КРЮЙС

КРЮЙС, КОРНЕЛИЙ

РОЗЫСКАНИЯ

О ДОНЕ, АЗОВСКОМ МОРЕ, ВОРОНЕЖЕ И АЗОВЕ,

(с некоторыми сведениями о козаках)

УЧИНЕНННЫЕ ПО ПОВЕЛЕНИЮ ПЕТРА ВЕЛИКОГО ВИЦЕ-АДМИРАЛОМ К.КРЕЙСОМ В 1699 ГОДУ И ПОДНЕСЕННЫЕ ЦАРЕВИЧУ АЛЕКСЕЮ ПЕТРОВИЧУ

(Продолжение.)

Город Азов.

Азов есть тот город, который Италианцы называют Тана-Оцау-Иасак и может быть так Татарами назван, потому что Асак у них значит то, что со излу- [170] чиною, а по прежним повествованиям оной город и река Дон состояли под имянем Танаис, ибо мы находим в Италиянских бытиях, когда Генуезцы и Флорентинцы в Крыму обитали везде под именем Тана, или Асак.

Правое его положение.

Оной город в северной ширине лежит 47 градусов и 20 минут, а в длину 64 градуса и 32 минуты, у устья Дона и по южную сторону, где имеет свое падение в Палус-Меотис, или как в Российских картах названо: Азовское море; да и не знаю я по истине, чего бы ради не назвать морем; ибо оное море длиною 70 миль, шириною по средине более 20 миль, имея чрез пролив Кафской не только с Понтусом Евксином или Черным морем соединение, но и отливом и приливом сходство; однако употребление времян дает силу наимянованиям. [171]

Начало Азова.

Оставим труды по исследовании первого основания Азова по Баснословию, якобы от Ханского рода и небыл ли Июлий Цесарь или Александр Македонской первые основатели оного; толь меньше и такое доказательство , что то были самые древные Скифы из Индии или Хины; но только довольно будет, последуя древнейшим и достопамятнейшим писателям, сказать что они о Азове, так как и о других около Палуса-Меотиса лежащих городах, свидетельствуют, что Татарского строения и обитаемы были Ногайскими до подданства Туркам, ибо хотя Магомет Вторый, по завладении в 1453 году Константинополя, довольствовался тем, чтоб Азов в своем состоянии оставить и только годовую дань наложил, однако Султан Селим об оном весьма иное рассудил: [172] Понеже по обладании им Крыма и по принуждении Хана Мехметкериского [видимо, имеется в виду Мехмет I Гирей, крымский хан в 1515 - 1523 гг. - LV] признавать его за самодержца не трудно уже было Бел-городом, Очаковым и другими еще городами у устей Дона, Днестра, Буга и Днепра овладеть также все, что около Палуса-Меотиса лежало, в том числе и Азовом, которой был знатным купеческим городом во время, когда христиане под Говерд Булионом Боудевеином и другими Князьями большею частию около Понтуса Евксинуса или Черного моря завладели и в Крыму городами: Кафы, Балаклавою, Керчью и прочими владели, кои от части Генуезцами и от части же Флорентинцами были населены, от чего и поныне Спинольского и прочего роду в тех местах живут, а сверх того имеющияся поныне тамо надписи над вратами и церквами ясно то доказывают; ибо чрез пролив [173] Кафской к Азову непрестанно плавали с купеческими товарами, а наивяще Венециане из Натолии, Персии и Индии приезжали менять фрукты, соленую и копченую рыбу на всякой хлеб, рухлядь и прочие товары, кои по Дону из Москвы привозили, и Генуезцы, Венециане и Флорентинцы имели в Азове, Кафе и других местах своих Консулев, но с того времяни, как оной город попался в руки Туркам, оной дорогой торг пресекся вовсе из некоторой статской политики, не хотят терпеть, чтоб по Меотическому морю, около которого Татары обитают, богатые купеческие города были, опасаяся, что их городам при Черном море чрез то нетолько подрыв зделает, но за дикостию и непостоянством Татар легко и ограблены быть могут; сверх того и всегдашняя ненависть Турок против Крымского [174] Хана, чтоб он неусилился, того не допускает, и так от Днестра до Дона на расстояние более 60 миль ни одного купеческого города, которого знатным назвать можно, ненаходится.

В таком состоянии остался Азов наподобие простого только места для торговли съестными припасами, маслом, сыром, соленою икрою ипр. а притом и малой рынок для невольников однакож был обнесен хорошею стеною и с некоторыми башнями по край реки, которая сквозь город течет и оной на двое разделяет; в таком образе находился Азов по 1569 год, когда несчастным случаем раззорен вовсе.

Султана Селима помышление, чтоб реку Дон ввести в Волгу.

Султан Селим, имея давно намерение начать против Персиян [175] войну, вздумал нечаянное надежнее то произвесть, перевозом своего войска к Каспийскому морю; а туда дойти нельзя было кроме из Волги, того ради предприял зделать прорез между оной реки Дона, чтоб таким образом мимо Азова из одной вдругую войти, чтоб ту работу поспешнее исправить, собрал он великое число лопатников и для прикрытия оных военных людей; точию оную работу совершить препятствовали ему Российское и Козацкое войско, которое скоро к тому подоспело; ибо Царь Иоанн Васильевич не пожелал такого сильного соседа, чтоб тамо вгнездился и таким бы образом Астрахань, которая в 1554 году им была взята, стеснял Турок, видя в том такую себе неудачу, вознамерился в 1569 году во чтобы нистало Астрахань завладеть; собрал весною войско, состоящее в [176] 300,000 человеках, с воторым [которым - LV] он из Константинополя пошел с подкреплением 40000 Крымских Татар; оная сила прибыв к Азову и около оного взяв отдохновение и снабдя себя всяким хлебом, мясами и прочими съестными и военными припасами, отправилась к Астрахани, но храбрым вооружением Россиян под предводительством Воеводы Серебряного так отогнаны, что оное сильное и великое войско нетолько бесплодно, но и с уроном нескольких тысяч побитых и взятых в полон, принуждено было отступить, а потом настали дожди и проходя худые дороги, терпели голод, болезни, а напоследок явилась моровая язва на людей и на скотину так, что ни десятая часть туда, откуда оно вышло, возвратиться немогло, и из них великое множество больных и раненных было оставлено [177] в Азове, которые тамо со многими тамошними поселянами бедственно в развалинах и в Дону погребены от взорвания нескольких сот тысяч фунтов пороха, чрез что город и замок до основания раззорились; однако Султан повелел Азов немедленно паки выстроить, неошибаяся во мнении своем, что Иоанн Васильевич, коего оружие всегда непобедимо, обладав однова ключем Дона сквозь пролив Кафы, мог бы скоро в Черное море войти и его самого в Константинополе посетить, по возобновлении же строением Азова и со укреплением разными крепостьми не полагался уже в защищении оного, как прежде бывало на Татар, но определил в нем доброй гарнизон из Янычар и других Турок, оставя притом же завсегда несколько легких галер и чаек, чтоб набегаемых Козаков перенимать, и [178] Отоманской Порте удалось очень долго Азовом спокойно владеть за нашедшею войною с Лифляндцами и Поляками и за воспоследовавшею смертию Царя Иоанна Васильевича, а потом и внутреннего в государстве смятения, пока напоследок в 1637 оной город Козаками взят, как о том ниже сего пространнее описано будет.

Описание происхождения Козаков.

Но бессомненно для читателя надобно будет о состоянии Козаков несколько предупомянуть, чтоб основательнее уведать, каким случаем то завладение сделалось. Они были до времени Стефана Батори, Короля Польского, немногим лучше диких Татар в грабеже Турок не только на Черном море, но и на матером берегу городов и будучи тогда в такой знатности завладев, ограбили между прочими Трепизонт, [179] Синоп и пр. Король Батори рассудя, какую пользу оной народ ему на границе Российской и Крымской принесть может, ежели бы в регулярное войско превратить мог, дал им от себя полководца с такою вольностию и уполномочиванием, чтоб в нижние чины собою производить, и пожаловал их [им? - LV] город Тетримеров с подлежащею землею, лежащею на Днепре, да сверх того уволил от платежа некоторых акцизов и податей, но понеже большая часть их Казаческого [sic! – LV] войска состояла из пеших, то придал им 2000 рейтар, которые за тем что на жалование их четвертую часть из своих доходов присылал, назывались квартиани, подобно как и поныне такие Рейтары квартианами называются; сии воинские люди охраняли Польские границы против Татар таким образом, что спокойно можно было около [180] Брасславы, Киева, Бара и в прочих местах хлебопашество и купечество производить в краткие лета сильно умноживши они обитательством по Днепру и на Днепре, зачали помалу своею работою промышлять и более земли под пашню захватывать; но в 1587-м году по раздражении их Польскими дворянами публично взволновали; однако взятием в полон и отсечением головы их полководца Подокова вскоре усмирены; точию в 1596 году, когда Сигисмунд Королем Польским зделался, тогда Козаки с вящшим стремлением восстали, ибо как им по замирении с Турками запрещено было по прежнему своему обыкновению на Черном море грабежи чинить, то от сего воздерживались; но напротиву того всею силою нападали на Польскую Россию и Литву, с неописанною наглостию, грабежем, смертным убивством [181] и зажигательством, под предводительством некоторого из их Полковников Наливайка; сего ради Поляки пошли к ним на встречу добрым войском; Козаки же не удаляяся друг от друга под Белою Церквою, побили Польское войско так, что принуждено было обратиться в бег; однако полководец их Толкичюски, храбрый и весьма искусной воин, справясь, стал побивать Козачьи малые партии и напоследок в такую тесноту загнал, что, дабы избежать смерти, принуждены были своего Полковника Наливайка выдать, которому так как и его предку, голову отсекли.

Второе восстание Козаков.

В 1637-м году воспоследовало второе восстание Козаков, чему причина была, что Польского шляхетства некоторым знатным от Короля пожалованы или [182] иным образом ими куплены были многие земли в Украйне и других местах, в которых Козаки свое пребывание имели, и дерзнули столбы свои выставливать, и так как с своими рабами и крестьянами привыкли поступать, налагая на них десятины и тяглы, и хотя Козаки на все сие приносили ко Двору жалобу, однако Польские шляхтичи знали Короля своего против их возбудить такою речью, что уже время-де бунтовщиков усмирить, и для того бы на некотором месте, называемом Кулан на Днепре построить сильную крепость, дабы чрез то пользование ими той реки и утечку в свои укрывательные места воспрепятствовать. Козаки догадавшись к чему то клонило тотчас собрались к препятствию сего и разбили Французского Полковника Мариона, которой там с 200 человек оставлен был [183] для прикрытия работников, так что ни единой животом неспасся; но когда увидели, что (Польской) полководец Коннеспольски, со всем войском подступил, то они Козаки в великое сомнительство пришли и обвиня своего начальника Савалтаховика изменником, в куски разрубили, а на место его определили некоторого Паулуруса или Паулука, мужа смелого, однако не искусного; в таком состоянии будучи, напал на них Фелдмаршал Потоцкий, и побив нагнал достальных и заключил в город Боровиц; чрез что они тотчас в такой беспорядок пришли, что принуждены были сего Паулука и четырех других Полковников выдать под обещанием их в живых оставить; однако Поляки в слове своем не устояли, но в Варшаве всем головы отрубили. [184]

Сдались в защищение Российское и Хану.

Козаки таким образом ослабев и будучи в рассеянии и загнании, нашли себя в таком бедном состоянии как никогда прежде небывали; ибо сверх оных несносных злоключений, пожалованные Королем Степаном Баторием прежние преимущества и военную станицу Тетримерову у них отняв, отдали оставшимся другим Полковникам, и кратко сказать, в состояние приведены подобно Польских крестьян и немногим лутче рабов, и затем некоторые из них, чтоб оное иго избежать, здались в защищение Царю, а другие Хану, желая лучше все свои земли оставить, нежели так в презрении и во утеснении жить; иныеж, яко отчаянные люди, ни в которую сторону резолюцию свою взять не могли, и окопались по другую сторону Днестра так сильно, что [185] целые два месяца от всех нападков против Поляков оборонялись и своим неприятелям такой чрезвычайною вред чинили, что Полководец Потоцкий принужден был с ними вступить в мирные договоры; однако оные как и все прежние тотчас нарушили и все их Козаческие полки жалование и все вновь данные преимущества и вольности уничтожили.

4000 человек Козаков отходят.

Оное иго многим несносно было и паче прежнего стали себе искать прибежища в других странах и 4000 человек из разумнейших Козаков будучи в таком житии нетерпеливы, заключили счастие свое искать в военной службе, и собрався с женами и детьми, вознамерилися себя представить Персии, которая тогда противу Турок имела войну. [186] Таким образом перешли они по обыкновению своему в обозе более 120 миль чрез земли Крымских и Ногайских Татар, с которыми они часто имели сражение; а напоследок дошед к Дону, встретили их Донские Козаки 3000 человек с благоприятствием и от дального похода отговорили, как сказывают сей речью: «братия, хотите вы от воды бежать в огонь, предатися лютости Турок нашим смертным неприятелям и более несчастливыми в руках их сделаться, такоюж дальною и опасною дорогою чрез Дагестан путешествовать, неведая будете ли приняты, да еще когда легкомысленные и непостоянные Персияне заблагорассудят с Отоманскою Портою заключить мир, то вас могут предать на жертву; нет! нет! братия, оставайтесь у нас; мы имеем довольного запасу для ваших семей и [187] на что в такой дальной и опасной поход итти, и того искать, что вы здесь бессомненно найти можете, ежели друг другу будем верны; вот тамо лежит Азов; если оной завоюем, то кроме что добычу найдем, откроем и дверь для нападения поволе нашей в Меотическое море, Крым и Черное море, и в один поход более получим, нежели вы чрез всю свою кровавую службу от Магометанского Шаха достать можете.»

Соединяются с Донскими.

Запорожские Козаки рассудя во общую в том прибыль на то согласились и вскоре потом соединенные Козаки под Азовом оказались, в котором состоящий в 3000 и до 4000 человек гарнизон тому предприятию посмеялся; однако неприятели их свои подкопы днем и ночью так [188] прилежно производили и сквозь мушкетные янычарские выстрелы так бесстрашно продрались, что вскоре оставя город, ретировались в замок, и храбрость оных Козаков такую страсть в них вогнала, что вскоре потом здались, не смотря на то, что они Козаки не более четырех фалканетов при себе имели, с которыми им никак нельзя было стены проломать. Город ограбили; однако при том не умедлили всякое распоряжение учинить, чтоб оной защищать, ведая какая нужда состоит во владении устьем Дона.

Препарация Амурата к возвратному завоеванию Азова.

Как скоро Султану Амурату о потере Азова весть дошла, угадывал он легко, что соединившиеся Козаки когда похотят на его нечаянно и в серале напасть [189] могут, повелел своему Дивану подумать о средствах, чрез которые можно было оной знатной город и замок Дона наискорее назад взять, и для того немедленно чинены были приготовления, однако за нужными исправлениями в войне с Персиянами, против которых всею силою старались ту войну производить поостановилось, а при том чаяли малого быть труда тех Козаков из Азова выгнать, не представляя себе какого сомнения, чтоб они помощи из Польши или России получить могли, потому что оба с Портою состояли в мире, и нелегко оной мир для Козаков нарушить; однако то не вовсе по штатской политике можно бы было утвердить: ибо ежели другие какие резоны помянутых Держав неудерживали оным Козакам на помощь итти: то какое бы сомнение более осталось такую [190] пограничную стену против Татар и Турок своею помощию подкрепить.

Ибрагимом паки начаша.

Как бы то ни было, однако Козаки остались спокойными владетелями Азова, даже по воспоследованию Державы Султана Ибрагима, которой в 1641 году пользуясь совершенным миром, понудил оную осаду со всею ревностию препоручая Пиали Агу, города содержателю арсенала, яко много искусному и в храбрости опытному мужу, которой недавно пред тем был в Капитаны-Паши произведен, Адмиральство над флотом, состоящим из 45 галер и великого числа галиотов, фюстов, чаек и других судов; сухопутное войско подчинено было команды Силийстрийскому Паше Гусеин Делиш и состояло из 50,000 Крымских Татар, 10,000 Черкас [191] 20,000 Янычар и 20,000 Спагов, кроме еще великого числа Молдавцов и Волох; в городе находилось небольше 1400 вооруженных человек и 800 женщин, кои достойны к причислению в гарнизон; потому что оне в защищение Азова немалую славу заслуживали; Пиали Паша отправясь наперед со флотом, имел такое несчастие, что принужден был недоходя в 8 милях до берегу, остановиться за мелями, которых нельзя было проходить без самых искусных Лоцманов; и так ему неможно было стрельбу с галер с пользою производить, сего ради заблагорассудил корабельных солдат высадить на берег потом первые три стены, кои город окружали, ужасною силою и со многих сторон атаковал; неимоверною храбростию оборонялись и на приступах, которые продолжалися семь дней кряду, от 5 до 6000 [192] Турок побито, да 2000 Янычар, кои на одном больверке храбро стояли и окапывались, на воздух полетели, понеже женки неустрашились мужьям своим приносить нетолько пищу, питие и порох, но сами на приступающих бросали смоленые кружки и прочия огненные материи, так, что столько того как и ядер боялись, и напоследок ни обещаниями, ниже угрозами и побоями к продолжению дальной атаки нельзя было понуждать толь меньше, что уже и дневной пищи у них стало надоставать.

Еще наивяшщее затруднение стало оказываться в Татарской и Турецкой коннице, которую как покушались в Российских областях фуражировать отбили, дабы Царю неподать резону или поводу, в обратное отмщение послать Азовским помощи. Паша Илистрийский [Силистрийский – LV] опасаяся от всего [193] сего какого смятения рассудил за лучшее, чтобы оное войско употребить к делу, повел сам как конницу так и пехоту на приступ, но Козаки подвели к стенам своим так хорошо подкопы, что Турки нигде безопасно быть не могли, чтоб окопаться; к томуж женщины и дети днем и ночью до поту лица своего и безбоязненно трудились; на таких многократных приступах они Турки издержали почти весь свой порох и за тем принуждены были целые десять недель без действия стоять, чрез что осажденные получили себе отдохновение и от понесенной в таких непрестанных оборонах и караулах трудности поправились.

Стараются осажденных к сдаче подкупить.

Турецкой полководец видя, что за такими многими недостатками осаду продолжать силою нельзя, [194] вздумал покуситься обещаниями и деньгами их склонить, и для того послал от себя в город Мегемет Агу с стороны Пиали Паши Дакурт Агу и Чехом Агу от имяни Хана, чтоб чрез таких знатных мужей и дачею в тот час 12000 червонцов, а потом еще по опростании города 30000 червонцов к здаче города склонить; однако они всех тех Агасов с доброю приимчивостию и вежливостию в зале позадержали, отослали их обратно без всякого ответа, изъясняясь только словами: «поклонитесь вашим господам и повелителям и скажите им, что мы имеем пищи, оружия и фуражу довольно, чтоб в честных людях остаться».

Вскоре после отпуску Агов, учинили козаки вылазку на Турок, кои по притворству козаков якобы от страху стали уступать за ними множеством погнались и [195] тогда по данному сигналу три подкопа вдруг подорвали, чрез что более 1500 Турок и Татар пропало, так что потом за оными козаками, кои их часто по ночам посещали, никогда уже несмели гнаться, в каком бы малом числе они ни приходили, к томуж и нималого известия о истинном состоянии от осажденных получать не могли, ибо никто из козаков к ним не перебегал, а хотя из них кто и в полон к ним попадал, однако никакими обещаниями имучительствами чего выведывать не могли, и чаяли Турки, что несколько тысяч в городе было, но и сотней необреталось, также по счастию осажденных Татар, кои выше Азова расположились, очень неосторожно и непорядочно караул содержали и за тем не воспрепятствовали при темноте свежее войско в город вводить. [196]

Подвоз в Турецкое войско.

Не по долгом времени недостаток у Турок наградился получением от Алаксаса Аги, Мегемета и прочих на шести скороходных барках двадцати весельных великого множества пороху и другой военной амуниции; в самоеж то время прибыл и Ассах Паша со изобильным провиантом из Очакова, чрез что Турки, ободрясь, жестоко напали на бастион имянуемой Цобракол, на котором было 14 пушек, а до того еще широкой пролом сделали; сражение было жестокое, а наивящше Янычарами, и напоследок оным бастионом обладали; но как 300 человек козаков помянутою дорогою в город придти подоспели, то не дали Туркам тамо вгнездиться и на них такою храбростию напали, что принуждены были тот бастион оставить, да они же козаки паки обладали и потерянные [197] пушки, хотя то не без знатного урону осажденным было; ибо Турки в том выиграше и проигрыше лишились 7000 человек, Молдавцов 300 и Волохов 200; большая же часть из них истребилась от подкопов и бросаемых в них огненных материй.

Понеже Турки почти везде принуждены были острее схватывать, хотя по истине как храбрые солдаты поступали; то от того войско их больше половины умалилось; ибо не смотря на то, что великое множество Татар в лагере находилось, но большею частию из конницы состояло и будучи при такой осаде, что нельзя было проходы застанавливать или противу какой неприятельской конницы итти было им более не в пользу, нежели в пользу, и пищею сильно оскудали, а к тому неможно было их принудить с прочими пешими на приступ идти. [198]

Как же сию осаду медлительно и непроворно стали производить, то между ими недоверность, отчаявание и голод так начали умножаться, что уже ничего с поспешностию предвосприять не могли; быка, которого прежде покупали за один, не могли уже доставать за 20 пистолей, да и то с нуждою; барана покупали по 3 пистоли, а ячмень сколько лошади в день искормить ценою было в один ефимок; годовое время стало приходить к концу и дождь, ветр и стужа произвели в них разные болезни, все то такое журчание и сетование в народе причинило, что Силистрийский Паша принужден был о бедном состоянии лагеря уведомить своей Порте, и просить присылки на помощь людей, денег, съестных и военных припасов за подписанием всех Пашей, точию учиненной на то от Великого Визиря [199] ответ сходен был понудительному и гордому письмецу, каково послано было к Марки Спинола при осаде Бреды, когда он просил у Короля Филиппа подвозу, кое и состояло только в трех словах: Марки возьми Бреду, а сему Паше сообщено было: возьми Азов, или потеряй голову; по таком уграживании заключили генеральной учинить приступ, но как сей таковоже несчастливо окончался, как и прежние, то заключили во все отступить и отослали утомленных людей Октября 2 дня 1641 года в ближние места на зимния квартиры.

Первое известие о оставлении Азова показалось Турецкому, Российскому и Польскому Дворам более баснею, нежели истинною повестию; ибо оной город в то время далече не таков силен был, нежели в 1696-м году, когда Его Царским Величеством взят и [200] 4000 человек осажденных в нем было; однако отчаянная храбрость Козаков без ожидания какого сикурса, такую жестокую осаду могла выдержать, отстоять и преодолеть. Из Янычар в сей осаде потеряно 8000 человек, а из Шпагов 3000 и почти толикого же числа Еманов и Гигебав с Молдавцами и Волохами, из которых много утекли так, что в войске 20000 убыло, из Татар найдено 7000 человек убитых и потерял Пиали Паша при отступлении со флотом 3000 избраннейших Янычар.

Паша Силистрийский удерживается от Константинополя.

Паша Силистрийски отступя с своим лагерем, не посмел тотчас явиться в Константинополь, опасаяся несчастливой удачи сей осады головою своею заплатить, но поворотил к Козлову, чтоб [201] оттуду итти в Беслей, Х[ан? - LV] тамошний принял его изрядно и три дни сряду подчивал от него с 1500 провожатыми избранных и старых солдат страха ради от Козаков отправился в Килбор и 12 дней сильною бурею задержен был, где он получил известие о смерти Ханской не без чаянности, что чрез его средство ядом умерщвлен, дабы худое окончание осады Азова на умершего свалить.

Новое предприятие Султаном Ибрагимом против Азова.

Несчастливое окончание помянутой осады непрепятствовало в последуемом 1642-м году паки возобновить. Ибрагим восхотев вяшщею силою и надежнее оную предприять, заблагорассудил все междоусобии как с Цесарским, так с прочими Дворами к концу привесть; к сему руку подали [202] поздравлении и праздновании, кои ежедневно случались для рождения первого Султанского наследного Принца, понеже по то время о Ибрагиме всенародно думали, что он бесплоден, потом и устрашаемым опасностям, кои уже стали являться от домогателей Оттоманской короны, дорога пресеклась таким образом, что уже Султану спокойным сердцем можно было осаду Азова продолжать. Римскому Цесарскому Посланнику Барону Квестемберху, которой по то время никакого удовольствия получить не мог, тогда все по его жалению акордовали.

Поступки Дивана с Российским Посланником.

Турки таким образом с Цесарцами помирясь, Диван определил Российских Посланников Илию Даниловича Милославского и Лиондо Лазаро, которые с разными требованиями о удовольствии [203] прибыли, допустить и им некоторое затруднение представить: ибо по отправлении своей должности поздравлением рожденного наследного Оттоманского Принца первой Визирь при благодарении своем сообщил им великой реэстр жалобам, а между прочими наивяще о Азове, яко бы одни только Россияне причиною были, что город Азов в Козацкие руки попался и паки Турками не взят, что Его Царского Величества подданные людьми, съестными припасами и военною аммунициею им вспомогали, что без того Азов давно бы уже взят был, что оными Козаками Султанов Чауш Мегемет Шелеби, с шестью персонами его товарищества убиты и лошади их со всем богажем ограблены и тоже бы с братом его Мустафою Шелеби було учинено, ежели бы побегом неспасся и во всем оном требовали удовольствия.

(Продолжение впредь).

Текст воспроизведен по изданию: Розыскания о Доне, Азовском море, Воронеже и Азове (с некоторыми сведениями о казаках), учиненные по повелению Петра Великого вице-адмиралом К. Крейсом и поднесенные царевичу Алексею Петровичу // Отечественные записки, Часть 20. № 55. 1824

Мы приносим свою благодарность сайту
"ПАПАКОМА - забытые страницы истории Северного Приазовья " за предоставление текста.