ПЕТР АБЕЛЯР. История моих бедствий.

Перевод с латинского. Издание подготовили Д. А. Дрбоглав, Н. А. Сидорова, В. А. Соколов, В. С. Соколов. Ответственный редактор — проф. И. А. Сидорова. Академия наук СССР. Отделение литературы и языка. Литературные памятники. Изд-во АН СССР. М. 1959

Знаменитый французский мыслитель Петр Абеляр был одним из наиболее крупных деятелей того переломного периода в развитии европейской культуры, который начался [161] в XII в., когда стали явственно заметны глубокие социальные сдвиги в феодальных странах, связанные с отделением ремесла от сельского хозяйства и образованием городов. Блестящая преподавательская деятельность Абеляра в Париже, его многочисленные философские и теологические труды сыграли большую роль в пробуждении и развитии почти заглохшей в то время научной мысли. Абеляр высказывал передовые для своей эпохи идеи о праве разума на свободное критическое исследование и защищал эти идеи в упорной борьбе с влиятельными противниками. Его полное драматизма столкновение с реакционными католическими кругами, закончившееся двукратным осуждением Абеляра на церковных соборах, заслуженно принесло ему славу самоотверженного борца за науку. Именно поэтому выход в свет его трудов привлекает внимание историка, изучающего развитие цивилизации и историю общественной мысли.

Сборник открывается автобиографией Абеляра («История моих бедствий»), по которой названа и вся книга. За ней следуют три письма из переписки Абеляра и Элоизы (стр. 63-88), два трактата Абеляра, озаглавленные «Возражение некоему невежде в области диалектики, который, однако, порицал занятие ею и считал все ее положения за софизмы и обман» и «Диалог между философом, иудеем и христианином» (стр. 89-105), «Пролог» к произведению Абеляра «Да и нет» (стр. 106-122), письма современников и участников Сансского собора 1140 г. (стр. 123-154) и «Апология» схоластика Беренгария, представляющая собой небольшой памфлет, написанный в защиту Абеляра (стр. 155-177). В приложении помешены статья Н. А. Сидоровой «Петр Абеляр — представитель средневекового свободомыслия» (стр. 181-223) и подробные комментарии к тексту источников, составленные Д. А. Дрбоглавом.

В своей знаменитой автобиографии, написанной очень просто и живо и читающейся как увлекательное художественное произведение, Абеляр подробно рассказывает о своих ученических годах, о блестящем начале ученой деятельности, сулившей ему, казалось бы, счастье и славу, с любви к Элоизе, начавшейся тоже столь счастливо и закончившейся так трагически, о бедствиях, обрушившихся затем на него из-за постоянных столкновений с представителями схоластической учености и католического богословия.

Со страниц автобиографии перед нами встает живой образ человека XII столетия, чрезвычайно одаренного, достигшего вершин доступного в его время образования. Поражает присущий взглядам Абеляра своеобразный рационализм, глубоко светский образ мыслей, с первого взгляда так мало вяжущийся с той эпохой, в которую он жил. Хотя Абеляр неоднократно и, несомненно, искренне говорит о своей преданности католической церкви и постоянно ссылается на Священное писание и творения отцов церкви, он живет мыслями и чувствами, по существу, чуждыми религии. Порой приходится даже удивляться тому, с какой откровенностью он обнаруживает перед читателем подлинные, глубоко мирские побудительные причины своих действий.

Мы найдем в книге весьма ценные для историка сведения о некоторых сторонах культуры и быта той эпохи. Особенно интересны разбросанные по всем произведениям Абеляра красочные картинки жизни и нравов преподавателей и учащихся школ его времени: описание соперничества и борьбы между отдельными магистрами, споров в подвижной и мятущейся среде «школяров», их постоянных переходов от одного учителя к другому. Даже после официального осуждения взглядов Абеляра вокруг него собралась большая группа учеников (стр. 45). Свободомыслие, характерное для Абеляра, уже начало распространяться в среде представителей зарождавшейся тогда особой социальной прослойки — «интеллигенции».

Другие материалы сборника хорошо дополняют «Историю моих бедствий». Особенно важны письма Бернара Клервоского, которые подтверждают, что именно критический подход Абеляра к богословским вопросам вызывал особое озлобление и негодование у его врагов. Давая общую оценку взглядам и деятельности Абеляра, Бернар пишет: «Таким образом, человеческий разум захватывает себе все, не оставляя ничего для веры. Он пытается постичь то, что выше его, он исследует то, что сильнее его, он врывается в божественное и скорее оскверняет святыню, чем открывает ее. Запертое и запечатленное не раскрывает, но раздирает, и все, что он находит для себя непостижимым, считает за ничто, не удостаивая веры» (стр. 129).

Антагонистом Бернара выступает Беренгарий. Его «Апология» — это дополнение [162] к рассказу из «Истории моих бедствий» о вольнодумных настроениях средневековых вагантов. Нападая на Бернара, Беренгарий рисует полные едкой желчи картины церковного быта и открыто восстает против авторитета папской курии, оспаривая справедливость осуждения Абеляра. Не случайно «Абеляриада», то есть весь комплекс относящихся к данному сюжету источников, представляет собой одно из самых жгучих обвинений по адресу римской церкви.

В своей совокупности представленные в сборнике источники позволяют читателю уяснить социальные предпосылки и историческое значение деятельности Абеляра. Они проливают яркий свет на подлинные причины и сущность его драматического столкновения с представителями католической иерархии. Н. А. Сидорова высказывает правильную, на наш взгляд, мысль, что это столкновение носило глубоко принципиальный характер и не может быть объяснено какими-либо случайными обстоятельствами или же различием взглядов по отдельным богословским вопросам. Действительно, Абеляр представляет определенное направление в культурной жизни феодальной Европы, связанное с развитием городов и враждебное стремлению католической церкви к полному господству над мыслями и чувствами людей. Правильность этой точки зрения со всей очевидностью подтверждается источниками. Выступление Абеляра в защиту права разума подвергать критической проверке религиозные истины, его глубоко светский образ мыслей, взгляд на философию как на независимое от богословия явление — все это доказывает, что его мировоззрение действительно принципиально отличалось от сугубо религиозного мировоззрения Бернара Клервоского. Источники свидетельствуют о том, что Абеляр не был одинок. К представляемому им общественному направлению должны быть отнесены его многочисленные ученики, требовавшие, чтобы в основу своих лекций по теологии их учитель клал доводы разума; люди, сумевшие стать выше освященных авторитетом церкви представлений об официальной морали; схоластик Беренгарий, открыто выступивший в его защиту. Абеляр предстает перед нами как выразитель идей и настроений своеобразной «интеллигенции», начавшей складываться в период зарождения новых городов, как человек, отразивший в своих взглядах и деятельности светские, антиклерикальные тенденции в развитии средневековой культуры.

Если статья Н. А. Сидоровой, в которой излагаются основные идеи ее большой работы «Очерки по истории ранней городской культуры во Франции» (М. 1953), помогает читателю уловить дух самой эпохи, то комментарии, написанные Д. А. Дрбоглавом, значительно облегчают чтение и понимание текста публикуемых источников. В комментариях, составленных тщательно и с большим знанием дела, приводятся краткие сведения о всех упоминаемых в книге исторических деятелях и систематически поясняются выражения и термины, непонятные современному читателю. Отметим также высокие достоинства перевода, откорректированного в сравнении с хорошо известным переводом начала XX в. («История моих бедствий». Перевод П. О. Морозова, под редакцией и с примечаниями А. Трачевского. СПБ. 1902).

Мы не сомневаемся в том, что рецензируемую книгу с интересом прочтут самые широкие круги читателей. Необходимо, однако, отметить, что ее можно было бы сделать еще более интересной и полезной с точки зрения запросов исторической науки, несколько расширив содержание сборника. Чтобы дать полное представление о взглядах Абеляра, нужно было привести более пространные отрывки из его философских произведений. На нескольких примерах, заимствованных из книги Абеляра «Да и нет», следовало конкретно показать, в чем именно проявлялся его критический подход к богословской литературе. Было бы целесообразно воспроизвести также и те отрывки из его трудов или сочинений его современников, в которых подробнее излагаются взгляды Абеляра относительно философской категории «универсалий», характеризующих все концептуалистическое мировоззрение великого мыслителя.

Рецензируемое издание, несомненно, будет хорошо встречено не только специалистами по истории общественной мысли, но и более широкими кругами читателей, интересующихся проблемами зарождения светской идеологии в средние века.

Ю. А. Корхов

Текст воспроизведен по изданию: Петр Абеляр. История моих бедствий // Вопросы истории, № 1. 1961

© текст - Корхов Ю. А. 1961
© сетевая версия - Тhietmar. 2019
© OCR - Николаева Е. В. 2019
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Вопросы истории. 1961