СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ПРАЖСКИЕ АННАЛЫ

ANNALIUM PRAGENSIUM

ЧАСТЬ II

В 1278 году Господнем, после того как епископ Иоанн ¹ вступил на путь всякой плоти, Товия ², пражский настоятель, муж подходящего возраста, происходивший из благородного рода, был при поддержке милости Божьей и благосклонном и дружном согласии каноников избран 16 августа ³ во имя святой и неделимой Троицы в епископы Пражского престола, хотя и сильно тому противился. Ещё будучи в должности настоятеля, он по славному долгу Христову принимал с расточительной щедростью не только клириков Пражской церкви и города Праги, но и всех, откуда бы те ни прибывали, и с любовью предоставлял им всё необходимое для жизни. Итак, каноники Пражской церкви, желая привести в исполнение свой выбор и прилагая к тому все свои силы, составили декрет, согласно предписанной избирательной форме, и, скрепив его печатями всех каноников, через официальных послов – Григория, пражского магистра и декана, Алексея, оломоуцкого настоятеля, и Дитриха, пражских каноников, мужей безусловно достойных и предусмотрительных, представили его митрополиту, архиепископу Майнцского престола ⁴, смиренно и набожно прося его в весьма настойчивых просьбах, чтобы он с обычной добротой соизволил милостиво утвердить выбор, сделанный пражским капитулом, и извиняясь за то, что избранник не смог прийти лично как ввиду небезопасности дорог (ибо из-за гибели короля по всему Чешскому королевству происходила в то время сильнейшая смута и замешательство в виде грабежей и насилий), так и из-за отдалённости мест. Они изложили перед достопочтеннейшим архиепископом и две другие тесно связанные с этим делом просьбы, смиренно умоляя, чтобы тот соизволил поручить свои обязанности досточтимому мужу Бруно ⁵, епископу Оломоуцкому, дабы тот возвёл их избранника в сан пресвитера, а затем вместе с двумя другими соепископами, его ближайшими соседями, рукоположил его в епископский сан. Итак, митрополит, как муж мудрый, рассудительный и весьма прилежный, надлежащим и каноническим образом рассмотрев вместе со своими канониками и другими сведущими в каноническом праве мужами декрет и не найдя в нём никаких изъянов, согласился с их справедливыми просьбами, ибо умел милостиво сострадать подданным в их нуждах и так как ему и из других источников было известно о плачевном состоянии Чешской земли и о том, что из-за небезопасности дорог избранный епископ Пражский не сможет благополучно прийти к нему лично; рассудив также, что утверждение избранника в его отсутствие, если бы он таковое сделал, не будет иметь силы, он поручил свои обязанности епископу Оломоуцкому, как его и просили, дабы тот, выяснив и изучив все детали и обстоятельства, которые относятся к сути дела, предоставил избраннику услугу или милость утверждения, возведения в сан священника и рукоположения в епископы Пражские. Таким образом послы Пражского капитула, добившись от архиепископа Майнцского исполнения своих просьб, причём всего, что хотели, выразили ему величайшую благодарность и, получив благословение, радостные вернулись в Чехию. Придя в город Прагу, они 22 декабря были с радостью встречены избранным епископом и почтенным собранием каноников и клириков.

В 1279 году Господнем, 5 января, Товия, избранный епископ Пражский, отправив прежде к достопочтенному мужу, епископу Оломоуцкому, послов с рекомендательными письмами от архиепископа Майнцского по поводу утверждения его избрания, двинулся в сторону Моравии вместе с досточтимыми мужами – Григорием, пражским магистром и деканом, Алексеем, оломоуцким настоятелем, и Дитрихом, пражскими канониками, следовавшими за ним, а также с другими капелланами большого и малого чина и с большой свитой из знатных светских мужей; они застали епископа Оломоуцкого в епископском городе, под названием Острава ⁶, который расположен за пределами Опавской провинции, на границе Польши и Моравии. Епископ Оломоуцкий, узнав, что они пришли, почтительно их принял, оказав им милостивый и радушный приём ⁷. Ибо у него в обычае всегда было и есть радоваться приходу гостей. Ведь он брал пример с заповеди, которая гласит: «Для благородных мужей особая отрада – принимать в гости и оказывать радушный приём всем, откуда бы те ни пришли, и если кто-то, побуждаемый благочестивым рвением, принимает чужих, тот, загоревшись любовью, будет ещё сильнее пылать её по отношению к ближним». Итак, рассказав о своём деле и вручив рекомендательные письма, он ⁸ смиренно просил его действовать в предписанном, согласно переданному ему в поручении указанию. А епископ Оломоуцкий, милостиво преклонив слух к их справедливым и достойным просьбам, поскольку умел сострадать утомлённым в трудах и оказывать утешение скорбящим, обещал как можно скорее исполнить возложенное на него поручение. Он имел в то время коллегу – епископа Базельского ⁹, приданного ему Рудольфом ¹⁰, избранным королём римским, для выполнения королевских поручений. Итак, взяв для исполнения поручения названного епископа Базельского, он приступил к расследованию, согласно переданному ему указанию, и провёл его, тщательно и внимательно выяснив все обстоятельства дела и не упустив ничего, что относилось к его исполнению. Итак, совершив всё это надлежащим образом, он призвал имя Иисуса Христа и, составив и выдав утвердительную грамоту, 18 января по распоряжению своего митрополита утвердил избрание Товии в епископы Пражские, совершённое Пражским капитулом канонически и по уставу. В этом же году, 21 февраля ¹¹, избранный епископ Товия, взяв из почтенного собрания Пражской церкви осмотрительных мужей, отличавшихся наибольшей рассудительностью и знанием писания, а именно, магистра Григория, пражского декана, настоятеля Фому, настоятеля Готфрида, Вернера, Ульриха, Алексея, Дитриха, Петра, Здеслава, Бенеша, пражских каноников, и других капелланов епископского двора, и одев их всех в очень дорогие одежды с пёстрой подкладкой и в куньи меха, – благородных мужей, рыцарей и пажей своего двора – старших, средних и младших, он также полностью одел, нашив на одежду каждого герб своих предков, а именно, летящую по небу стрелу, – отправился в Моравию, в город Брно, к достопочтенному мужу Бруно, епископу Оломоуцкому, и 1 марта ¹² был возведён там в сан священника досточтимейшим мужем, достойным всяческой похвалы, епископом Зеккау ¹³. А на следующий день, в воскресенье, когда поют Reminiscere, он был посвящён в епископы Пражские достопочтенными мужами – Бруно Оломоуцким и епископами Зеккау и Базеля, в доме проповедников и в церкви Пресвятой Девы Марии. В этот день было дано отпущение грехов на год и 40 дней. В тот же день он приготовил праздничный обед для всех прибывших – как приглашённых, так и тех, кто пришёл по своей воле, и устроил великолепный пир, так что день этот на протяжении каждого года по праву должен называться днём его рождения. Итак, получив знак посвящения в епископское достоинство и справив по случаю дня рождения великолепный пир, он, поскольку все были живы и здоровы, радостный вернулся домой при великом ликовании всего Пражского капитула и прочих – как монахов, так и мирян и городских клириков; с огромной радостью, как печальные сыны, страстно ожидавшие прибытия своего отца, клирики и миряне распевали: «Вот, священник! Господин, помилуй ны»; с крестным ходом и хоругвями они 26 февраля встретили его в церкви Сионского холма, хотя положение Чешского королевства – увы! – всё ещё оставалось печальным, и по этой причине бургграфы, которые стояли во главе города Праги, не посмели впустить господина епископа Товию, когда тот хотел войти: ведь его сопровождала огромная толпа. Всемогущий творец и правитель всего мира, который позволил вам за ваши заслуги взойти на епископский престол, сам изволит добыть для вас венец славы за прибыль, приобретённую с вверенных вам овец. В этом году, в субботу перед Вербным воскресеньем, которое пришлось тогда на Благовещенье Пресвятой Девы Марии ¹⁴, когда господин Товия, епископ Пражский, хотел служить первую после своего посвящения в епископы мессу в кафедральной церкви святого Вита, его отказались впустить в Пражский замок бургграфы, которые, как казалось простакам и тугодумам, правили государством Чешской земли, но, по правде говоря, пытались его разрушить. И он служил торжество мессы Благовещенья Пресвятой Девы в церкви Сионского холма, не без глубоких морщин, бороздивших его лоб; но провести там службу в честь Пресвятой Девы его побудили праведные и благочестивые основания: ведь эта церковь была освящена в честь Пресвятой Марии; да и величина, ширина и длина церкви, а также красота постройки, подобной храму Соломона, и прибывшая туда огромная толпа людей подвигли его к этому. А какая толпа клириков, вельмож, баронов, рыцарей, горожан, мирян, крестьян, замужних дам, бегинок, вдов, детей, юношей и девушек собралась на службу первой мессы! Если бы эта толпа людей была вооружена, и воля всех слилась бы воедино, то город Прага оставался бы неодолим и неприступен на многие времена, пока была бы тверда их воля. В тот же день Пресвятой Девы в доме господина епископа пражским каноникам и всем клирикам в избытке подавались рыба, вино и мёд.

В 1280 году Господнем ¹⁵ осень была тёплой, а зима – суровой и снежной; морозы продолжались до Благовещенья Пресвятой Марии, и после того, как сошёл снег, целых 20 дней было сильнейшее половодье, так что из-за избытка воды мельницы в указанные дни не удавалось вернуть на их места и установить должным образом. В этом году была дороговизна всех продуктов – хлеба, мяса, рыбы, сыра, яиц, так что за денарий можно было купить разве что два куриных яйца, хотя многие помнили, что в городе Праге ещё совсем недавно за денарий покупали 50 яиц. В этом году, 25 ноября, между Отто ¹⁶, маркграфом Бранденбурга, и знатью страны было заключено перемирие ¹⁷; но многие скорее полагали, что был заключён мир, ибо с того времени преступники стали воздерживаться от причинения тягот, от грабежей, от поругания церквей, от угона крупного и мелкого скота, от задержания людей и применения пыток, от присвоения мешков, циновок и постелей. В этом году не были посеяны озимые, разве что на отдалённых от города Праги лугах, и, если их и посеяли, то немного; поэтому сильный голод терзал бедных, и многие из бедняков умерли, страдая от голода. В этом году, 5 января ¹⁸, в Праге, в конце концов, начали звонить во все колокола, тогда как в течение двух лет в них не звонили по многим причинам; ведь ни пономарей, ни звонарей Пражской церкви не впускали в замок для исполнения ими в церкви своих обязанностей. Более того, доступ в замок был закрыт даже для викариев и для самих пражских каноников, которые хотели проводить положенные богослужения, за исключением лишь немногих, а именно, Андрея, ризничего и каноника пражского, певчего Хвалька, субризничего Георгия, отца служителя алтаря Пресвятой Марии и викария; магистру Григорию, хотя он был деканом этой церкви, доступ в город также часто был запрещён.

В 1281 году Господнем ¹⁹, 8 марта, Товия, милостью Божьей епископ Пражский, проводил первые после своего посвящения в епископы рукоположения в Пражской церкви. Толпа же тех, кого предстояло рукоположить, была огромна, и это посвящение, которое начали утром, за весь день едва удалось завершить, причём таким образом, что таинство евхаристии для посвящённых тогда священников было перенесено на следующий день. В этот день был рукоположен в пресвитеры и Григорий, пражский декан. И, хотя против этого господина епископа в те времена нарастали многие мирские тревоги и волнения разных смут, отчуждения епископских владений и неисчислимые грабежи имений епископства и его бедных [подданных], так что некоторые полагали, что припасов едва могло хватить для поддержания жизни его и его двора, он всё же на следующий день после возведения клириков в сан, в воскресенье, когда поют Reminiscere, в годовщину собственного рукоположения, не жалея своих трудов, которые претерпел при посвящении клириков, и расходов, по обычаю своих предшественников, поставил в Пражской церкви епископскую свечу, содержавшую 220 фунтов воска, в честь и во славу блаженных мучеников Вита, Вацлава и Адальберта, в третий год своего епископства. Он лично служил в этот день мессу и, не скупясь, устроил для пражских каноников и всех прочих прибывших обильную трапезу из разного рода рыбы, вина и мёда, коих было вдоволь.

24 июня прошлого года ²⁰, то есть в канун святого Иоанна Крестителя, после полудня, хлынул невероятно сильный ливень, который причинил много тяжкого вреда, совершенно ниспровергнув постройки стен в Пражском замке, возле церкви святого Георгия; он до основания разрушил стену замка в северном направлении и своим напором сбросил её в речку Бруску. Также в Пражской церкви все своды монастыря на длинной дороге в северном направлении были разбиты, а половина крытой галереи монастыря и трапезная вместе со стеной замка – сдвинуты со своего места, и всё грозило обрушением. В лесах вдоль протекавших рек из-за напора дождя несметное количество деревьев было вырвано с корнем, более того, очень многие горы и пещеры обрушились из-за избытка и напора дождевой воды; а сколько зданий – стен у виноградников, домов в городе Праге внутри стен и снаружи (сосчитать всё просто невозможно) – она унесла с собой и смыла в реку! Большие дороги и прочие улицы она при своём стоке выскоблила и взрыла, словно рвы вокруг замковых укреплений, кое-где – на шесть локтей в глубину и 12 в ширину, и так соответственно всюду, где-то больше, где-то меньше. На полях перед стенами города, в месте, под названием «На Скитине» (na Skitine), скопилось так много воды, что моряки могли водить там лодки, словно по Тибру или по Дунаю, и эта вода, стекая к церкви святого Петра в Немецком квартале, причинила много вреда, разрушив стены их двора; затекая в церковь, она погубила большое количество продовольствия, которое прихожане заготовили из страха перед войной, которая велась в то время между Отто, маркграфом Бранденбургским, и баронами Чешского королевства и пражскими горожанами. Стекая дальше, дождевая вода унесла с собой двенадцать домов и сбросила их в реку Влтаву. Как много зла приключилось из-за этого стока дождевой воды, невозможно рассказать и в многословном повествовании. Нельзя умолчать и об урагане, который разыгрался в этом году 3 декабря, то есть в день блаженной Варвары, и своим натиском и стремительным порывом сбросил с башен тяжелейшие и прочнейшие строения. Первое строение, которое он сбросил на землю, стояло на башне, что зовётся «У главных ворот Пражского замка»; второе строение – напротив дома господина епископа и двора, который издавна назывался епископской башней и построен спереди замка как прочнейшая и мастерски сделанная постройка. На башне возле подножия моста стояло третье строение, славная и весьма прочная постройка; сброшенное порывом ветра, оно упало на землю. О прочих малых строениях, построенных на крепостных башнях и бастионах, мы не можем привести точные сведения, но, согласно тому, что мы узнали из правдивого сообщения, из-за порывов ветра упали 24 башенных постройки внутри Пражского замка и городских стен. А сколько домов в самом городе Праге и снаружи рухнуло из-за этого урагана, и не счесть. В деревне ураганом были разрушены амбары, плодовые и лесные деревья, и такого или чего-то подобного, как говорят, не случалось с давних времён. О том, что хорошего или дурного сделали в течение этого немирного времени Спакман, Сиберк и Сазема со своими дружинами в своих лагерях под горой Петршин ²¹, не нужно излагать пером, ибо всё это, надо думать, достаточно известно среди тех, которые претерпели разные тяготы и потерю имущества. Ураган до основания разрушил также ветряную мельницу в Страхове, но в этом же году её вновь отстроили.

Комментарии

1. Иоанн III (ум. 1278 г. 21 окт.) – епископ Пражский в 1258 – 1278 гг.

2. Товия из Бенешова (ум. 1296 г. 1 марта) – епископ Пражский в 1278 – 1296 гг.

3. По-видимому, ошибка переписчика, так как из самого рассказа ясно видно, что Товия был избран в ноябре месяце, что отметил и Пессина в «Фосфоре». – Прим. изд.

4. Вернеру из Эппштейна (ум. 1284 г. 2 апр.), который был архиепископом Майнца в 1259 – 1284 гг.

5. Бруно из Шауэнбурга (ум. 1281 г. 17 февр.) – епископ Оломоуца в 1245 – 1281 гг.

6. Острава – город на востоке Чехии, на месте слияния рек Остравице, Одер и Опава.

7. См. ещё большие похвалы Бруно, которые на основании оломоуцкого картезианского кодекса издал Рихтер (с. 84). – Прим. изд.

8. То есть Товия.

9. Генриха из Исни (ум. 1288 г.), которого Рудольф поставил во главе Моравии вместе с Бруно. – Прим. изд.

10. Рудольф I фон Габсбург (р. 1218 г. 1 мая. ум. 1291 г. 15 июля) – король Германии в 1273 – 1291 гг., герцог Австрии и Штирии в 1278 – 1282 гг.

11. Неверно; это произошло до 18 февраля, как ясно из последующего. – Прим. изд.

12. Пубичка (IV, 2, с. 471) отметил, что следует читать «18 февраля», так как воскресенье «Reminiscere» приходится на 19 февраля. – Прим. изд.

13. Бернгардом из Марсбаха, который был епископом Зеккау в 1268 – 1283 гг.

14. 25 марта.

15. О том, что речь идёт именно о 1280 г., см. ниже. В кодексе неверно указан 1282 год. – Прим. изд.

16. Отто V Длинный (ум. 1298 г.) – маркграф Бранденбурга (Зальцведель) в 1267 – 1298 гг. Племянник Пржемысла Оттокара II.

17. Мир был заключён только тогда, когда Рудольф предпринял в 1280 г. второй поход в Чехию, чем, наконец, добился от маркграфа Отто прекращения войны, что подтверждает и Генрих из Хайнбурга. Ср. Остерхоф. хр. (у Рауха, I, 516) и Австр. хр. (там же, II, 276). Сам Рудольф ещё 18 ноября 1280 г. находился в лагере, разбитом вокруг Часлава (Böhmer, Reg. p. 104). Это лишний раз подтверждает, что всё здесь написанное происходило не в 1282 г., а в 1280 г., как отметил Палацкий, II, 329. – Прим. изд.

18. То, что это могло происходить не в этом, а в следующем 1281 году, ясно видно из самого рассказа и следует хотя бы уже из того, что Товии, епископу Пражскому, как можно прочесть выше, было запрещено входить в церковь в феврале 1279 г. О том, что этот запрет продолжался два года, мы узнаём в этом месте. – Прим. изд.

19. То, что следует далее, спутано в плане хронологии и отчасти лишено связи из-за нерадения переписчиков; в том же, что всё написанное в этом месте вплоть до слов «из разного рода рыбы, вина и мёда, коих было вдоволь» действительно относится к 1281 г., меня убеждает главным образом указание на третий год епископа Товии (ср. 1278 г.) и сообщение автора чуть выше о том, что вплоть до 5 января 1281 г. епископу и каноникам не разрешалось входить в Пражскую церковь. – Прим. изд.

20. Т.е. 1280 г., для которого были характерны наводнения и непогода, как сообщает Австр. хр. (у Рауха, II). – Прим. изд.

21. Петршин – холм в центре Праги на левом берегу реки Влтавы.