СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

КОНСТАНТИН БАГРЯНОРОДНЫЙ

ОБ УПРАВЛЕНИИ ИМПЕРИЕЙ

DE ADMINISTRANDO IMPERIO

41. О стране Моравии. Да будет ведомо, что архонт Моравии Сфендоплок был мужественен и страшен соседним с ним народам. Были у этого Сфендоплока три сына и, умирая, он разделил свою страну на три части и оставил трем сыновьям [каждому] по одной части, первого определив великим архонтом, а двух других — подчиняться слову первого сына. Он убеждал их не впадать в раздор и не идти один против другого, показав им это на примере. А именно: принеся три палки и связав их, он дал их переломить первому сыну, а когда он не смог, дал второму, как затем и третьему. Потом, разъединив три эти палки, он раздал всем трем по одной. Взяв их и получив повеление сломать, они тотчас переломили их. Таким примером он убедил их, сказав: «Если вы пребудете нераздельными, в единодушии и любви, то станете неодолимыми и непобедимыми для врагов, а если среди вас случится раздор и соперничество, если вы разделитесь на три царства, не подчиненные старшему брату, то разорите друг друга и окажетесь целиком добычей соседних с вами врагов». После смерти этого Сфендоплока, пробыв в мире один год, они впали в раздоры и вражду меж собою, затеяв междоусобную войну друг с другом. Турки, явившись, совершенно разгромили их и завладели их страною, в которой живут и ныне. Остатки населения рассеялись, перебежав к соседним народам, булгарам, туркам, хорватам и к прочим народам.

42. Землеописание от Фессалоники до реки Дуная и крепости Белеград, до Туркии и Пачинакии, до хазарской крепости Саркел, до Росии и до Некропил, находящихся на море Понт, близ реки Днепр, до Херсона вместе с Боспором, в которых находятся крепости Климатов; затем — до озера Меотида, называемого из-за его величины также морем, вплоть до крепости по имени Таматарха, а к сему — и до Зихии, Папагии, Касахии, Алании и Авасгии — вплоть до крепости Сотириуполь. Должно знать, что от Фессалоники до реки Дуная, на [301] котором находится крепость по названию Белеград, путь занимает восемь дней, если путешествовать не в спешке, а с отдыхом. Турки живут по ту сторону реки Дуная, в земле Моравии, а также по сю сторону, между Дунаем и рекой Савой. От понизовья реки Дуная, против Дистры, начинается Пачинакия. Их места расселения простираются вплоть до Саркела, крепости хазар, в которой стоят триста таксеотов, сменяемых ежегодно. «Саркел» же означает у них «Белый дом»; он был построен спафарокандидатом Петроной, по прозванию Каматир, так как хазары просили василевса Феофила построить им эту крепость. Ибо известно, что хаган и пех Хазарии, отправив послов к этому василевсу Феофилу, просили воздвигнуть для них крепость Саркел. Василевс, склонясь к их просьбе, послал им ранее названного спафарокандидата Петрону с хеландиями из царских судов и хеландии катепана Пафлагонии. Итак, сей Петрона, достигнув Херсона, оставил хеландии в Херсоне; посадив людей на транспортные корабли, он отправился к месту на реке Танаис, в котором должен был строить крепость. Поскольку же на месте не было подходящих для строительства крепости камней, соорудив печи и обжегши в них кирпич, он сделал из них строение крепости, изготовив известь из мелких речных ракушек. Затем этот выше названный спафарокандидат Петрона, прибыв к василевсу после постройки крепости Саркел, сказал ему: «Если ты хочешь всецело и самовластно повелевать крепостью Херсоном и местностями в нем и не упустить их из своих рук, избери собственного стратига и не доверяй их протевонам и архонтам». Ведь до василевса Феофила не бывало стратига, посылаемого [туда] из этих мест, но управителем всего являлся так называемый протевон с так называемыми отцами города. Итак, василевс Феофил, размышляя при сем, того или этого послать в качестве стратига, решил, наконец, послать вышеозначенного спафарокандидата Петрону как приобретшего знание местности и понимания дел отнюдь не лишенного, которого он и избрал стратигом, почтив чином протоспафария, и отправил в Херсон, повелев тогдашнему протевону и всем [прочим] повиноваться ему. С той поры до сего дня стало правилом избирать для Херсона стратигов из местных. Так совершилось строительство крепости Саркел. От реки Дуная до вышеназванной крепости Саркел 60 дней пути. В пространстве этой земли имеются многочисленные реки, величайшие из них две — Днестр и Днепр. Имеются и другие реки, так называемая Сингул, Ивил, Алматы, Куфис, Богу и многие иные. В верховьях реки Днепра живут росы; отплывая по этой реке, они прибывают к ромеям; Пачинакия занимает всю землю до Росии, Боспора, Херсона, Сарата, Бурата и тридцати краев. Расстояние по побережью моря от реки Дуная до реки Днестра 120 миль. От реки же Днестра до реки Днепра 80 миль, так называемый «Золотой берег». От устья реки Днепра идут Адары. Там есть большой залив, называемый Некропилы, по которому совершенно невозможно пройти. От реки Днепра до Херсона 300 миль, а в промежутке — болота и бухты, в которых херсониты добывают соль. От Херсона до Боспора расположены крепости Климатов, а расстояние — 300 миль. За Боспором находится устье Меотидского озера, которое из-за [его] величины все именуют также морем. В это Меотидское море впадает много больших рек; к северной стороне от него — река Днепр, от которой росы продвигаются и в Черную Булгарию, и в Хазарию, и в Мордию. Самый же залив Меотиды тянется в направлении к Некропилам, находящимся близ реки Днепр, мили на четыре, и сливается [с ними] там, где древние, прорыв канал, проходили в море, отгородив [таким образом] находящуюся внутри всю землю Херсона и Климатов и землю Боспора, простирающуюся миль на тысячу или несколько больше. Из-за множества истекших лет этот канал засыпался и превратился в густой лес, и имеются через него лишь два пути, по которым пачинакиты проходят к Херсону, Боспору и Климатам. С восточной стороны Меотидского озера впадает много всяких рек: река Танаис, текущая от крепости Саркел, Харакул, в которой ловится верзитик; есть и иные реки, Вал и Вурлик, Хадир и прочие [302] многочисленные реки. Из Меотидского озера выходит пролив по названию Вурлик и течет к морю Понт; на проливе стоит Боспор, а против Боспора находится так называемая крепость Таматарха. Ширина этой переправы через пролив 18 миль. На середине этих 18 миль имеется крупный низменный островок по имени Атех. За Таматархой, в 18 или 20 милях, есть река по названию Укрух, разделяющая Зихию и Таматарху, а от Укруха до реки Никопсис, на которой находится крепость, одноименная реке, простирается страна Зихия. Ее протяженность 300 миль. Выше Зихии лежит страна, именуемая Папагия, выше страны Панагии — страна по названию Касахия, выше Касахии находятся Кавказские горы, а выше этих гор — страна Алания. Вдоль побережья Зихии [в море] имеются островки, один крупный островок и три [малых], ближе их к берегу есть и другие, используемые зихами под пастбища и застроенные ими, — это Турганирх, Царваганин и другой островок. В бухте Спатал находится еще один островок, а в Птелеях — другой, на котором во время набегов алан зихи находят убежище. Побережье от пределов Зихии, т. е. от реки Никопсиса, составляет страну Авасгию — вплоть до крепости Сотириуполя. Она простирается на 300 миль. 43.

О стране Тарон. Врочем, возлюбленный сын, достаточно рассказано тебе о северных скифах, знание которых при случае окажется тебе полезным и пригодным во всех отношениях. Следует также, чтобы ты не остался в неведении о [странах] к восходу солнца, почему они вновь стали подданными ромеев, после того, как прежде ускользнули от их владычества.

Известный Крикорикий, архонт Тарона, первым склонился и подчинился василевсу ромеев. Однако, в начале он вел себя двулично: на словах прикидывался, что чтит дружбу василевса, а на деле творил угодное катархонту сарацинов. При разных обстоятельствах он бывал предводителем войск, выступавших из Сирии против подвластных василевсу ромеев фем, обо всем, тайно замышляемом у ромеев против враждебных сарацин, он сообщал в Сирию, все случающееся у нас он постоянно с помощью секретных писем открывал амермумну; казаться он хотел пекущимся о делах ромеев, а проявлял себя скорее как поборник и ревнитель дел сарацин. Впрочем, он постоянно слал дары, которые у тамошних варваров считаются почетными, приснопамятному средь василевсов Льву и получал в ответ еще больше и драгоценней от благочестивого василевса, который неоднократно увещал его с помощью грамот прибыть в царственный [град], чтобы лицезреть василевса и приобщиться у него милостей и чести. Боясь, однако, что это послужило бы к огорчению и оскорблению амермумна, он измышлял отговорки и болтал попусту, будто бы не может оставить свою страну лишенной собственного попечения, чтобы она, мол, не была разграблена сарацинами.

Этот архонт Тарона, схватив как-то в битве сыновей Аркаика, т. е. двоюродных братьев так называемого патрикия Крикорика, отца протоспафария Асотия, держал их в оковах у себя. О них и Симватий, тогдашний архонт архонтов, просил блаженнейшего василевса, чтобы он послал к Тарониту и позаботился о возвращении его племянников, которые были сыновьями упомянутого Аркаика, дабы их не отправили к амермумну. Ибо патрикий Григорий был родственником Симватия, архонта архонтов. Вняв этой просьбе Симватия, блаженнейший василевс Лев послал известного евнуха Синута, бывшего тогда хартуларием срочных дорог, и к архонту Тарона ради его дела, и к Адранасиру, куропалату Ивирии, по некоему иному делу, дав ему для обоих подобающие подарки. Но так как упомянутый Синут был оклеветан Феодором, переводчиком из армян, перед названными приснопамятным василевсом, вместо него был отправлен в качестве василика протоспафарий Константин, доместик ипургии, сын Липса, ныне анфипат патрикий и великий этериарх, получивший приказом повеление забрать подарки для архонта Тарона Крикорикия и самому явиться в Тарон, а Синуту приказать отправиться к Адранасиру, куропалату Ивирии, как ему уже было велено. Достигнув Тарона и отдав Крикорикию [303] посланные ему дары и грамоты василевса, означенный протоспафарий забрал незаконного сына Таронита, который именовался Асотием, и привел его в царственный град. Василевс, почтив его достоинством протоспафария и вполне достаточно облагодетельствовав, отправил к его отцу с тем же протоспафарием. Забрав затем оттуда Апогапема, брата Крикорикия, архонта Тарона, сей Константин привел его к блаженному василевсу вместе с двумя сыновьями Аркаика, которого, также почтив достоинством протоспафария и милостиво приняв много раз, василевс вновь отправил через того же Константина в собственную страну к его брату.

После этого, пробыв в Халдии достаточно долго, упомянутый Константин был приказом направлен в Тарон — прибыть и взять Крикорикия, архонта Тарона и явиться в царственный град. Что он и сделал. Когда сей Крикорикий прибыл в богохранимый град и был почтен достоинством магистра и стратига Тарона, был дан ему и дом для жительства, называемый «[Домом] варвара» — теперь это дом паракимомена Василия. Был почтен он также ежегодной рогой в десять литр золота и десять других литр в милиарисиях, так что в целом было двадцать литр. Пробыв некоторое время в царственном граде, он снова благополучно был доставлен тем же протоспафарием Константином в его собственную страну.

После этого Апоганем опять явился к блаженному василевсу и был возведен им в достоинство патрикия. Склонили его и к тому, чтобы взять в жены дочь упомянутого Константина. Под этим предлогом он попросил также дом, и получил он тоже «Дом варвара» без хрисовула. Облагодетельствованный василевсом, он тогда вернулся в свою страну, чтобы вновь прибыть и заключить брак. Но через несколько дней после благополучного прибытия в свою страну он завершил срок своей жизни. Брат же его Крикорикий своими грамотами испрашивал входа в царственный град для получения назначенной ему роги из рук святого василевса и для пребывания в течение некоторого времени в богохранимом граде. К сему он просил о получении для жительства дома, предоставленного ранее его брату, который блаженный василевс и дал ему по той причине, что он недавно подчинился и для того, чтобы побудить прочих архонтов востока к подобному желанию подчиниться ромеям. Однако он не дал хрисовульного документа о дарении ему этого дома.

По происшествии изрядного числа лет, когда скипетр царства ромеев взял блаженный василевс Роман, этот Крикорикий заявил, что он не в состоянии владеть «Домом варвара», и просил о получении вместо него проастия в Кельцине, или в Тацате, или в ином месте, где велит василевс, чтобы в случае набега агарян на его страну он мог отправлять туда свою родню и имущество. Василевс же, не располагая точными сведениями о деле, но, думая, что Таронит имеет «Дом варвара» по царскому хрисовулу блаженного Льва, дал ему проастий Григоры в Кельцине, а взамен забрал, разумеется, дом. Но и он не выдал ему хрисовула на проастий.

Через некоторое время этому василевсу написал Торник, племянник Таронита, сын известного Апоганема: «"Дом варвара" блаженнейший василевс Лев даровал моему отцу, а после смерти моего отца — поскольку я был малолетним и сиротою — дядя мой из-за своей власти овладел его домом, постоянно обещая мне, что, когда я достигну совершеннолетия, то получу отеческий дом. А ныне, как я узнал, мой дяд отдал этот дом твоей царственности и получил в возмещение проастий Григоры в Кельцине».

От этих-то царских милостей архонту Тарона зародилась и взросла зависть к нему и у Какикия, архонта Васпаракана, и у Адранасира, куропалата Ивирии, и у Асотикия, архонта архонтов, которые ропща, написали василевсу, по какой, мол, причине один Таронит пользуется царской рогой, а все они не получают ничего. «Ибо какую, — говорили они, — особую, помимо нашей, несет он службу или в чем он больше нас приносит пользы ромеям? Посему должно, чтобы или мы также, как он, получали рогу, или он оказался лишенным этого дара». Блаженный василевс Роман написал [304] им в ответ, что не от него определена рога Тарониту, чтобы и ее теперешняя отмена была в его власти, а от блаженнейшего василевса. И несправедливо это — преемникам отменять установленное прежде царствовавшими. Написал он, впрочем, и самому Тарониту, ставя его в известность об огорчении и ропоте названных мужей. Тот же заявил, что не может предоставлять ни золота, ни серебра, но обещал, помимо посылаемых по форме подарков, давать одеяния и медные сосуды, стоящие до десяти литр, что и выплачивал в течение трех или четырех лет. После этого он известил, что не в силах предоставлять такой пакт, он просил, впрочем, о том, что либо он получает рогу безвозмездно, как при блаженнейшем василевсе Льве, либо она отменяется. Поэтому ради того, чтобы не были в обиде Какикий, куропалат и прочие, упомянутый блаженный василевс Роман отменил ее. Но как бы для его утешения он возвел после этого сына его Асотия, оказавшегося в городе, в патрикии и, достаточно его облагодетельствовав, отослал домой.

Когда магистр Крикорикий оставил эту жизнь, Торникий, сын Апоганема, заявил, что имеет сердечное желание явиться для лицезрения василевса. В ответ василевс отправил протоспафария и переводчика Кринита, который и привел в город упомянутого Торникия. Василевс возвел этого Торникия в ранг йатрикия. Предъявил он, однако, права и на «Дом варвара» и, услышав, что его дядя, получив проастий в Кельцине, отказался от власти на дом, сказал, что его дядя не может менять отеческое наследие Торникия. Он просил о получении либо дома, либо проастия, а если это невозможно, то пусть то и другое перейдет к василевсу, чтобы не обладали этим его двоюродные братья. По этой причине василевс когда старец Таронит уже умер, отобрал проастий и дома не отдал взамен, поскольку, как было выше сказано, не было выдано хрисовула на какое-либо из этих имуществ.

После сего явился в царственный [град] известный Панкратий, старший сын того Крикорикия Таронита. Он был возведен василевсом в достоинство патрикия и стал стратигом Тарона. Попросил он и выдать за него одну из царских родственниц, и василевс дал ему в жены сестру магистра Феофилакта. После заключения брака было составлено и завещание, в котором он заявлял: «Если у меня родятся сыновья от сей жены, то чтобы они обладали всею страною моей как наследием предков». К сему он попросил василевса отдать ему проастий Григоры, чтобы помещать в нем патрикию, его жену, а после ее смерти этот проастий снова будет у его царственности. Василевс дал согласие и на это и, значительными милостями его удостоив, отослал вместе с женою в его страну. Сыновья же магистра Крикорикия, и сам патрикий Панкратий, и патрикий Асотий, весьма огорчали и притесняли их собственного двоюродного брата, патрикия Торникия, который, не вынося их нападений, написал василевсу, чтобы он послал верного человека принять его страну, а его самого, жену и ребенка его доставить к василевсу. Василевс отправил протоспафария Кринита, переводчика, чтобы согласно его просьбе, взять его и привести в богохранимый град. Когда Кринит достиг этой страны, он уже не застал его в живых. Перед смертью он распорядился, чтобы вся его страна была подвластна василевсу ромеев, а жена и его ребенок отправились к василевсу. По ее прибытии василевс дал ей для жительства монастырь в Псомафевсе протоспафария Михаила, некогда бывшего коммеркиарием Халдии. Упомянутый Кринит был вновь отправлен василевсом, чтобы принять страну Апоганема, т. е. долю патрикия Торникия. Но в ответ оттуда направили послов сыновья Таронита, двоюродные братья умершего, прося взамен отдаваемого ими Улнутина дать им страну их двоюродного брата, ибо они не смогут прожить вообще, если василевс овладеет страной их двоюродного брата как своей собственной. По доброте своей согласись, василевс выполнил их просьбу и отдал им страну Апоганема, их двоюродного брата, а сам взял Улнутин вместе со всей его округой. Вся же страна Тарон оказалась разделенной пополам, одной ее половиной владели сыновья магистра Крикорикия, а другой — сыновья [305] патрикия Апоганема, их двоюродные братья.

44. О стране Апахунис и о крепостях Манцикерт, Перкри, Хлиат, Халиат, Арцес, Тиви, Херт, Саламас и Цермацу. Должно знать, что до Асотия, архонта архонтов, отца Симватия, архонта архонтов (которого обезглавил эмир Персии Апосатэ и который породил двух сыновей — Асотия, после отца ставшего архонтом архонтов, и Апасакия, затем почтенного в качестве магистра), — три упомянутые крепости: Перкри, Халиат и Арцес, — были под властью Персии.

[Знай], что архонт архонтов сидел в Великой Армении, в крепости Карс, и владел как тремя выше названными крепостями, Перкри, Халиатом и Арцесом, так и Тиви, Хертом и Саламасом.

[Знай], что Апелварт правил Манцикертом и находился под властью [Асотия], архонта архонтов, отца Симватия, архонта архонтов. Но сам Асотий, архонт архонтов, дал этому Апелварту также крепость Хлиат, Арцес и Перкри, ибо упомянутый Асотий, архонт архонтов, отец Симватия, архонта архонтов, владел всеми странами востока. Когда же Апелварт умер, его власть получил его родной сын Авелхамит, а когда умер Авелхамит, его властью обладал его старший сын Апосеватас. Когда Симватий, архонт архонтов, был убит эмиром Персии Апосатэ, Апосеватас самовластно и бесконтрольно, как господин и независимый правитель, владел и крепостью Манцикерт, и прочими крепостями, и странами. Он подчинился [однако] василевсу вместе с двумя другими его братьями, Аполесфуетом и Апоселми, ибо доместик схол при всяком случае нападал на их крепости, разорял и опустошал их страны. Они предоставляли и пакты василевсу ромеев за их крепости и земли. Но со времени вышеназванного Асотия, архонта архонтов, отца Симватия и деда как второго Асотия, так и магистра Апасакия, вплоть до времени жизни второго Асотия, архонта архонтов, эти три крепости находились под властью архонта архонтов, и взимал с них архонт архонтов пакты. Кроме того, и крепость Манцикерт со страною Апахунис, Кора и Харка находились под властью и господством того же архонта архонтов вплоть до того времени, когда Апосеватас, эмир Манцикерта, вместе с его двумя братьями, Аполесфуетом и Апоселми, подчинились василевсу, предоставляя пакты и за крепости, и за их земли. Когда [же] архонт архонтов оказался рабом василевса ромеев, как им избираемый и от него получающий это достоинство, оказались, разумеется, у василевса ромеев также и находившиеся во владении того крепости, городки и земли.

[Знай], что когда Симватий, архонт архонтов Великой Армении, был схвачен Апосатэ, эмиром Персии, и был им обезглавлен, Апосеватас, сидящий в крепости Манцикерт, владел крепостью Халиат, крепостью Перкри и городком Арцес.

[Знай], что второй брат Апосеватаса, Аполесфует, и его племянник и пасынок Ахмет владели крепостью Хлиат, крепостью Арцес и крепостью Алцике и сами подчинились василевсу ромеев, оказались под его властью и уплачивали пакты (как и старший их брат Апосеватас) за их крепости и их земли.

[Знай], что третий брат Апосеватаса и Аполесфуета, Апоселми, владел крепостью Цермацу вместе с землями ее. И он подчинился василевсу ромеев и давал пакты, как и старший его брат Апосеватас и второй его брат Аполесфует.

[Знай], что когда умер Апосеватас, крепостью Манцикертом с ее территориями и всем ее владением обладал Абдерахим, сын Апосеватаса; когда же умер Абдерахим, второй брат Апосеватаса, дядя Абдерахима, владел крепостью Манцикерт и всеми выше означенными странами, а когда умер и он, владел третий брат, т. е. Апосеватаса и Аполесфуета, Апоселми, и Манцикертом, и всеми прежде названными странами.

[Знай], что Апосеватас имел сына Абдерахима и еще Апелмузе.

[Знай], что Аполесфует имел пасынка и племянника Ахамета, ибо не было у него сына, а пасынка и племянника своего он считал за сына.

[Знай], что Апоселми имел сына Апелварта, ныне владеющего Манцикертом.

[Знай], что когда умер [306] Апосеватас, он оставил эмиром Абдерахима, своего сына; второй же его сын Апелмузе был слишком мал и поэтому был не принят во внимание для занятия власти отца и своего брата.

[Знай], что Апосеватас, старший брат, сидел в крепости Манцикерт и владел, как сказано, следующими странами: Апахунис, Кори и Харка. Он давал за них пакты василевсу ромеев. Когда он умер, владел его сын Абдерахим и сам платил вышеупомянутые пакты, ибо, как сказано, брат его Апелмузе был совершенно мал.

[Знай], что когда умер Абдерахим, а брат его Апелмузе был не принят в расчет как ребенок, владел крепостью Манцикерт и подчиненными ей вышеназванными странами второй брат Апосеватаса, ранее упомянутый Аполесфует, дядя и Абдерахима, и из-за младенчества оставленного в небрежении брата его Апелмузе.

[Знай], что когда умер Аполесфует, крепостью Манцикерт вместе с ранее названными местами владел третий брат Апосеватаса, т. е. Апоселми. А названный выше Ахамет, племянник и пасынок Аполесфуета, с ведома и по желанию Аполесфуета владел Хлиатом, Арцесом и Перкри. Ибо Аполесфует, не имея сына, как сказано ранее, этого племянника и пасынка своего считал наследником всего своего имущества, крепостей и своих земель.

[Знай], что когда умер Апоселми, владел крепостью Манцикерт с его округой его сын Апелварт. А Ахмет владел тремя крепостями: крепостью Хлиат, крепостью Арцес и крепостью Алцике.

[Знай], что этот Ахмет был рабом василевса, как выше сказано, предоставляя пакты и за себя самого, и за своего дядю Аполесфуета. Но Апелварт хитростью и коварством умертвил его и захватил три эти крепости, крепость Хлиат, крепость Арцес и крепость Алцике. Василевс должен вернуть их как являющиеся его собственностью.

[Знай], что все эти вышеназванные крепости и ранее упомянутые страны никогда не были под властью Персии или под властью амермумна, но находились, как сказано, в дни господина василевса Льва под властью Симватия, архонта архонтов, а после этого оказались под властью трех братьев, вышеозначенных эмирадов: Апосеватаса, Аолесфуета и Апоселми. В их дни они были подчинены, обложены пактом и оказались под властью василевсов ромеев.

[Знай], что если василевс владеет этими тремя крепостями, Хлиатом, Арцесом и Перкри, персидское войско не может выступать против Романии, поскольку они находятся между Романией и Арменией и являются заслоном и стоянками для войск.

45. Об ивирах. Должно знать, что ивиры, а именно — люди куропалата, похваляясь, утверждают, что происходят от жены Урин (Хеттеянина), прелюбодействовавшей с Давидом, пророком и василевсом. Они происходят, по их словам, от рожденных ею детей Давида, являются родственниками Давида, пророка и василевса, а тем самым — и пресвятой богородицы, ибо и она происходила от семени Давидова. Поэтому мегистаны ивиров беспрепятственно берут в жены своих родственниц, полагая, что соблюдают древнее законоположение. Они говорят, что род их идет из Иерусалима и что они были предупреждены во сне уйти из тамошних мест и поселиться в краях Персии, а именно — в той стране, в которой живут ныне. Предупрежденными же и ушедшими из Иерусалима были знаменитый Давид и его брат Спандиат. Этот Спандиат, как они утверждают, обрел от бога милость не быть пораженным в битве мечом в любой член тела, кроме сердца, которое он и защищал в сражениях неким прикрытием. Поэтому персы боялись и страшились его, а он победил и подчинил их и поселил своих родичей ивиров в труднодоступных местах, находящихся и ныне в их владении, из которых они понемногу расселились, увеличившись в числе и став великим народом. Итак, впоследствии, когда василевс Ираклий выступил войной против Персии, они соединились с ним и участвовали в походе, и с тех пор подчинили (скорее страхом перед Ираклием, василевсом ромеев, чем собственной силой и могуществом) много городов и мест персов, поскольку со времени, когда василевс Ираклий победил персов и в ничто обратил их царство, персы [307] стали легко одолимы и готовы к покорности не только для ивиров, но и для сарацин. Поскольку, как они сами говорят, они происходят из Иерусалима, постольку великое почтение они питают к нему и к гробу господа нашего Иисуса Христа, и от времени до времени щедро шлют деньги патриарху святого града и тамошним христианам. А вышеназванный Давид, брат Спандиата, породил Панкратия, Панкратий породил Асотия, Асотий — Адранасэ, которого Лев, христолюбивый василевс ромеев, почтил саном куропалата. Спандиат же, брат ранее названного Давида, умер бездетным. Со времени переселения их из Иерусалима в ныне населяемую ими страну минуло до сей поры (то есть до 10 индикта 6460 года от сотворения мира), до царствования Константина и Романа, христолюбивых и багрянородных василевсов ромеев, — 400 лет или даже 500.

Следует знать, что христолюбивый и багрянородный приснопамятный василевс Лев, услышав, что в месте под названием Фасиана сарацины, придя, обратили тамошние церкви в крепости, послал патрикия, стратига Армениаков, Лалакону, вместе со стратигом Колонии, стратигом Месопотамии и стратигом Халдии, и они разрушили эти крепости, освободив церкви и разорив всю Фасиану, находившуюся в то время во владении сарацин. Затем он снова отправил магистра Катакалона, доместика схол, который, придя к крепости Феодосиуполь и опустошив всю округу, предав страну Фасиану и крепости вокруг нее той же погибели, вернулся, нанеся таким образом великий удар по сарацинам. А в царствование господина василевса Романа магистр Иоанн Куркуас, отправившись против крепости Тивия, на пути к ней разорил всю страну Фасиану, ибо ею владели сарацины. Но и патрикий Феофил, брат ранее названного магистра Иоанна, когда он впервые был стратигом в Халдии, разграбил эту страну Фасиану, так как и тогда она была во власти сарацин. Ибо пока не был заключен договор с феодосиуполитами, в стране Фасиане не оставалось ни деревни, как и у крепости Авник. А ивиры постоянно хранили любовь и дружбу с феодосиуполитами, авникиотами, манцикертцами и со всей Персией, но в Фасиане они никогда не овладевали [какими-либо] местами.

[Знай], что господин Лев, василевс, и господин Роман, и сама наша царственность неоднократно домогались крепости Кецеон, чтобы захватить ее и ввести [туда] таксатов (дабы Феодосиуполь не получал оттуда снабжение хлебом), и уверяли и куропалата, и его братьев, что после того, как Феодосиуполь будет взят, они [вновь] получат эту крепость. Но ивиры не согласились сделать это из-за любви к феодосиуполитам и из нежелания, чтобы крепость Феодосиуполь была разорена. Напротив, они возражали господину Роману и нашей царственности, говоря: «Если мы сделаем это, мы можем принять бесчестье от соседей наших, например — от магистра и эксусиаста Авасгии, от Васпураканита и от правителей армян. Они могут сказать, что василевс считает ивиров неверными, и куропалата, и братьев его, что он не доверяет им и потому забрал у них крепость. Лучше пусть василевс пошлет турмарха или какого-нибудь василика, и пусть тот сидит в крепости Кецеон и надзирает». И они получили повеление: «Какая польза посылать турмарха или василика? Даже если вступит [в крепость] либо турмарх, либо василик, то он может войти [лишь] с десятью или двенадцатью людьми и сумеет [с ними] расположиться на постой, который он получит у вас. Но поскольку много существует путей, которые ведут в крепость Феодосиуполя, он не может видеть из крепости караваны, входящие в крепость Феодосиуполя, а караваны могут вступать в Феодосиуполь ночью, когда те ничего не подозревают». Итак, из-за нежелания ивиров, чтобы Феодосиуполь был разграблен, а скорее — ради того, чтобы он был снабжаем хлебом, они не послушались и не отдавали крепость Кецеон, хотя получили и письменные клятвы, что после того, как Феодосиуполь будет взят, эта крепость будет возвращена им.

[Знай], что ивиры никогда не испытывали желания грабить или пленять в округе крепости Феодосиуполя или его деревень, или в [308] крепости Авникий, или в деревнях вокруг него, или в крепости Манцикерт и в ее владениях.

[Знай], что поскольку куропалат настаивает на местах Фасианы, домогаясь всей Фасианы и крепости Авникий, под тем предлогом, что он имеет хрисовулы блаженного василевса господина Романа и нашей царственности, копии их он и послал нам с протоспафарием Зурванели, своим азатом, рассмотрев их, мы обнаружили, что они не имеют никакой силы. Ведь хрисовул нашего тестя содержит обещание самого куропалата, как он подтвердил это клятвой, подписавшись собственной рукой, хранить верность нашей царственности, сражаться с нашими врагами, а друзей защищать, подчинить восток нашей царственности, овладевать крепостями и совершать великие дела к угоде нашей. А ему было обещано тестем нашим, что если он будет блюсти такую верную службу и благоразумие, то пребудет неколебимым и сам, и его родичи во власти своей и господстве, и [василевс] не изменит границы его мест, но сохранит их в соответствии с договорами с прежними василевсами и не переступит по ту сторону рубежей, что [василевс] не препятствует ему в разрушении Феодосиуполя и прочих вражеских крепостей, хотя бы он осаждал их один или с помощью нашего войска. Вот какие пункты содержат хрисовулы, которые не дают куропалату никакого оправдания, ибо один из них, [хрисовул] тестя нашего, возвещает, что мы не оттесняем его от древних пределов его страны и, если он может, один ли или с нашим войском, то да осадит и разрушит Феодосиуполь и прочие крепости врагов, но не овладеет ими в полную собственность и господство; другой же [хрисовул] — нашей царственности — гласит, что какие бы места он сам ни был в состоянии [ныне] собственною силой подчинить у агарян (как и его племянник, магистр Адранасэ) или ни подчинил впредь, то да имеет их в собственности и господстве. Поскольку он собственной силой не подчинил ни Феодосиуполя, ни Авникия, ни Мастата, то не должен и владеть ими, как находящимися по сю сторону реки Эракса, то есть Фасиса, ибо крепость Авникий доныне была самостоятельной и самовластной, имеющей собственного эмира. Неоднократно войско василевса разоряло ее да и протоспафарий и стратиг Иоанн Арравонит, и патрикий Феофил, и стратиг Феодосиуполя недавно, и прочие стратиги брали в ней великую добычу и полон, сжигая ее деревни, тогда как куропалат никогда не разорял ее. Когда ее деревни были опустошены нашей царственностью, подкрались ивиры и завладели ими, пытаясь отсюда захватить крепость. Эмир же, часто побуждаемый патрикием и стратигом Феофилом и видящий, что ниоткуда не получает он надежд на жизнь, покорился и согласился стать рабом нашей царственности, отдав заложником собственного сына. Мастат, однако, оставался у феодосиуполитов. Когда магистр Иоанн осаждал Феодосиуполь в течение семи месяцев, то из-за того, что не смог овладеть им, он, послав войско, взял эту крепость Мастат и ввел в нее протоспафария Петрону Воилу, бывшего тогда катепаном Никополя. А магистр Панкратий, участвовавший в походе на Феодосиуполь вместе с самим магистром [Иоанном], когда тот собрался уходить, попросил отдать ему эту крепость, принеся ему письменную клятву держать ее и никогда не отдавать сарацинам. Поскольку Панкратий был христианином и рабом нашей царственности, [Иоанн], поверив его клятве, отдал крепость названному Панкратию, а тот вновь вернул ее феодосиуполитам. Когда Феодосиуполь был взят, ивиры, подобравшись [к Мастату], овладели им. Итак, у них нет оснований требовать ни крепости Мастат, ни Авникия. Но так как куропалат является верным и истинным рабом и другом нашим, то в соответствии с его просьбой границей Фасианы да будет река Эракс, то есть Фасис, так что левой стороной от нее, в направлении к Ивирии, пусть владеют ивиры, а правая, которая обращена к Феодосиуполю, будь там крепости или деревни, пусть находится у нашей царственности, иначе говоря — чтобы река была границей между обеими сторонами, как блаженный Иоанн Куркуас, когда он был еще жив, на вопрос об этом сказал, что река удобна в качестве границы. [309] Истинное же право не обосновывает никакой власти куропалата ни на владение землями по сю сторону реки, ни на обладание ими по ту сторону, ибо все эти места феодосиуполитов пленили и выжгли войска нашей царственности, и никогда без нашего войска ивиры не выступали и не разоряли Феодосиуполя, а, напротив, относились к его жителям всегда как к друзьям и торговали с ними. На словах они хотели бы, чтобы Феодосиуполь был захвачен, а в глубине сердца никогда не желали чтобы он был взят. Но царственность наша, как сказано, из любви к куропалату пожелала, чтобы река Эракс, или Фасис, служили границей между обеими сторонами, и ивиры должны довольствоваться означенными владениями и не домогаться ничего большего.

46. О генеалогии ивиров и о крепости Ардануци. Да будет известно, что Панкратий и Давид Мабалис, а это означает «всесвятый», были сыновьями великого Симватия Ивира. Ардануци достался в наследство Панкратию, а Давид получил иную страну. Панкратий породил трех сыновей, Адранасера, Куркения и патрикия Асотия (он же Кискасис), и разделил меж ними свою страну. Ардануци достался его сыну Куркению, а когда тот умер бездетным, он оставил его своему брату Асотию, то есть Кискасису. Патрпкий же Асотий, он же Кискасис, взял в зятья по своей дочери известного Куркения, магистра, который, укрепившись, насильно отобрал у своего тестя Асотия Ардануци и отдал ему взамен Тирокастрон и поречье Ацары, являющейся границей Романии у Колорина. Женой же патрикия Асотия — Кискасиса была сестра магистра Георгия, эксусиаста Авасгии. Когда поднялись друг против друга магистр Куркений и магистр Георгий, эксусиаст Авасгии, то из-за того, что патрикий Асотий был в военном союзе с эксусиастом Авасгии, Куркений, одолев, отнял и возмещение, которое он дал ему за Ардануци, изгнал его, и тот ушел в Авасгию. Когда умер магистр Куркений, Ардануци был оставлен его жене, дочери патрикия Асотия — Кискасиса, как ее вотчина. А когда страну магистра Куркения делили оружием куропалат Асотий, магистр Георгий, эксусиаст Авасгии, и магистр Панкратий, брат вышеназванного куропалата, они пришли, [наконец], к соглашению и каждый взял находящееся поблизости от него. Ардануци лежал по соседству с Симватием, сыном ранее упомянутого Давида. Тогда все они захватили жену магистра Куркения, то есть дочь патрикия Асотия-Кискасиса, говоря [ей] так: «Ты, будучи женщиной, не можешь владеть крепостью». И отдал тогда Симватий в возмещение за крепость женщине [иные] деревни и забрал эту крепость Ардануци.

Должно знать, что между этими ивирами имеется следующий вид родства. Мать Давида и [мать] Адранасэ куропалата, отца нынешнего куропалата Асотия, были дочерьми двух братьев, то есть двоюродными сестрами. Женой Симватия, сына Давида, была дочь магистра Панкратия, отца Адранасэ, нынешнего магистра, а когда она умерла, Адранасэ взял сестру Симватия, сына Давида.

[Знай], что крепость Ардануци весьма сильна, обладает она и большим посадом, подобно небольшому городу; торговцы из Трапезунда, из Ивирии, из Авасгии, из всех армянских стран и из Сирии приходят туда, и она взимает с этих торговцев огромный коммеркий. Область же крепости Ардануци, то есть Арци, велика и плодородна и является ключом и к Ивирии, и к Авасгии, и к Мисхиям.

[Знай], что блаженный василевс господин Роман отправил патрикия и друнгария флота Константина, бывшего в то время протоспафарием и манглавитом, дав ему магистратский иматий, для того, чтобы сделать магистром Куркения Ивира. После того как патрикий и друнгарий флота Константин, уйдя, дошел до Никомидии, [в Константинополь] вошел монах Агапий из обители Кимина, который в то время посетил святой град ради поклонения. Когда он проходил по Ивирии, он побывал в крепости Ардануци. Патрикий Асотий, называвшийся также Кискасис, враждовал [тогда] со своим зятем Куркением и сказал монаху Агапию: «Заклинаю тебя богом и силою честного и животворного креста, чтобы ты, уйдя в город, [310] сказал василевсу, дабы он послал [людей], принял мою крепость и имел ее под своею властью». Монах Агапий, вступив в город, рассказал василевсу о том, что говорил ему патрикий Асотий-Кискасис. Поскольку же выше названный патрикий и друнгарий флота Константин находился в Никомидии по ранее упомянутому делу об избрании Куркения Ивира в магистры, он получил по повелению василевса питтакий патрикия Симеона протасикрита, гласящий: «Святой наш василевс повелевает оставить все твои поручения п срочно отправиться к патрикию Асотию, называемому также Кискасисом, и принять его крепость Ардануци, ибо он известил нашего святого василевса через монаха Агапия, чтобы был послан верный и близкий человек для принятия его крепости Ардануци. Когда ты прибудешь в Халдию, возьми дельных архонтов, которых ты знаешь как мужественных и верных людей, вступи и овладей этой крепостью». Когда патрикий и друнгарий флота Константин прибыл в Халдию, он взял дельных турмархов и архонтов и войско числом до 300 человек и вступил в Ивирию, его перехватил блаженный Давид, брат Асотия, нынешнего куропалата, спросив его: «Куда ты послан василевсом, какую службу ты должен исполнить, ведя с собою такое войско?» Ибо они опасались из-за смерти куропалата Адранасэ, как бы василевс не решил возвести в куропалаты Куркения, так как тем временем сыновья куропалата Адранасэ после смерти их отца имели некие раздоры со своим двоюродным братом. Поскольку Куркений отправил к василевсу с великими дарами своего первого человека, прося о куропалатстве или о магистрате, четверо братьев, а именно — сыновья куропалата Адранасэ, подозревали, что Константин прибыл туда ради того, чтобы сделать Куркения куропалатом. Патрикий Константин, однако, ответил: «Я веду такое войско, чтобы возвести в магистры Куркения». После того как этот патрикий Константин прибыл в страну Куркения, он почтил его как магистра и, простившись с ним, [сказал]: «Я отправляюсь к магистру Давиду». Сей патрикий Константин имел повеление от василевса и подарки также для Давида. И вступил он в крепость патрикия Асотия-Кискасиса, в Ардануци, и отдал ему повеление для него от василевса, гласящее что-то не о крепости Ардануци, а о других делах. Сказал же ему патрикий Константин следующее: «Хотя повеление ничего не говорит о крепости Ардануци, но, так как монах Агапий пришел к василевсу и известил его о том, что ты заявил о крепости Ардануци, василевс и послал меня, чтобы я принял крепость и ввел в нее приведенное [мною] войско». Поскольку же, как ранее упомянуто, патрикий Асотий-Кискасис находился во вражде со своим зятем Куркением, он предпочел отдать свою крепость василевсу. Патрикий Константин имел с собою знамена и дал [одно из пих] патрикию Асотию-Кискасису. Тот же, укрепив его на копье, передал патрицию Константину со словами: «Водрузи это наверху стены, чтобы ведали все, что от нынешнего дня эта крепость является крепостью василевса». И когда патрикий Константин совершил это, водрузил знамя на верху стены и, согласно обычаю, восславил василевсов ромеев, всем стало известно, что патрикий Асотий — он же Кискасис — подарил крепость Ардануци василевсу. Итак, великий Давид не отдал свою страну василевсу, хотя она близка к границам турмы Акампси и Мургулы. Итак, патрикий Константин известил василевса, отправив два донесения, одно повествующее о том, как он почтил Куркения в магистры и как Куркений принял магистрат и восславил василевса, другое же, рассказывающее о крепости Ардануци, как он принял ее от патрикия Асотия-Кискасиса, о том, что великий раздор и вражду имеют друг с другом патрикий Асотий и его зять магистр Куркений и о том, чтобы василевс [поэтому] послал подмогу для защиты этой крепости и, если это возможно, чтобы прибыл [туда] и доместик схол. Видя [все] это, ивиры, и магистр Куркений, и магистр Давид, брат куропалата Асотия, написали василевсу: «Если твоя царственность соглашается на это и вступает вглубь нашей страны, мы отходим от служения твоей царственности и соединяемся с сарацинами, [311] поскольку можем выдержать битвы и войны с ромеями и, будучи вынуждены, можем двинуть войско и против крепости Ардануци, и против ее области, и против самой Романии». Прочтя это в грамотах выше названных архонтов, услышав [то же] от посланных ими людей и боясь, как бы они не соединились с сарацинами и не привели войска Персии против Романии, василевс отрекся, заявляя: «Я не писал протоспафарию и манглавиту Константину об этой крепости и ее области, чтобы он принял ее, а он, так сказать, по собственному неразумию сделал это». Так сказал василевс, желая окончательно успокоить их, а сам протоспафарий и манглавит Константин получил приказ, исполненный оскорблений и угроз: «Кто велел тебе делать это? Поскорее уходи из крепости, забери Асотия, сына покойного куропалата Адранасэ, и приведи его сюда, чтобы мы почтили его саном его отца, куропалата». Получив это, патрикий Константин оставил патрикия Асотия-Кискасиса в его крепости Ардануци, а сам, выступив, отправился к великому Давиду, передал ему повеление, которое имел для него, вернулся, вступил в Ивирию и нашел собравшихся воедино и магистра Куркения, и магистра Давида, брата куропалата Асотия. И начали они задирать и поносить патрикия Константина, говоря: «Ты оказался скрытным и дурным человеком, ибо не сказал нам о крепости Ардануци, что должен овладеть ею». И еще: «Не следовало, чтобы овладел ею василевс, ибо мы запросили по этому делу василевса и узнали, что василевс совершенно не ведает об этом деле, а ты сделал это из дружбы к патрикию Асотию-Кискасису». Патрикий же Константин, возразив им, как подобает, взял Асотия, сына куропалата Адранасэ, привел его в город, и он был почтен василевсом в куропалаты.

Что же сказать относительно случившегося в какие-либо времена между ромеями и различными иноплеменными народами? Ибо достойно, дражайший сын, чтобы ты не избегал знания об этом, дабы в подобных случаях, когда произойдет то же самое, у тебя благодаря предварительной осведомленности нашлось удобное противодействие.

47. О переселении киприотов история повествует следующее. Когда остров был захвачен сарацинами и в течение семи лет оставался ненаселенным, а архиепископ Иоанн со своим народом прибыл в царственный город, от василевса Юстиниана случилась рекомендация на шестом святом синоде, чтобы тот вместе с его епископами и с народом острова получил Кизик и совершал бы хиротонию, когда где не было епископа, до тех пор, пока не восстановятся самовластье и права Кипра (ибо и сам василевс Юстиниан был киприотом, как доныне от древних киприотов утвердилось мнение), так что было решено на святом шестом синоде рукоположить архиепископа Кипра проедром Кизика, как записано в 39-ой главе этого шестого святого синода.

Через семь лет по божьей воле василевс был побужден вновь заселить Кипр. Он отправил к амермумну Багдада трех знатных киприотов, бывших уроженцами этого острова, называвшихся Фангумисами, вместе с неким разумным видным василиком, написав амермумну, чтобы он отпустил на свое место находившийся в Сирии народ острова Кипра. Вняв письму василевса, амермумн разослал по всем Сириям знатных сарацин, собрал всех киприотов и переправил на свое место. Василевс же также отправил василика и переправил тоже живших в Романии [киприотов], т. е. в Кизике, в Кивирреотах и во Фракисиях. И остров был заселен.

48. Глава 39-я шестого святого синода, случившегося в Трулле большого дворца. Поскольку брат и сослужитель наш Иоанн, проедр острова киприотов, вместе со своим народом переселился в Геллеспонтскую эпархию — по причине варварских набегов и для того, чтобы избавиться от неволи у иноплеменников и подчиняться лишь скипетрам христианнейшей власти — из-за упомянутого переселения с острова, по провидению человеколюбивого бога и трудами христолюбивого и благочестивого нашего василевса, мы постановляем, чтобы сохранились неизменными права, предоставленные некогда богоносными отцами в Эфесе трону ранее названного мужа, чтобы новый Юстиниануполь [312] обладал правами города Константинианы, а в нем поставленный боголюбивейший епископ предстательствовал над всеми геллеспонтскими анархиями и чтобы он рукополагался собственными епископами, в согласии с древним обычаем (ибо решили богоносные наши отцы, дабы сохранялись обычаи в каждой церкви), так что епископ города кизикинов подчинен проедру названного Юстиниануполя, подобно прочим всем епископам, подвластным упомянутому боголюбивейшему проедру Иоанну, от которого, ежели потребует необходимость, будет рукополагаться и епископ самого города кизикинов.

Так как мы столь детально изложили тебе и поведали выше об иноплеменных народах, справедливо было бы, чтобы ты обрел верное знание не только о переменах в управляемом нами государстве, но и обо всем царстве ромеев в различные времена, так, чтобы осведомленность о более близком и о собственном, упрочившись в тебе более, чем в других, сделала тебя более желанным для подданных.

Следует знать, что при Константине, сыне Константина, называемого также Погонатом, некий Каллиник, перебежавший к ромеям из Илиуполя, изготовил жидкий огонь, выбрасываемый через сифоны, с помощью которого ромеи, сжегши флот сарацин у Кизика, добыли победу.

49. Спрашивающий, каким образом славяне были поставлены на службу и в подчинение церкви Пamp, пусть узнает из настоящего описания. Когда скипетр ромеев держал Никифор, они, находясь в феме Пелопоннес и задумав восстание, захватили сначала дома соседних греков и учинили грабеж. Затем же, двинувшись на жителей города Патр, они разорили равнины у его стен и осадили самый [город], имея с собою также африканских сарацин. Когда прошло достаточно времени и у находящихся внутри стен начал сказываться недостаток необходимого, и в воде и в пище, они вынесли решение вступить в соглашение, получить заверение в безопасности и тогда подчинить им город. Поскольку, впрочем, тогдашний стратиг находился на границе фемы в крепости Коринф и была надежда, что он придет и нападет на народ славян, ибо заранее был оповещен архонтами об их набеге, жители города постановили — прежде всего отправить посланцев в находящиеся к востоку части гор, понаблюдать и вызнать, не приближается ли стратиг, дав наказы и знак посланному, чтобы он, если увидит идущего стратига, при своем возвращении склонил знамя, как свидетельство о приходе стратига, а если этого нет, то чтобы держал знамя прямо, дабы впредь они не надеялись на приход стратига. Итак, лазутчик, уйдя и узнав, что стратиг не приближается, вернулся, держа знамя прямо. Однако по благости божией, ради заступничества апостола Андрея, когда конь споткнулся и всадник покачнулся, знамя склонилось, и жители крепости, увидя данный знак и с уверенностью полагая, что стратиг подходит, открыли ворота крепости и храбро бросились на славян. Воочию узрели они и упомянутого апостола, верхом на коне, вскачь несущегося на варваров. Разгромив, разумеется, их наголову, рассеяв и отогнав далеко от крепости, он обратил их в бегство. А варвары, видя это, будучи поражены и ошеломлены неудержимым натиском против них непобедимого и неодолимого воина, стратига, таксиарха, триумфатора и победоносца, первозванного апостола Андрея, пришли в замешательство, дрогнули, ибо страх обуял их, и бежали в его всесвятый храм.

Итак, стратиг, когда прибыл на третий день после разгрома и узнал о победе апостола, сообщил василевсу Никифору и о набеге славян, и о грабеже, полоне, разорении, опустошении и иных ужасах, которые при набеге они причинили краям Ахеи, а также о многодневной осаде и непрерывном нападении на жителей крепости, как и о попечении, заступничестве, разгроме и полной победе, свершенной апостолом, как его воочию видели скачущим, преследующим врагов за их спинами и поражающим их, так что сами варвары осознали попечение о нас и заступничество апостола и посему сами искали убежища в его благочестивом храме. Василевс же, узнав об этом, распорядился так: «Поскольку разгром и полная победа [313] одержаны апостолом, долгом является отдать ему все воинство неприятелей, добычу и доспехи». И он повелел, чтобы и сами враги со всеми их семьями, родичами и всеми им принадлежащими, а также и все их имущество были уделены храму апостола в митрополии Патр, в которой первозванный ученик Христа свершил подвиг в борьбе; и выдал о сем сигиллий этой митрополии.

Старые люди и еще ранее жившие поведали об этом, передавая устно последующим временам и людям, дабы, согласно пророку, грядущее поколение ведало о чуде, случившемся по заступничеству апостола, передало и рассказало о нем своим сыновьям, дабы они не забыли о благодеяниях, которые свершил бог через заступничество апостола. С тех пор, таким образом, отданные митрополии славяне кормят стратигов, василиков и всех отправляемых народами в качестве заложников посланцев, имея для этого собственных стольников, поваров и всяких приготовителей пищи для стола, тогда как митрополия ничем не отягчается для этого, а славяне сами доставляют эти припасы согласно распределению и соучастию своей общины. Впрочем, приснопамятный и мудрейший василевс Лев издал сигиллий, тщательно перечисляющий, что должны предоставлять эти приписанные к митрополиту люди, чтобы он не обирал их или чтобы как-либо иначе, по несправедливому измышлению, не подвергал их взысканиям.

50. О славянах в феме Пелопоннес, о милингах и эзеритах, и об уплачиваемых ими пактах, как и о жителях крепости Маина и об уплачиваемом ими пакте. Следует знать, что славяне фемы Пелопоннес, восстав во дни василевса Феофила и его сына Михаила, стали самостоятельными, творя грабеж, порабощение, разбой, поджоги и воровство. В царствование Михаила, сына Феофила, в фему Пелопоннес был послан стратигом протоспафарий Феоктист, прозвище которого от Вриенниев, с войском и крупными силами, а именно с фракийцами, македонцами и прочими западными фемами, чтобы воевать с ними и подчинить их. И он подчинил и покорил всех славян и прочих не подвластных в феме Пелопоннес, остались однако одни милинги и эзериты у Лакедемонии и Элоса. Так как там есть большая и очень высокая гора, по названию Пентадактил, и так как она, наподобие шеи, вдается на большое расстояние в море, а также потому, что место это трудно доступно, они поселились по склонам этой горы, на одной стороне милинги, а на другой — эзериты. Выше упомянутый протоспафарий и стратиг Пелопоннеса Феоктист, будучи в состоянии подчинить и их, наложил на милингов 60 номисм, а на эзеритов 300, которые они и уплачивали, когда он был стратигом, как вплоть доныне слух об этом сохранился у местных жителей. Но в царствование господина василевса Романа являвшийся стратигом в этой феме протоспафарий Иоанн Протевон донес самому господину Роману о милингах и эзеритах, что, восстав, они ни стратига не слушаются, ни царскому повелению не подчиняются, а являются как бы независимыми и самоуправляющимися, не принимают от стратига архонта, не согласны ходить с ним в военные походы, не склонны исполнять иные службы для казны. Пока дошло его донесение, стратигом для Пелопоннеса был избран протоспафарий Кринит Аротра. Когда донесение протоспафарий и стратига Иоанна Протевона, извещающее о восстании упомянутых выше славян и о дурном повиновении, а вернее — неповиновении приказам василевса, прибыло и было пред ликом василевса господина Романа прочитано, сему протоспафарию Криниту было велено, чтобы он, поскольку они оказались в таком восстании и неповиновении, выступил против них, разгромил в борьбе, покорил и уничтожил их. Итак, начав войну против них в марте месяце, сжегши их посевы и разорив всю их землю, он преодолевал их сопротивление и вражду до месяца ноября. С этого времени, видя свою погибель, они попросили о переговорах по поводу подчинения и о том, чтобы явилось прощение за совершенное ранее. Поэтому названный выше протоспафарий и стратиг Кринит наложил на них более тяжелые пакты, чем они платили: на милингов сверх 60 номисм, которые они платили, прежде, 540 номисм, так что весь пакт их составил 600 номисм, а на эзеритов — сверх 300 [314] номисм, уплачивавшихся ранее, еще 300 номисм, так что весь их пакт возрос до 600 номисм, которые сам протоспафарий Кринит взыскал и внес в богохранимый китон. Когда же протоспафарий Кринит был перемещен в фему Эллада, а стратигом в Пелопоннес был избран Варда Платипод, когда беспорядок и мятеж случился от этого протоспафария Варды Платипода и от его единомышленников — протоспафариев и архонтов, изгнавших из фемы протоспафария Льва Агеласта, и когда тотчас последовало и нападение слависианов на эту фему, эти славяне, т. е. милинги и эзериты, направили посланцев к господину Роману василевсу, упрашивая и умоляя простить им добавки к пактам, чтобы платить им, как они платили раньше. Поскольку же, как было упомянуто, вторглись в фему Пелопоннес слависианы, василевс, боясь, чтобы они, присоединясь к славянам, не учинили полной гибели этой фемы, дал им хрисовул, дабы они платили пакты, как и раньше: милинги — 60 номисм, а эзериты — 300 [номисм]. Итак, такова причина добавки к пактам и ее снятия для милингов и эзеритов.

Да будет ведомо, что жители крепости Маина происходят не от племени ранее упоминавшихся славян, а от более древних ромеев, которые и до сего дня называются у местных людей эллинами, ибо в более отдаленные времена были идолопоклонниками и почитателями идолов, наподобие древних эллинов, а стали христианами, будучи крещены [лишь] в царствование приснопамятного Василия. Место же, в котором они обитают, безводно и недоступно, однако богато оливами, что и доставляет им утешение. А расположено это место у грани Малеи, т. е. по ту сторону Эзера по направлению к приморью. По той причине, что они полностью были подчинены и принимали архонта от стратига, повиновались и подчинялись приказам стратига, они вносили с давних времен пакт в 400 номисм.

Должно знать, что стратигида Каппадокия была старой турмой стратигиды Анатолики.

Должно знать, что стратигида Кефаллиния, т. е. островки, была древней турмой стратигиды Лагувардия, а стратигидой стала при Льве, христолюбивом деспоте.

Должно знать, что стратигида Калаврия была старым дукатом стратигиды Сицилия.

Должно знать, что стратигида Харсиан была древней турмой стратигиды Армениаки.

Должно знать, что при христолюбивом деспоте Льве от фемы Вукелларии были переданы в фему Каппадоки следующие банды: топотирисия Барета, топотирисия Валвадона, топотирисия Аспонос и топотирисия Акаркус; а от фемы Анатолики в фему Каппадоки были переведены следующие банды: топотирисия Евдокиад, топотирисия Святой Агапит, топотирисия Афразия. И эти семь банд, т. е. четыре от Вукеллариев и три от Анатоликов, стали одной турмой, ныне называемой Коммата.

Должно знать, что при христолюбивом деспоте Льве от фемы Вукелларии в фему Харсиан были переданы следующие банды: топотирисия Мириокефал, топотирисия Тимиос Ставрос и топотирисия Веринуполь, и стали они турмой, теперь называемой Саниана. А от фемы Армениаки в фему Харсиан были переведены следующие банды: топотирисия Комодром и топотирисия Тавиа и были добавлены к упомянутой турме Харсиан. От Каппадоков же в фему Харсиан были переданы следующие банды: турма Каса целиком и топотирисия Нисса с Кесарией.

Да будет известно, что в прошлые времена фема Хозан находилась под сарацинами, подобно тому, как и сама фема Асмосат была под сарацинами. А Ханзит и Романополь были клисурами мелитиниатов. От горы Фатилан все по ту сторону принадлежало сарацинам, а Текис был у Мануила. Камаха же была пограничной турмой Колонии, а турма Кельцина относилась к Халдии. Месопотамия же в то время не была фемой. Однако христолюбивый и вечнопамятный василевс Лев, дав слово, вывел известного Мануила из Текиса, ввел его в Константинополь и сделал протоспафарием. Имеет же этот Мануил четырех сыновей, Панкратуку, Иахнуку, Мудафара и Иоанна. Панкратуку василевс сделал иканатом, а затем — стратигом в Вукеллариях, Иахнуку сделал стратигом [315] в Никополе, а Мудафару и Иоанну дал царскую землю в Трапезунде, почтив всех достоинствами и сделав им много благодеяний. И создал тогда василевс фему Месопотамия, и избрал известного Ореста Харсианита стратигом [ее]. В то время он повелел, чтобы турма Камаха была под фемой Месопотамия, а потом также подчинил турму Кельцина той же феме Месопотамия. Ныне же все они, оказавшись под властью ромеев, добавлены при деспоте Романе к феме Месопотамия, и Романополь, и Ханзит.

Должно знать, что при христолюбивом деспоте Льве Ларисса была турмой Севастии, Кимвалей был турмой Харсиана, а Симпосий был пустыней, простиравшейся до краев Ликанда. В царствование христолюбивого деспота Льва Евстафий, сын Аргира, отозванный из изгнания, был избран стратигом в Харсиан, а Мелиа был еще беглецом в Мелитине. И Ваасакий с двумя своими братьями, Крикорикием и Пазуной, как и известный Исмаил Армянин, написали и самому [василевсу] и упомянутому Аргиру о том, чтобы получить им посредством хрисовула обещание, выйти и быть поставленными — Ваасакию и его братьям в Лариссу с присвоением Ваасакию имени клисурарха Лариссы, что и случилось, а Исмаилу — клисурархом в Симпосии, что также произошло, Мелии же стать турмархом в Евфратии, в Трипии, в пустыне, что и случилось. Когда же мелитианиты выступили и убили названного Исмаила, Симпосий остался пустынным. А когда Ваасакий был обвинен в умысле предательства и изгнан, турма Ларисса снова была подчинена Севастии, стратигом там был назначен Лев Аргир, сын Евстафия, впоследствии ставший магистром и доместиком схол. Что же до Мелии, сидящего в Евфратии, то, когда был избран в Харсиан Константин Дука, вышеупомянутый Мелиа удалился сам, овладел старой крепостью Ликанд, отстроил ее, укрепил и осел там, и она была поименована христолюбивым василевсом Львом в качестве клисуры. Затем он перешел из Ликанда на гору Цаманд, воздвиг и там ныне стоящую крепость; она, как и та, называлась клисурой. Овладел он и Симпосием, сделав его турмархатом. При христолюбивом же деспоте Константине, в первое царствование, когда правила с ним его мать Зоя, Ликанд стал стратигидой, и первым стратигом Ликанда был назван патрикий Мелиа, разумеется — тот, который был в то время клисурархом в Ликанде. Этот Мелиа — благодаря проявленной им верности василевсу ромеев и многим до бесконечности подвигам его против сарацин — был впоследствии удостоен титула магистра.

Следует знать, что Авара была турмой под фемой Севастия, а при деспоте Романе стала клисурой.

Да будет известно, что укрепилось древнее обыкновение, согласно которому катепан мардаитов Атталии избирается василевсом, поэтому и блаженнейший василевс Лев избрал в качестве катепана Ставракия, по прозвищу Платис, который отличался в течение значительного времени, но нехорошо распоряжался к концу. Ибо, когда протоспафарий и асикрит Евстафий был послан в фему Кивирреоты как «эк—просопу», случились меж ними зависть и столкновения. Ставракий Платис, полагаясь на патрикия Имерия, логофета дрома, как на посредника своего у василевса, противодействовал «эк—просопу» Евстафию и держался особенно враждебно в том, в чем считал того поступающим пли распоряжающимся вне сферы [его] долга. В свою очередь, «эк—просопу» Евстафий вел себя к Ставракию неприязненно и не единожды замышлял нападки и хитрости. По сей причине упомянутый Евстафий доносил на Ставракия: «Фема Кивирреоты не может иметь двух стратигов, т. е. меня и Ставракия, катепана мардаитов, но ведь когда я постановляю и хочу управлять, желает делать [то же] катепан мардаитов, и, будучи самовластным, творит по произволу все, что ему взбредет». Слал он и прочие разные клеветнические словеса и, сочинив против него немало козней, одно составя правдиво, другое придумав лживо и сумасбродно. А тот, полагаясь как раз на патрикия и логофета дрома Имерия, писал о том же, тогда как в то время патрикий Имерий был скорее другом Евстафия, чем Ставракия, хотя впоследствии [316] они оба, поссорившись, стали совершенными врагами, полными ярости. Итак, василевс, получив это донесение Евстафия и будучи убежден просьбами патрикия Имерия, дал должность того самого катепана [мардаитов] протоспафарию и «эк-просопу» Евстафию. Когда же блаженный василевс сменил жизнь утлую на вышнюю, его брат Александр, став обладателем власти автократора, подобно тому, как заменял всех, избранных для какой-либо власти блаженным василевсом, его братом, убеждаемый злорадными и зловредными людьми, так он сменил и названного ранее Евстафия, назначив вместо него другого. Поскольку пресловутый Хасэ, происходивший от рода сарацин, сарацином оставшийся и по мыслям, и по образу жизни, и по исповеданию, раб патрикия Дамиана, поскольку этот самый протоспафарий Хасе обладал в то время большой свободой в разговоре с господином Александром василевсом, как и протоспафарий Никита, брат Хасе, он-то и стал стратигом Кивирреотов по воле господина Александра василевса. Итак, сей Никита, брат вышеупомянутого Хасе, просил василевса: «Поскольку подобает облагодетельствовать меня как старого твоего друга, единственную к твоей царственности имею просьбу, и справедливо, чтобы ты выслушал меня». Когда же, недоумевая, василевс спросил, что это за просьба, и обещал исполнить, какой бы она ни была, названный выше Никита попросил: «Прошу царственность твою сделать сына моего катепаном мардаитов Атталии». Склонясь к его просьбе, василевс, введя во время процессии в Хрисотриклин сына протоспафария Никиты спафарокандидата Аверкия, избрал его катепаном мардаитов Атталии, как блаженный василевс Лев прежде названного Ставракия Платиса. А издревле имеется старый обычай, как сказано у древних, что василевсом избирается катепан мардаитов.

Должно знать, что при василевсе Феофиле паракимоменом оказался остиарий Схоластик; при Михаиле, сыне Феофила, паракимоменом был патрикий Дамиан, а затем, при том же василевсе, паракимоменом стал Василий, [впоследствии] христолюбивый василевс. А при Василии, христолюбивом деспоте, паракимомена не было в течение всего его царствования. При христолюбивом деспоте Льве паракимоменом стал патрикий Самона, а после него, при том же василевсе, — патрикий Константин. При василевсе Александре паракимоменом оказался патрикий Варват, а при христолюбивом деспоте Константине им снова стал патрикий Константин, упомянутый выше при деспоте Льве, а при деспоте Романе — патрикий Феофан, при Константине же во второе [автократорство] им стал патрикий Василий.

Да будет ведомо, что при христолюбивом и приснопамятном василевсе Льве жил пресловутый старец Ктена, весьма богатый клирик, который был также доместиком в Новой церкви, являлся же он мастером в пении, равного какому в те времена не было. Сей Ктена надоел патрикию Самоне, ибо тот был в то время поракимоменом, прося посодействовать ему у василевса, чтобы Ктена стал протоспафарием, носил эпикуцул, хаживал в Лавсиак, заседал как протоспафарий и получал бы рогу в одну литру, а взамен этого Ктена дал бы василевсу сорок литр. Но василевс не соглашался сделать это, говоря, что это невозможно: «На великое бесславие для моего царствования стал бы клирк протоспафарием». Услышав об этом от патрикия Самоны, Ктена сам добавил к сорока литрам одну пару серег, оцененную в десять литр, и столик серебряный с позолоченным звериным рельефом, оцененный также в десять литр. Убежденный просьбами патрикия и паракимомента Самоны, василевс принял сорок литр, пару серег и позолоченный серебряный столик с рельефом, так что весь дар этого Ктены достиг шестидесяти литр. Василевс сделал его затем протоспафарием, и он получил в то время в качестве роги одну литру. Жил же этот Ктена после того, как был почтен протоспафарием, два года, т. е. [вскоре] умер. Получал же он рогу в течение двух лет по одной литре.

51. О том, каким образом был построен царский дромоний, о протокаравах этого дромония и немало о протоспафарий фиалы. Должно знать, что вплоть до царствования [317] блаженной памяти мудрейшего василевса Льва не существовало царского дромония, на который вступал бы василевс, а входил он на красный аграрий. Однако при христолюбивом деспоте Василии, когда этот василевс отправлялся в бани Прусы и вновь, когда он отбывал посмотреть мостик Ригия, строившийся его повелением и попечением, он поднимался на дромоний, а другой дромоний следовал сзади. Входившие же на него гребцы были с царского агрария и из моряков стенитов. В древности Стенон имел хеландии царского флота числом до десяти. Поскольку же блаженный василевс делал все чаще свое пребывание в Пигах по той причине, что там возводились им эти дворцы, подобно тому как в Эвдомоне, в Иерии и во Врие, он входил на аграрий по старому обычаю. Но когда он отправлялся в более отдаленную поездку, например в бани Прусы и для наблюдения за мостом Ригия, он вступал, как выше сказано, в дромоний, а другой дромоний следовал сзади, так как большинство архонтов поднималось с василевсом, а прочие — на второй дромоний. Однако приснопамятный и мудрейший василевс Лев, будучи расположен более милостиво к магистрам, патрикиям и близким [ему] синклитикам, желая всегда их радовать и рассудив, что аграрий недостаточен для приема большого числа архонтов, построил дромоний и постоянно вступал на него, когда бы ни захотел отправиться. С ним отправлялись те, кого он хотел из архонтов, магистров и патрикиев. Ибо по обычаю в аграрий с василевсом не вступал никто, кроме друнгария виглы, друнгария флота, логофета дрома, этериарха, мистика и начальника прошений, а также, если он находился в городе, то и доместика схол, и паракимомена, и протовестиария, а из китонитов, кого прикажет василевс. Итак, вот каким образом построил дромоний Лев, приснопамятный и мудрейший василевс, а через некоторое время он построил и второй дромоний, который и был назван «вторым» и получил прозвище «Свита». Ибо и в дальние поездки отправлялся блаженный этот василевс, например, в Никомидию, на Олимп, в Пифию, поэтому были потребны два дромония для обслуживания и отдыха как его, так и его архонтов. Поскольку он нередко отправлялся в ближние поездки, он оставлял один экипаж на ипподроме для охраны дворца, потому что корпус арифма, согласно укрепившемуся древнему обычаю, уходил в поход с доместиком схол, а остающиеся па ипподроме [не] уходят, согласно обычаю, с василевсами в поездки.

[Знай], что изначально у протоспафария фиалы была царская должность: этот протоспафарий держал и имел под собою всех гребцов царских аграриев, русиев и мавров, кроме аграриев августы. Однако в царствование Льва, приснопамятного и мудрейшего василевса, новоотстроенные по царскому приказу дромонии имел этот протоспафарий фиалы под своей властью, как и гребцов этих дромониев. Поэтому выше названный протоспафарий фиалы каждый день и каждый вечер по старому обычаю приходил и садился в фиале (поэтому-то он и назывался протоспафарием фиалы), решал, судил в соответствии с правом и улаживал тяжбы между гребцами с аграриев и с дромониев, им управляемых. И когда находил кого-нибудь, вопреки должному либо поступающего, либо обижающего кого-нибудь, либо проявляющего нерадение в своей службе, он крепко наказывал того плетьми. И таким образом, как рассказано, все гребцы дромониев, как и аграриев василевса, русии и мавры, находились под рукою и надзором протоспафария фиалы. А что касается аграриев августы, и русиев, и мавров, то они находились под рукою и наблюдением начальника трапезы августы, хотя отчет начальник трапезы делал об этих аграриях не августе, а василевсу. При Льве, блаженной памяти мудрейшем василевсе, протоспафарием фиалы был протоспафарий Иоанн, прозвище которого Фалассон, а после него протоспафарий Подарон, после этого — протоспафарий Лев Армянин, отец протоспафария и манглавита Арсения. Они, протоспафарий Подарон и протоспафарий Лев Армянин, оказались протэлатами патрикия и друнгария флота Насара, и при Василии, христолюбивом деспоте, были взяты с флота и стали протэлатами агрария [318] василевса, в царствование же приснопамятного и мудрейшего василевса Льва, когда он построил дромонии, благодаря их мужеству и морскому опыту он сделал их протокаравами. Когда случалась опасность, василевс вводил гребцов двух дромониев с двумя протокаравами первого дромония в судахеландии, давая им полное необходимое вооружение, как то щиты, копья, лучшие шлемы и прочее, что подобает носить стратиотам-морякам. Их забирал патрикий и друнгарий флота Евстафий вместе с царским флотом и отправлялся против врагов. Все это василевс сделал потому, что патрикий п друнгарий флота Евстафий стремился к войне с врагами. А вместо тех царским дромонием управлял старец Михаил и [Михаил], известный умница из бывших в то время протоэлатами. На веслах же в дромониях до возвращения царских гребцов сидели стениты из личного состава Стенона. А когда гребцы возвращались из похода, они снова оказывались на собственной службе, как было раньше. Затем василевс, милостиво расположенный к протоспафарию Подарону, так как тот был мужествен, дал ему также власть протоспафария фиалы: ведь он прославился более всех на войне, и, по свидетельству патрикия и друнгария флота Евстафия, не было другого такого же по храбрости, усердию, остальным добродетелям и в особенности по благомыслию и исключительной верности василевсу. А поскольку он был неграмотным, то по повелению василевса с ипподрома приходил судья, заседал с ним вместе в фиале и судил гребцов. Аграриями же августы, как было сказано, владел начальник трапезы августы. После этого василевс избрал Подарона и Льва Армянина топотиритами царского флота, а протокоравами своего дромония назначил упомянутого старца Михаила, бывшего тогда протэлатом дромония, а некогда служившего вторым элатом агрария христолюбивого деспота Василия; [назначил он] и другого Михаила, прозвище коего Варкала, который был прежде протэлатом на флоте друнгария и патрикия Евстафия, когда тот переправлял турок и громил Симеона, архонта Булгарии. Впрочем, этот Симеон, архонт Булгарии, зная о прибытии на реку флота и о том, что флот должен переправить против него турок, соорудил лесы, то есть весьма прочные и крепкие канаты, чтобы турки не могли переправиться. И благодаря этой выдумке туркам не удалось переправиться с первой попытки. Тогда выше упомянутый Михаил Варкала с двумя другими моряками, взяв свои щиты и мечи и храбро и быстро выскочив из хеландии, перерубили лесы, то есть канаты, и открыли проход туркам. Итак, турки, видя этого Варкалу и поражаясь его храбрости — ведь он один, опередив двух моряков, первым разрубил канат — заявили в удивлении, что ему подобает именоваться патрикием и быть главою флота. Услышав о мужестве этого Варкалы, василевс сделал его вторым элатом на царском дромонии. Затем, когда Подарон и Лев стали топотиритами, старец Михаил и этот Варкала были избраны протокаравами дромония.

[Знай], что ранее названный Лев Армянин, отец протоспафария и манглавита Арсения, умер, будучи топотиритом на флоте, а протоспафарий Подарон через некоторое время был назначен стратигом в фему Киверреотов.

[Знай], что когда Подарон стал топотиритом, протоспафарием фиалы был избран протоспафарий Феофилакт Вимвилидис, приходившийся племянником протоспафарию Иоанну, коему прозвище Фалассон, и оставался [на этом посту] несколько лет в годы первого автократорства багрянородного христолюбивого деспота Константина. Итак, когда он умер, то выше названный старец Михаил был почтен саном протоспафария и избран протоспафарием фиалы, поскольку он сильно состарился и утомился, в течение множества лет служа протокаравом. И когда василевс входил в фиале в дромоний и отправлялся в поездку или куда-нибудь еще, добрый тот старец, незабвенный по своему морскому опыту, становился посреди дромония, побуждая и призывая гребцов дромония сильнее и крепче грести и работать веслами, а заодно советуя тогдашним протокаравам держать руль и направлять царский корабль в согласии с [319] непогодой и дыханием ветров. Итак, когда он умер, то из-за малолетства василевса и неразборчивости патрикия и паракимомена Константина оказался протокаравом известный Феодот, бывший в то время протэлатом, почтенный в разное время [саном] кандидата, стратора, спафария, спафарокандидата, а затем протоспафария и протоспафария фиалы; он был зятем ранее названного старца Михаила. Ибо в согласии со старым обычаем никогда протокарав василевса не становился и не был назначаем протоспафарием, даже спафарокандидатом, но или кандидатом, или стратором, или, самое большее, спафарием. Только при Льве, приснопамятном и мудрейшем василевсе, этот Михаил был почтен как спафарий, а после этого — спафарокандидат. Однако из-за того, что василевс был мальчиком, как уже сказано, и из-за неразборчивости патрикия и паракимомена Константина протокаравы оказались спафарокандидатами, а этот Михаил — протоспафарием. Когда же василевс господин Роман вступил во дворец и оказался, не знаю — как выразиться, обладателем царства, он из-за расположенности Феодота к христолюбивому деспоту и василевсу Константину не только сместил его, но и подверг наказанию бичеванием и острижением и отправил в вечное изгнание, в коем тот и завершил свою жизнь. Оставил он пресловутого Константина Лориката, бывшего протокаравом вместе с [Михаилом], так как из страха он проявил себя преданным ему и собственноручной письменной клятвой отрекся от расположения и любви к василевсу Константину; [Роман] почтил его сначала спафарокандидатом, сделав первым протокаравом и избрав протоспафарием фиалы, а вскоре почтил и как протоспафария. Итак, сей человек через наущение клирика Иоанна, ставшего по попущению божию ректором, донес блаженному василевсу господину Роману: «Протоспафарий Фоефилакт, начальник трапезы августы, поскольку он является опорой и защитой матери василевса да и самого василевса, по необходимости должен сочувствовать своим господам и благодетелям. Какая нужда разделять состав аграриев фиалы меж двух властей? Ведь начальник трапезы августы, руководимый преданностью к василевсу и августе, способен соблазнить управляемых им аграриотов августы, а более того — и гребцов с дромониев. И они замыслят какой-либо мятеж против твоей царственности». Говоря так, он убедил того дурного и коварного ректора, а через него — и василевса. Ибо легковесный и шаткий разум скор к тому, чтобы сбиться с пути и склониться ко всякому, говорящему и замышляющему с коварной целью. Говоря таким образом, он добился своего, а добившись, получил власть над аграриями августы. И с тех пор утвердился порядок, по которому протокарав царского дромония располагает и управляет всеми гребцами, и с царских дромониев, и с аграриев августы, и к тому же является протоспафарием фиалы.

Должно знать, что при христолюбивом и приснопамятном василевсе Льве имело место взыскание наличных денег в фемах Запада через протоспафария Льва Цикану, бывшего стратигом, с тех, кто предпочел не участвовать в походе.

Должно знать, что опять-таки при этом христолюбивом и приснопамятном Льве имело место взыскание наличных денег с фем Запада через магистра Иоанна Эладу, который тогда же стал и патрикием.

Должно знать, что также при деспоте Романе, пожелавшем, чтобы пелопоннесцы отправились в поход в Лагувардию в то время, когда стратигом на Пелопоннесе был протоспафарий Иоанн Протевон, эти пелопоннесцы снова предпочли не ходить в поход, а выставить [взамен] тысячу коней, оседланных и взнузданных, и один кентинарий в наличной монете, что они и предоставили с большой готовностью.

52. Имевшая место, как выше сказано, подать конями в феме Пелопоннес при деспоте Романе. Митрополит Коринфа — четыре коня; митрополит Патр — четыре коня; все епископы фем — по два коня; протоспафарии — по три коня; спафарокандидаты — по два коня; спафарии и страторы — по одному коню; царские и патриаршие монастыри — по два коня; монастыри архиепископов, митрополитов и [320] епископов — по два коня; неимущие монастыри — один конь с двух вместе. Обладатели же должностей на службе у василевса, моряки, ловцы раковин, изготовители пергамента коней не поставляли.

Должно знать, что со всего войска Пелопоннеса за этот поход было взыскано: по пяти номисм [с воина], с совершенно же неимущих — по пяти номисм с двух [воинов] вместе, отчего, как выше сказано, и составился один кентинарий в звонкой монете.

53. Повествование о крепости Херсон ... Должно знать, что вне крепости Таматарха имеются многочисленные источники, дающие нефть.

Следует знать, что в Зихии, у места Паги, находящегося в районе Панагии, в котором живут зихи, имеется девять источников, дающих нефть, но масло девяти источников не одинакового цвета, одно из них красное, другое — желтое, третье — черноватое.

Да будет известно, что в Зихии, в месте по названию Папаги, близ которого находится деревня, именуемая Сапакси, что значит «пыль», есть фонтан, выбрасывающий нефть.

Должно знать, что там есть и другой фонтан, дающий нефть, в деревне по названию Хамух. Хамух же — имя основателя деревни, старика. Поэтому та деревня так и называется Хамух. Отстоят же эти места от моря на один день пути без смены коня.

Следует знать, что в феме Дерзина, близ деревни Сапикий и деревни по названию Епископий, имеется источник, дающий нефть. Должно знать, что в феме Цилиаперт, под деревней Срехиаваракс, имеется источник, дающий нефть.

Да будет известно, что если жители крепости Херсон когда-либо восстанут или замыслят совершить противное царским повелениям, должно тогда, сколько ни найдется херсонских кораблей в столице, конфисковать вместе с их содержимым, а моряков и пассажиров-херсонитов связать и заключить в работные дома. Затем же должны быть посланы три василика: один — на побережье фемы Армениаки, другой — на побережье фемы Пафлагония, третий — на побережье фемы Вукелларии, чтобы захватить все суда херсонские, конфисковать и груз и корабли, а людей связать и запереть в государственные тюрьмы и потом донести об этих делах, как их можно устроить. Кроме того, нужно, чтобы эти василики препятствовали пафлагонским и вукелларийским кораблям и береговым суденышкам Понта переплывать через море в Херсон с хлебом или вином, или с каким-либо иным продуктом, или с товаром. Затем также и стратиг должен приняться за дело и отменить десять литр, выдаваемые крепости Херсон из казны, и две [литры] пакта, а затем стратиг уйдет из Херсона, отправится в другую крепость и обоснуется там.

[Знай], что если херсониты не приезжают в Романию и не продают шкуры и воск, которые они покупают у пачинакитов, то не могут существовать.

[Знай], что если херсониты не доставляют зерно из Аминса, Пафлагонии, Вукеллариев и со склонов Армениаков, то не могут существовать.