-

Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов.

Под редакцией А. Н. Насонова. М.-Л. 1950.

Советская историческая наука за последние полтора года получила в своё распоряжение ряд новых ценнейших изданий летописей: вышел XXV том Полного собрания русских летописей под редакцией члена-корреспондента АН СССР М. Н. Тихомирова, в котором издан Московский летописный свод конца XV в.; вышла восстановленная покойным М. Д. Приселковым Троицкая летопись — Московский свод 1408 г.; вышел под редакцией К. Д. Сербиной Устюжский летописный свод первой Четверти XVI века. Последним по времени выходя в свет в этом ряду является издание Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов под редакцией А. Н. Насонова.

Синодальный список Новгородской первой летописи, представляющий собой её старший извод, — древнейший из дошедших до нас списков летописей. Он исключительно ценен не только как исторический источник, но и как один из важнейших памятников русского языка XII-XIV вв., чуждый церковным славянизмам и близкий к живой разговорной речи. Как исторический источник [107] Новгородская первая летопись очень своеобразна по материалу и в большей мере, чем другие русские летописи, отражает классовую борьбу, в некоторых случаях с точки зрения «меньших» людей. Новгородская первая летопись издавалась неоднократно, но ни одно из её изданий не может быть признано удовлетворительным. Первое издание Синодального списка Новгородской первой летописи вышло в 1781 г. под заглавием «Летописец Новгородский, начинающийся от 6525 (1017) года и кончающийся 6860 (1352) годом». Второе издание вышло в 1819 г. под тем же названием. Оба эти издания не удовлетворяют самым элементарным научным требованиям. Неудовлетворительным было и издание Новгородской первой летописи, вышедшее в 1841 г. в томе III Полного собрания русских летописей. К этому изданию были привлечены некоторые списки младшего извода Новгородской первой летописи в качестве вариантов и дополнений к Синодальному списку, но самый Синодальный список был издан с многочисленными пропусками и неправильными прочтениями. В 1875 г. под наблюдением П. И. Савваитова вышло полное факсимильное издание Синодального списка, выполненное способом литографирования. Этим изданием в основном до сих пор пользуются языковеды, хотя следует предостеречь историков русского языка от слишком большого к нему доверия: техника литографии в середине XIX в. не давала ещё абсолютно точного воспроизведения оригинала, и издание 1875 г., в частности, не свободно от корректурных недосмотров. Наконец в 1888 г. вышла под редакцией того же П. И. Савваитова «Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку». Это издание также имело неточности и опечатки, неоднократно отмечавшиеся в языковедческой литературе, но главным его недостатком является произвольное и некритическое соединение текста старшего извода Новгородской первой летописи (Синодального списка) с текстом младшего извода той же летописи. В частности в текст Синодального списка в издании 1888 г. внесены многочисленные вставки из списков младшего извода, набранные особым шрифтом или выделенные продольной чертой. Такие вставки, казалось бы, в некоторых случаях и незначительные, иногда коренным образом меняют смысл текста Синодального списка. Например, под 1173 г. в Синодальном списке говорится о построении церкви Спасса на воротах Георгия, а в издании 1888 г. добавлен из списков младшего извода предлог «у»: «святаго Спаса на воротех (у) святаго Георгия». Такое же добавление союза «и» сделано под 1193 г. «поимя съ собою попа (и) Иванка Легена». Иногда добавления из списков младшего извода были явно лишними. Так, например, под 1204 г. в издании 1888 г. в Синодальный список вторично включены известия о победе Ольговичей над Литвой, о смерти посадника Мирошки, о море в Новгороде и о взятии Константинополя крестоносцами. Совершенно ясно, что соединять тексты двух различных изводов практически невозможно. Нецелесообразной была и попытка П. И. Савваитова восполнить недостающее начало Синодального списка (в Синодальном списке утрачены первые 15 тетрадей) по тексту младшего извода Новгородской первой летописи. Несостоятельность такой попытки легко может быть показана на примере списков князей, митрополитов и новгородских архиепископов, помещенных под 989 г. в младшем изводе. Первый список доведён до Василия Васильевича Тёмного, а следующие два заканчиваются ещё позднее и, следовательно, никак не могли находиться в утраченной части Синодального списка, относившейся к концу XIII века. Ясно, что механическое присоединение частей из списков младшего извода к Синодальному списку не может дать реконструкции утраченной части последнего.

Редактор нового издания Новгородской первой летописи А. Н. Насонов поступил совершенно правильно, не повторив попытки П. И. Савваитова сделать сводный текст обоих изводов, а издав их отдельно — один вслед за другим. Некоторое неудобство составляет то, что оба извода изданы в одном переплёте. Этим затрудняется сличение их текстов, к которому неизбежно прибегает всякий внимательно изучающий Новгородскую первую летопись. Для сличения текстов младшего и старшего изводов придётся пользоваться одновременно двумя экземплярами издания, чтобы можно было класть их рядом.

Раздельное издание старшего и младшего изводов дало возможность А. Н. Насонову впервые полностью дать младший извод Новгородской первой летописи по Комиссионному списку, публиковавшемуся в прошлом лишь частями. Кроме того к изданию впервые привлечён Троицкий список Новгородской первой летописи, считавшийся утраченным и обнаруженный А. А. Зиминым и А. А. Ромодановской в Рукописном отделении Государственной библиотеки имени Ленина. Находка и опубликование Троицкого списка имеют очень большое значение. Повидимому, перед нами лучший текст Начального свода 1093-1095 гг., хотя и обрывающийся на рассказе об убиении Святослава Владимировича под 1015 годом. Рукопись этого Троицкого списка писана в 60-х годах XVI в. в два столбца полууставом, подражающим древнему уставу, как обычно писались хорошие копии с древних пергаментных уставных рукописей. Наконец, редактор издания А. Н. Насонов впервые ввёл в научный оборот Воронцовский список Новгородской первой летописи, издав в «Приложениях» отдельные листы из него, представляющие самостоятельный интерес. Список этот поступил в библиотеку Академии наук СССР только в 1920 г. и, хотя был известен А. А. Шахматову, не получил освещения в его печатных работах.

Таким образом, издание Новгородской первой летописи под редакцией А. Н. Насонова является исчерпывающим по привлечённым спискам и по своему плану наиболее отвечающим современным требованиям науки о летописании. [108]

К безусловным достоинствам научных приёмов издания следует отнести полное подведение вариантов. В тех случаях, когда текст ясен, к этим вариантам исследователи обращаются сравнительно редко, однако в случае каких-либо неясностей или возможности различно толковать текст варианты по другим спискам оказываются совершенно необходимыми. Кроме того наличие вариантов по всем спискам даже и при сравнительно ясном тексте создаёт у пользующегося летописями уверенность в научной «учтённости» текста, уверенность в том, что в неосновных списках нет ничего «неожиданного».

В пределах правил, принятых в данном издании для передачи древнерусского текста, Новгородская первая летопись издана с максимальной точностью. В настоящем издании исправлены многие неправильные прочтения и расстановки знаков препинания предшествующих публикаций Новгородской первой летописи. В отличие от издания 1888 г., где были допущены многочисленные ошибки, А. Н. Насонов раскрыл титла в соответствий с грамматическим строем древнерусского языка. Например: в издании 1888 г. было: «погребена бысть 2 князя» (под 1078 г.), — а в издании А. Н. Насонова — «погребена быста 2 князя»; в издании 1888 г. было: «настанущю... индикта лета 15» (под 1137 г.), — а в издании А. Н. Насонова — «настанущю... индикта лету 15»; в издании 1888 г.: «четвьркъ» (под 1164 г.), а в издании: А. Н. Насонова — «четвьртъкъ», и т. д.

С точки зрения научных приёмов передачи текста издание это вызывает некоторые возражения.

Пожалуй, редактору следовало исправить некоторые явные ошибки Синодального списка, оговорив эти исправления в примечаниях. Так, например, под 1209 г. (стр. 51) напечатано: «повелеша на новгородьцихъ сребро имати, а по волости куры брати» (то же в младшем изводе, стр. 248); конечно, здесь описка переписчика — «куры» вместо «куны». Не неправлена «явная описка под 1218 г.: «Глебъ... сдумавъ... имея поспешника Костянтина, брата своего, и с нимъ диявола, юже и прельсти»; надо не «юже», что бессмысленно, а «иже».

Весьма серьёзный вопрос, возникающий в связи с изданием летописей, это вопрос о том, как передавать средствами современной графики древнерусские тексты. В своем издании А. Н. Насонов применяет одинаковые способы передачи текста и для уникального Синодального списка XIII-XIV в. и для гораздо менее ценных списков XV-XIX вв. младшего извода Новгородской первой летописи. Вряд ли это может быть признано правильным. По крайней мере два способа передачи текста должны быть установлены при издании летописей, Наиболее древние летописные тексты, представляющие собой выдающиеся памятники русского языка, как то: Синодальный список Новгородской первой летописи, Лаврентьевская летопись и, может быть, Ипатьевская летопись, — должны печататься с сохранением буквы ять, юсов и йотированных гласных. Списки летописей более поздние не требуют сохранения юсов и йотированных гласных. Для летописей начиная с XVII в., может быть, не имеет смысла сохранять и ять. Йотированные гласные и юсы для такого выдающегося памятника русского языка, как Синодальный список, имеют существенное значение в языковом отношении. Мы должны делать издания летописей такими, чтобы ими могли пользоваться и языковеды. Особенно затрудняет языковедов при пользовании изданием отсутствие в предисловии точных указаний на правила раскрытия сокращённых написаний и введения выносных букв в текст. В предисловии сказано: «при раскрытии титл, при введении надстрочных букв в строку руководятся в некоторых случаях правилами современного правописания» (стр.12). Какие это «некоторые случаи», не поясняется. Каким образом взыскательный советский читатель будет знать, где раскрыты сокращения и как в каждом конкретном случае это сделано? Отсутствие строгих правил передачи древнерусского текста — общий недостаток всех изданий летописей последних двух лет.

Для всех изданий летописей необходимо выработать совместно с языковедами совершенно точные правила раскрытия сокращений, введения в текст выносных букв и передачи букв. Правила эти должны исключить возможность издательского произвола. В тех случаях, когда летопись имеет большое значение как памятник русского языка (например, Синодальный список), буквы, вводимые издателями в текст, должны печататься курсивом (как это, например, сделано в издании Киево-Печерского патерика под редакцией члена-корреспондента АН СССР Д. И. Абрамовича, Киев, 1933 г.). Установление точных правил передачи древнерусских текстов не дело редактора того или иного издания; они должны быть установлены для всех изданий летописей. Поэтому сказанное не может рассматриваться как упрёк А. Н. Насонову. В доступных ему пределах текст Новгородской первой летописи приготовлен с большой тщательностью.

Иное впечатление производят указатели издания, В них довольно часты ошибки, которые можно объяснить тем, что составитель указателей (И. П. Доронин) некритически доверился указателям П. И. Савваитова к изданию Синодального списка 1888 года. Так, например, Малфрида определена в указателе без всяких к тому оснований как жена Владимира I Святославича (см. стр. 583 рецензируемого издания и стр. XXVII издания 1888 г.); некий Осип Давыдович без всяких оснований определен как «сторож церкви св. Иакова в Новгороде», хотя в летописи он назван «муж добр» (см. стр. 587 рецензируемого издания и стр. XXIII издания 1888 г.). Неясен принцип, по которому в географическом указателе разъясняются старые названия. В некоторых случаях в скобках даётся современное название (например, «Колывань — Таллин», стр. 604), тогда как в других случаях древнерусские названия почему-то [109] поясняются названиями XIX века. Так, например, Корельский город пояснён как «Кексгольм», хотя современное его название Приозёрск. Город Яма разъяснён как «Ямбург», хотя современное его название Кингисепп. Очевидно, что составитель указателя слишком доверился изданию 1888 г., где даны именно эти разъяснения. Часть названий оставлена вовсе без разъяснений (например, не разъяснена Кесь, под которой следует разуметь современный Цесис). Решительное возражение вызывает стремление составителя указателей модернизировать старые русские имена, известные в научной литературе. Так, например, небезызвестный Ян Вышатич назван в указателе (вслед за изданием 1888 г.) Иваном Вышатичем. Особенно неприятное впечатление производит модернизация старых церковных названий. Так, все церкви Николы названы в указателе церквами Николая, все Никольские монастыри названы в указателе «Николаевскими», хотя до конца XVII в. они так называться не могли и в тексте летописей они упоминаются только в их древнерусской форме. Все церкви и монастыри Успения, Покрова, Знамения и Благовещения отнесены в указателе под рубрику церквей и монастырей Богородицы. И в этом случае составитель указателей И. П. Доронин некритически следовал за указателями издания 1888 года. Лучше других (и более независимо от издания 1888 г.) составлен Предметный указатель, но и в нём встречаются ошибки. Так, например, «гребля» определена как «ров», хотя в тексте это слово чаще употреблено в смысле «вал». Непонятно, почему попал в Предметный указатель целый раздел «дворов» (стр. 628), хотя его следовало поместить в Географическом указателе (куда отнесены улицы, мосты, ворота, церкви и монастыри). Следует позаботиться о выработке точных и подробных правил составления указателей для всех изданий летописей.

В связи с изданиями летописей последних лет необходимо поднять ряд общих для всех отдельных выпусков вопросов. Надо прямо сказать, что в издании летописей, предпринятом Институтом истории АП СССР, не чувствуется единого плана. Непонятно, почему Московский свод конца XV в. издан в Полном собрании русских летописей, а все остальные летописи — отдельно, вне какой бы то ни было серии. Правила изданий летописей совершенно различны (в одних случаях варианты приводятся, в других не приводятся) и т. д. Внешнее оформление изданий летописей также различно (особенно выделяется своим картонным переплётом Устюжский летописный свод).

Следует приветствовать инициативу Института истории АН СССР по возобновлению издания летописей; можно поздравить читателей с выходом прекрасного издания Новгородской первой летописи под редакцией А. Н. Насонова, но необходимо со всею решительностью настаивать на внесении планового начала в издание летописей, что может быть сделано только при условии организации особой летописной комиссии со своим штатом сотрудников, специально занятых изданием летописей. Русские летописи — непререкаемое свидетельство высоты русской культуры и Ценнейший источник не только по истории русского народа в IX-XVII вв., но и по истории эстонского, латышского, литовского, мордовского, татарского и ряда других народов Союза ССР, а также братских нам славянских народов. Издание русских летописей, из которых очень многие ещё продолжают лежать неизученными в рукописных хранилищах, должно производиться планово и научно организованно.

Д. Лихачёв

Текст воспроизведен по изданию: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов // Вопросы истории, № 5. 1951