумения. В 1871 году, Касса, под именем Иоанна, провозгласил себя негусом и императором всей Эфиопии, покорил Тигре и Амхару и принудил короля Менелика признать себя его данником.

В 1875 году египетский хедив овладел страною Гарар, вместе с важною гаванью Дейла; таким образом владения его на берегу Аравийского залива простирались от Суэзского канала до 10° северной широты. Все его притязания на Мензу и Богос остались тщетными: оба эти государства продолжали отстаивать свою независимость даже по отношению к хедиву.

До завоевания Гарара, в 1874 году, хедив, при содействии швейцарца Мюнцингера, тогдашнего английского консула в Массове, занял своими войсками Керен, главный город королевства Богос, а вслед затем и Алиет, уступленный ему за деньги. Относительно занятия Керена и Алиета протестовал у всех европейских государств, особенно же у Англии, император Иоанн, но напрасно; тогда он решил сам силою возвратить помянутые города. Чтобы вознаградить себя за потерянную провинцию Алиет, [178] он образовал новую — Гхинду, причем заявил притязание на гавань Зула, занятую египетскими войсками. Для оказания помощи гарнизону Керена, осажденному войсками негуса, хедив послал из Массовы отряд, под начальством полковника Аррендюна. Отряд этот, заняв Гхинду, двинулся далее к Адуа, к столице негуса, но был на пути совершенно разбит противником; только с весьма малою частью удалось полковнику Аррендюну отступить к Массове. После этого хедив выслал из Египта другой отряд, под начальством Радиба-паши, который высадился в Массове в средине января 1876 года. 7-го марта египтяне были атакованы войсками негуса у теснины Кор-ди-Кайа. Два дня подряд Радиб-паша оборонялся храбро с 11-го марта принудил он противника к отступлению. Но дальнейшее движение египтян к Керену оказалось невозможным и 19-го марта отступил Радиб-паша к Массове, заключив однако предварительно мирный договор. Между тем богосцы, более преданные хедиву, чем негусу, продолжали, под предводительством Валлад-эль-Микеле, опустошать соседние с ними страны, находившиеся под абиссинским владычеством.

Английский генерал сэр Гордон, состоявший на службе у хедива, употребил много усилий, чтобы восстановить мир между Абиссиниею и Богосом: относительно же выдачи предводителя Валлад-эль-Микеле негусу или его наместнику в Тигре, Рас-Алуле, не встречалось препятствий. Но когда последний узнал об этом в 1879 году, то он сам поспешил помириться с Рас-Алулом и заключил с ним союз против Керена. Но Рас-Алул, вспомнив прежнюю неприязнь, схватил в плен Баллада, и с тех пор об нем уже ничего не было слышно.

Так как с появлением восстания в Судане хедиву сделалось невозможным отстаивать свои права на Богос, то он предоставил Керен эфиопскому государю, но с тем, чтобы последний оказал помощь осажденной Кассале, в которой египтяне с необыкновенным мужеством держались против возмутившихся.

Между тем Богос и Менза ни в каком случае по хотели подчиниться негусу; эти страны упорно отстаивали свою независимость. Император Иоанн готов был заключить мир с Египтом, но требовал окончательной уступки Богоса и Мензы, гаваней на Аравийском заливе — Зулу и Арафали и, наконец, уплаты 3.000.000 фунтов стерлингов, или гавань Массиву.

Король Менелик. Рас-Алула. Абиссинские войска. [179] Король Менелик — правитель Шоа, недавний вассал императора Эфиопии, весьма предприимчивый, хитрый и храбрый человек. В последнее время распространил он свое владычество далеко на юг не только над страною Галла, но и над большею частью Гарары. Его значение и могущество, как кажется, возбуждают зависть негуса. Многие считают его другом Италии и советуют последней заключить с ним союз против негуса; другие, напротив, говорят, что он предательски хитер и опасный враг италианцев. Аравийская газета «Эл-Манбашир» уверяет, что на последние завоевания Менелика следует смотреть как на начало выполнения весьма грандиозного плана при содействии самого негуса, цель которого заключается в совершенном изгнании магометан и европейцев из приморских городов восточной Абиссинии, лежащих на берегу Аравийского залива.

Рас-Алула, занимающий в настоящее время пост наместника императора Иоанна в Тигре, пользуется большою любовью народа и громадным значением. По рождению сын простого землевладельца. он сумел возвыситься до высокой иерархической ступени. Он, говорят, родом из деревни Какамо, близ Мекки: в настоящее время ему 45 лет от рода.

Абиссинские войска могут быть сравниваемы с войсками времен феодализма. По зову повелителя собираются воины различных провинций, под начальством своих предводителей. Воины одной и той же провинции, составляя как бы отдельный отряд, существуют исключительно грабежом, и весьма часто случается, что подобный отряд, ради своего существования, бывает поставлен в необходимость вступить в жестокую борьбу с другим отрядом.

Боевые силы Рас-Алулы состоят из 15,000 воинов и 5.000 слуг, а негуса — из 14,000 воинов и 4,000 слуг. Эти войска вооружены пиками, щитами, обтянутыми звериными шкурами, и хорошими ружьями систем Ремингтона и Мартини.

Краткая хроника с 1869 г. по 1887 год. С целью поднять италианскую торговлю на Аравийском заливе (Чермном море), в особенности после открытия Суэзского канала, правительство короля Виктора Эмануила поручило в 1869 году професору Иосифу Сапето произвести исследования относительно удобной морской станции близ Баб-эль-Мандебского пролива. Результатом этих исследований было, что Ассабский залив был приобретен у султана Бехеронз за 17,000 италианеких лир. К [180] этому приобретению, кроме 69-ти маленьких островов на заливе, следует еще прибавить узкую береговую полосу, начинающуюся на севере у мыса Рас-Дарма и кончающуюся на юге или у мыса Рас-Синтар, длиною около 36-ти миль и шириною от 6-ти до 12-ти километров.

По народной переписи 1881 г. население этой недавно приобретенной колонии состоит из 1,079 душ: 443 души арабов: 540 — данкалийцев: 47 — абисинцев и 49 — различных племен.

Ассаб совершенно окружен племенами данкали, управляемыми султанами, но все они в известной степени признают верховную власть султана Ауссы, Магомета — Анфари. Последние завоевания короля Менелика не мало беспокоят аусского султана, так как он видит себя почти со всех сторон окруженным владениями первого.

Главные пункты колонии Ассаб суть: так называемая гавань Буя и маленькие деревни: Макако, Алати и Маргабель.

В 1880 году Италия вступила в новые условия с тем же бехеранским султаном и получила право протекторства над заливом Белуль на севере и над землею Бохетия на юге. Из политических целей новое приобретение Италии держалось в секрете и лишь 27-го декабря 1879 года оно было официально объявлено бехеранским султаном временно управляющему генуэзской торговой компании, г. Рубаттино.

Как хедив египетский, так и султан константинопольский протестовали против помянутых уступок бехеранского султана, причем первый из них послал военный корабль в Ассаб, дабы силою заставить тамошнее население признать власть египетского правительства. Но это не удалось, и командир египетского корабля должен был ограничиться лишь одним протестом. На египетский протест ответило италианское правительство 1-го января 1881 года официальным занятием Ассаба.

Англия хотела примирить обе стороны, но так как хедив не захотел подчиниться предъявленным ему условиям, то италианское правительство послало в Каир меморандум, в котором оно указывало на свои законные требования.

Вскоре после этого Франция, глядевшая с завистью на распространение италианского влияния, заняла северный вход в залив Тажура.

Когда, не смотря на содействие англичан к подавлению восстания в Судане, хедив, в 1885 году, увидел, что он более не [181] в состоянии держаться на Аравийском заливе, особенно с занятием Суакима англичанами, то он обратился к султану с предложением занять Массову. Так как ради дальнейшего развития и процветания колонии Ассаб было весьма нежелательно, чтобы такой важный торговый город, как Массова, был занят кем-либо другим, Италия, с согласия Англии, послала в Массову отряд, в составе 33-х офицеров и 768-ми нижних чинов. Полковник Танкред Салетта, начальник италианских войск, водрузил там италианский флаг 3-го февраля 1885 года. Этот первый отряд был в марте месяце усилен до 80-ти офицеров и 1,519 нижних чинов; египетские орудия остались на своих прежних позициях; Ассаб был занят войсками, а также вся ближайшая в Массове местность, начиная на севере от Эмбереми и кончая на юге оконечностью полуострова Бюри, включая и близлежащие острова.

Летом того же года почтовое судно «Esploratore» водрузило италианский флаг на берегу между городом Ассабом и полуостровом Бюри.

В конце 1885 года положение Италии на западном берегу Аравийского залива выражалось в следующем:

1) Она господствовала от мыса Рас-Синтар до мыса Рас-Дарма; 2) под ее протекторством находилась страна Рохетия и вся местность к северу от Ассаба, начиная от мыса Рас-Дарма до полуострова Бюри; 3) она владела всем побережьем от полуострова Бюри до деревни Эмбереми, лежащей непосредственно севернее Массовы, и архипелагом впереди полуострова Бюри.

Кроме италианцев, западное побережье Аравийского залива занято: англичанами — от Суэзска до деревни Эмбереми; французами — от Бохетии до Рас-Дьябули с Обоком, весь залив Тажура, остров Муша и во все пространство во внутрь страны до границ Шоа и Гарар; англичанами — от Рас-Дьябули до Рас-Гвардафуй; германцами — от Рас-Гвардафуй до Занибара.

Кроме уже помянутых населенных пунктов близ Ассабы, можно указать на следующие деревни, входящие в состав италианских владений на Аравийском заливе: Мадер, Ханакиль, Аит, Аркико — в 12 километров к югу от Массовы, Зула и Арафали. Поводом ко многим предположениям послужило занятие Массовы италианцами, а также, между прочим, совместные действия последних с англичанами: италианская колонна войск должна была выступить из Массовы, дабы под стенами Хартума [182] соединиться с колонною английских войск, наступавшей от Суакима, — и все это для того, чтобы освободить сэра Гордона, находившегося в весьма стеснительном положении вследствие восстания в Судане. Но этот план не был проведен в исполнение. Экспедиция Рас-Алулы для освобождения Кассалы, поставленная в условие хедивом негусу за уступку последнему Керена, также не имела решительного результата.

Для обеспечения следовавших из Абиссинии караванов, были установлены военные посты в Зуле и в Сахате, находящейся приблизительно, в 22-х километр. от Монкулло и у самой абиссинской границы. Состоящие на италианской службе войска — из местных жителей, известных под именем баши-бузуков. Они разделяются на отделения но 25 челов. в каждом; такое отделение называется болук; четыре болука составляют тактическую единицу, соответствующую роте регулярной армии.

С первых же дней по занятии Массовы, баши-бузуки имели несколько стычек у Аркико — с разбойничьими ордами предводителя, и у Сахати — с ордами абиссинского предводителя в Гхинде; вследствие этого, главным образом для защиты караванов, были выставлены новые военные посты, в направлении к владениям ассафтинцев.

Так как баши-бузуки, расположенные у Вуа (Уаха), в месте слияния двух горных речек — Гаддас и Алигеде нашли весьма удобную позицию, то они учредили там станцию и построили полевое укрепление, в котором они могли укрыться в случае нужды.

Барамбарос Тезанна, абиссинский предводитель в Гхинде, заявил свое неудовольствие по поводу занятия Вуи и Сахати; он стал угрожать начальнику италианских войск, генерал-маиору Карлу Жене, местью Рас-Алулы.

Вскоре стало известно, что солдаты Рас-Алулы и негуса рыскают вокруг Сахати, с целью высмотреть расположение италианских войск, а также, что абиссинские предводители собирают у Асмары значительное войско.

Между тем частная экспедиция, под начальством графа Салимбени, к которой присоединились маиор Пиана с сыновьями, граф Савуаро, италианский офицер, и работник Скарамелли, была весьма дружелюбно принята Рас-Алулой в Асмаре. Но когда последний был извещен одним греческим купцом, что в составе экспедиции находятся два офицера италианской армии, то [183] он приказал всех чинов экспедиции заковать в цепи и заключить в тюрьму.

Слухи о неприязненных действиях Рас-Алулы все более и более подтверждалась. Полагали, что европейцы, к особенности французы и русские, подстрекают негуса против Италии. Английская газета «Standart» сообщала, что императору Иоанну отправлено из Европы 20,000 талеров, но не указывалось имя отправителя.

Генерал Женэ получал постоянно от Рас-Алулы письма угрожающего содержания и с уведомлением, что занятием Вуа и Сахати нанесено оскорбление Абиссинии. Наконец, 14-го января потребовал он очищения Зулы, Вуи и Сахати, заявив, что если его требования не будут исполнены, он прикажет умертвить всех членов экспедиции Салимбени.

По настоящее время еще но вполне выяснено, кто собственно ответчик за последующие события. Трудно верится, чтобы генерал Женэ не действовал согласно полученным им инструкциям и чтобы он не потребовал от своего правительства достаточных средств для отвращения беды, готовой разразиться каждую минуту. К 19-му января вверенные ему войска были расположены следующим образом:

1) В Массове в лагере под Гераром и в форте Аб-дэль-Кадере: 10-я рота 4-го стрелкового полка, 1 рота 2-го инженерного полка и 1 отделение 17-го крепостного артилерийского полка; 2) в форте Толуд: 3-я рота 3-го инженерного полка, половина 12-й роты 7-го стрелкового полка и одно отделение 15-го крепостного артилерийского полка: 3) в Аркико: 6 рот 1-го стрелкового полка, половина 12-й роты 8-го стрелкового полка, по одному отделению от 15-го и 17-го крепостных артилерийских полков и 100 баши-бузуков; 4) в Арафали, Эмбереми и Отумло: 5-я рота 37-го пехотного полка, 4-я рота 93-го пехотного полка и 100 баши-бузуков; 5) в форте Монкулло: 11-я рота 15-го пехотного полка, 19-я рота 79-го пехотного полка, 1-я рота 20-го пехотного полка, 9-я рота 41-го пехотного полка, 10-я рота 54-го пехотного полка. I отделение 17-го крепостного артилерийского полка и 100 баши-бузуков; 6) на укрепленной позиции, непосредственно восточнее Сахати, под начальством маиора Боретти: 9-я рота 6-го пехотного полка, 12-я рота 7-го пехотного полка, два горные орудия и 300 баши-бузуков; 7) у Вуи: половина 12-й роты 7-го стрелкового полка, половина 12-й роты 8-го стрелкового [184] полка, 1-я рота 1-го пехотного полка, четыре полевые орудия и 200 баши-бузуков между Зулою а Вуа.

Всего 3,000 человек всех родов оружия, включая и башибузуков.

В Ассабе стоял отряд из двух пехотных рот и одного отделения 15-го крепостного артилерийского полка.

Так как можно было вполне рассчитывать на дружелюбное расположение местных жителей, то были формируемы новые роты (болуки) из баши-бузуков, причем оружие было распределено следующим образом:

150	наибу	(старшине)	Монкулло
50	»	»	Эмбереми
50	»	»	Отумло
300	»	»	Аркико

10 ружей системы Ветерли были выданы шведской мисии, по просьбе последней.

21-го января войска Рас-Алулы сосредоточились в долине р. Янгус, и именно: в 5-ти километрах к юго-западу от позиции у Сахати, у дер. Барес.

25-го января маиор Баретти выслал рекогносцировочный отряд, который, убедившись в значительном превосходстве противника, быв преследуем неприятелем, отступил на незначительном расстоянии. Вскоре показались абиссинцы на окружных высотах; на расстоянии не более 2-х километров по ним был открыт огонь гранатами, но почти без результата, так как противник хорошо укрылся за неровностями местности.

Около полудня выступил из Цербии другой отряд, под начальством лейтенанта 6-го пехотного полка Кумо, с поручением завлечь противника в сферу действительного огня.

Довольно многочисленная толпа абиссинцев атаковала его храбро, но лейтенант Кумо, тяжело раненый еще в начале боя, сумел завлечь противника на 300 метр. от д. Цербии, за которую он сам затем скрылся. Неприятель же продолжал дерзко наступать. Маиор Боретти отразил нападение и в 4 часа дня принудил противника к поспешному отступлению или, вернее, к бегству. В этом бою италианцы потеряли 4 человека убитыми, в том числе храброго лейтенанта Кумо. Из числа башибузуков трое были убиты, один ранен и пять пропали без вести. Италианцы израсходовали 5,600 патронов, 37 гранат, 4 картечи [185] и 17 шрапнелей; вследствие этого маиор Боретти обратился к коменданту Монкулло с просьбою снабдить его не только провиантом, но и огнестрельными припасами.

26-го января, в 5 ч. 20 м. дня, выступила из Монкулло колонна с продовольствием для войск, расположенных в Сахати. Колонна эта состояла из трех рот пехоты (11-й роты 15-го полка. 1-й роты 20-го полка и 9-й роты 41-го полка), только что прибывших из Италии резервистов для рот 9-го и 10-го полков, из нескольких волонтеров, двух митральез и 50 башибузуков, всего 500 челов., под начальством подполковника де-Кристофори. А как необходимо было иметь в Монкулло гарнизон, то туда отправлены были из форта Аб-дэль-Кадер половина 10-й роты 4-го стрелкового полка и отделение матросов, в качестве прислуги к орудиям.

Из донесения подполковника де-Кристофори узнали в Монкулло, но довольно поздно, что он, пройдя около двух третей пути в Сахати, быль в 8 ч. 30 м., у д. Догали, атакован весьма сильным неприятельским отрядом. Колонна заняла сперва оборонительную позицию на высоте севернее дорога: но так как неприятельские силы все увеличивались, то подполковник де-Кристофори вынужден был отойти на более выгодную позицию.

В 9 ч. 30 м. послал полковник де-Кристофори второе донесение в Монкулло, которое прибыло туда ранее первого донесения: в этом донесении он просил о присылке подкреплений и митральез, так как бывшие у него пришли в совершенную негодность: кроме того, он доносил, что не в состоянии двинуться ни вперед, ни назад, так как окружен со всех сторон противником.

На второй позиции, занятой отрядом подполковника де-Кристофори, произошел жестокий бой. Италианские солдаты оборонялись упорно: они израсходовали не только свои патроны, но и часть патронов, предназначенных для гарнизона Сахати. Из всего отряда осталось лишь несколько человек, которые оборонялись как львы против более тысячи неприятелей, пока, наконец, все они не пали на месте.

Это весьма славное, хотя и несчастливое, дело окончилось между 11 и 12 ч. дня: нет сомнения, что к этому времени могла бы подоспеть помощь из Монкулло.

Победа эта обошлась Рась-Алуле весьма дорого: он отступил к Гхинде и Асмаре, оставив на поле битвы достаточное число людей для ограбления убитых и раненых. [186]

Как только в Монкулле было получено второе донесение подполковника де-Кристофори, тотчас же (в 11 ч. дня) выступил, по направлению к Догали, капитан Тантури, с одной митральезой, с 10-й ротою 34-го пехотного полка и двумя ротами башибузуков. Баши-бузуки шли под начальством некоего Магомет-Нура, который, прибыв на место недавнего боя и оробев при виде нескольких бегущих абиссинских всадников, сам убежал со всем своим отрядом.

Капитан Тантури прибыл в Догали как раз к тому времени, когда последние неприятельские мародеры покидали поле битвы: он ничего более не мог сделать, как подобрать возможно большее число раненых и затем отступить, так как уже начинало темнеть и его отряд был слишком малочислен для серьезного боя. На обратном пути в Монкулло встретил он ассаортинского предводителя Барамбара-Каффеля, весьма преданного Италии, с подкреплением в 200 человек: последний указал место, где Магомет-Нур содержится в плену.

В своем донесении капитан Тантури говорит, что италианские солдаты лежали на поле сражения точно будто казненные и что, по определению некоторых перепуганных пастухов, силы Рас-Алулы простирались до 20,000 человек.

Некоторые раненые, хотя и с большим трудом, добрались впоследствии до Монкулло, и в числе их, единственно оставшийся в живых, офицер артилерии, капитан Михелини.

Италианцы потеряли в боях у Сахати и Догали: а) офицеров: 23 убитыми и 1 раненым: б) унтер-офицеров и нижних чинов: 400 убитыми и 76 ранеными.

В виду чрезмерно длинной оборонительной линии, генерал Женэ приказал отрядам, расположенным у Арафали, Вуа и Сахати, немедленно отступить и расположиться у Массоны, между морем, лагерем, под Гератом, фортом Аб-дэль-Кадером, гор. Хутунцо и Монкулло, между дд. Эмбереми (на севере) и Аркико (на юге), — таким образом, чтобы вся новая оборонительная линия занимала по фронту не более 12-ти километров.

Отряд, расположенный у Вуа, отступил к Зуле, откуда он впоследствии был перевезен морем в Массову. Отряд у Арафали был посажен на пароход «Палестина» и также доставлен в Массову. Маиор Боретти, сделан искусный ночной марш, уклонился от встречи с летучим отрядом Рас-Алулы; он [187] прибыл в Монкулло 28-го числа, рано утром, вместе со всем своим обозом.

Из английской газеты «Dally Cronicle» и из других источников получены были известия, что русская миссия в Абиссинии вступила в переговоры с негусом о заключении мира между ним и Италиею и что условия негуса заключаются в уступке ему Массовы или в уплате значительной суммы денег.

Арабская газета «El-Monbaschir» сообщила, что султан Ауссы, испуганный последними завоеваниями короля Менелика, желая стать в дружественные отношения к Италии, предоставил свободный пропуск товаров из Ассаба через свои владения.

Многие думают, что Франция, желая уравновесить свое влияние на Аравийском заливе по отношению к Италии, искала предлога к распространению своего господства до Обока. В этом отношении достойна внимания кореспонденция французской газеты: «Le Temps», от 22-го февраля, в которой сообщается, что положение дел в Сомали представляет весьма мало утешительного и что, будто бы, между Францией и Англией заключен договор, в силу которого оба эти государства обязываются не стеснять друг друга относительно распространения своих владений в Африке, причем Франции предоставляется право занять остров Муша, с целью господствовать над заливом Тажура.

События в Африке дали возможность всей прессе высказаться как за, так и против Италии; но следует заметить, что наиболее симпатично отнеслась к Италии английская пресса.

Сэр Фергюссон, секретарь министерства иностранных дел, сказал в палате общин речь, которая должна была понравиться каждому истинному италианцу; он сказал: «Ныло бы крайне непристойно, еслибы мы, по поводу настоящих событий, высказали великой державе свое соболезнование. Точно также и нам было бы неприятно, еслибы неудача маленького отряда, весьма легко заменимого другим, была бы приписана громадному несчастию».

Газета «The Times» прибавляет: «Мы, в Англии, относимся к Италии потому так особенно сочувственно, что сами не раз испытывали подобные неудачи».

Рос-Алула, возгордившись благоприятным исходом начала войны с Италиею, стал посылать генералу Женэ письма все более и более угрожающего характера. Эти письма были доставлены членами экспедиции Салимбени и заключали в себе угрозу, что он умертвит пленных, если не согласятся на его требования. [188] Наконец прибыл в Монкулло маиор Пиано и привез требования. на основании которых Рас-Алула готов выпустить пленных; эти требования были следующие:

1) Выдача 800 ружей, купленных Рас-Алулой у одного швейцарца по фамилии Фохт и конфискованных на таможне в Массове.

2) Освобождение некоторых абиссинцев, повинных в страшных мародерствах и зверских деяниях против убитых и раненых италианских солдат, и

3) Выдача ассаортинского предводителя Барамбара-Каффеля, верного друга Италии, за что негус хотел ему отомстить.

Генерал Женэ согласился на отпуск ружей и освобождение помянутых абиссинцев и, чтобы избежать дальнейших недоразумений, удалил Барамбара-Каффеля из Массоны. 12-го марта выступил в Асмару маиор Пиано и купец Фохт с помянутыми ружьями; вместе с ними отправлены были под конвоем и освобожденные абиссинцы. 17-го марта возвратились в Массову все пленные, за исключением Савуаро, которого Рас-Алула оставил заложником взамен ненавистного ему Каффеля.

Действия генерала Женэ вызвали в Италии сильное раздражение, вследствие чего решено было отозвать его назад. На место него назначен был только что произведенный в генерал-маиоры Танкред Салетта, который прежде, в чине полковника, имел поручение занять Массову.

Действовал ли генерал Женэ по собственному почину, или же на основании инструкций, данных ему италианским правительством, — по настоящее время еще не выяснено. Как бы там ни было, но не следует забывать, что он заслуженный и прекрасный офицер, который неоднократно оказывал своему отечеству полезные услуги и еще может оказать. Быть может он предпочел всем прочим чувствам — чувство гуманности: если это так, то он, употребив все усилие на освобождение членов экспедиции Салимбени, нашел некоторое моральное утешение в том, что ради человеколюбия пожертвовал своей военной славой.

Вероятно, жизнь пленных италианцев стоила дороже 800 старых ружей и нескольких абиссинцев, сотворивших такие зверства.

В самом начале враждебных действий со стороны Рас-Алулы генерал Женэ отдал приказание содержать в Массове под стражею пленных абиссинцев, причем, главным образом, с целью обмена их при освобождении помянутых лиц [189] италианской экспедиции. Когда в апреле месяце прибыл в Массову настоятель эфиопского монастыря в Иерусалиме, с целью посетить негуса, то он был схвачен и, как пленный, отвезен на италианский корабль «Гарибальди».

Маиор Пиано и некто Франсуа, только что освобожденные из плена, составили план — отправиться в Ассаорту, захватить там Барамбара-Каффеля, отвести его к негусу и за это получить разрешение на освобождение Савуаро. Против этого плана, весьма сомнительного по своему результату и притом в высшей степени нечестного но отношению к ассаортинскому предводителю, всегда остававшемуся преданным италианцам, решительно восстал генерал Женэ. Но, не смотря на это, маиор Пиано и г. Франсуа сели на корабль и отправились в путь, с целью исполнить задуманный ими план. Для их поимки был выслан пароход «Castelfidardo», который доставил их обратно в Массову 28-го марта, а 2-го апреля, на пароходе «S. Gottardo», они и вся освобожденная экспедиция Салимбени были отправлены в Италию.

По очищении позиций у Вуа, Сахати и Арафали, действия летучих отрядов разбойничьих орд приняли более широкие размеры. 27-го марта предводитель Дебев, с шайкою в 100 человек, напал на отряд баши-бузуков, расположенный между Аркико и Зулою, причем ближе к последнему пункту. 28-го марта выступила против разбойников 12-я рота 8-го стрелкового полка, под начальством капитана Радикати-ди-Марморито, и принудила их бежать в горы у Гадана. В этой стычке италианцы потеряли двух баши-бузуков ранеными, одного стрелка убитым и двух ранеными.

3-го апреля одна разбойничья шайка угнала 300 голов рогатого скота, но была тотчас же застигнута отрядом баши-бузуков, который отбил добычу и рассеял шайку разбойников.

Генерал Салетта прибыль в Массову 22-го апреля и принял начальство 23-го числа. 1-го мая объявил он Массову и ближайшую окрестность на военном положении, а именно от Ханфилы до мыса против острова Дюффюран, и прекратил таким образом всякое сношение с Абиссиниею.

После событий у Дагали, италианское правительство не замедлило отправить в Массову подкрепления, орудия и огнестрельные припасы, так что к началу мая 1887 года, ко времени принятия генералом Салеттою начальства над экспедиционным корпусом, [190] в полукруге между Эмбереми, Монкулло и Аркико было расположено: шесть линейных пехотных баталионов (24 роты); один стрелковый баталион (четыре роты): один альпийский стрелковый баталион (три роты); три роты крепостной артилерии; три инженерные роты; одна горная батарея и 1,500 баши-бузуков.

В Ассабе были расположены: один линейный пехотный баталион (три роты) и одно отделение артилерии и инженерных войск.

Текст воспроизведен по изданию: Абиссиния // Военный сборник, № 3. 1889